У каждого есть личный маленький рай,
Где первый, совсем неуверенный шаг
Был сделан когда-то. Родной это край.
И где бы ты ни был, он есть в твоих снах.
И пусть уплывали вокзалов огни
Пусть с место на место швыряло не раз.
Всплывут обязательно в памяти дни,
Когда ещё мелкими шли в первый класс.
Негласно потом были поделены
Вся школа делилась на нас/остальных
И если чего – всегда крайние мы,
Ведь было кому молвить слово за них…
Нашёлся, конечно и в этом свой плюс.
Директор орал, но умел понимать
Не первые мы из вошедших во вкус
В стремлениях этот ярлык оправдать.
Туда и обратно ходили толпой-
Наехать никто не мог всё же рискнуть.
И в наших стенах воцарялся покой-
И старших, и мелких сближал этот путь.
Но годы летели и брали своё-
На пенсию вышел и спился старик.
В директорском кресле сидит мудачьё…
Бумаги за деньги подписаны вмиг.
Кого в семинарию типа пошлют…
На деле- на паперть, попам на бухло.
Кого- того хуже… Где раком нагнут…
Побыть беспризорными время пришло.
Фигели менты, чей был долг нас ловить,
Но сделать они ничего не могли.
Один вариант- отпустить и забыть…
К высоким погонам все нити вели…
Подвалы, вокзал, проходил день за днём
Фартило порой алкашей пощипать.
Для местной шпаны мы играли с огнём
Разборок могли не всегда избежать.
Нежданная встреча с девчонкой одной.
Чем так зацепила, не мог я понять.
В ней нечто такое, что был сам не свой,
Чего не могла дать случайная блядь.
Вначале казалось, что ей не с руки
Вниманье своё на таких обращать.
А позже сказала – её родоки
О встречах со мной не желали и знать.
Эх, если бы только мы знали тогда
Была эта встреча последней для нас.
И разные ждут впереди города.
Мы думали только про здесь и сейчас.
Недельку спустя в обезьянник попал,
Где были менты все знакомы давно.
И в угол забившийся парень встречал
Испуганным взглядом. Твердил- всё равно.
Поближе к утру паренёк отошёл
И внятно сумел о себе рассказать.
Не помнил, зачем хоть из дома ушёл,
Вернуться хотел и с собою позвать.
Несущийся джип, позабыв тормоза,
Лицом трёт асфальт паренёк метров пять…
Свидетель? А паспорт? Прошу показать.
Торговки спешат все ларьки закрывать…
И вот рано утром мелькают огни,
За окнами поезда город другой.
Прохожих не видно, ну где же они?
Стоит одиноко лишь мент постовой.
Таксисты в машинах своих ещё спят,
Буфеты закрыты, ребят не видать.
Да хоть бы и встретил- не так же поймут.
Приперся, решат, повынюхивать тут.
Тем более если парнишка соврал?
И тут его вовсе никто и не знал?
Возможно, в отделе на понт меня брал,
А может, ментам адресок верный дал?
Нажать не решаюсь на кнопку звонка…
В подъезде мелькаю до тех пор, пока
Соседи не стёрли глаза у глазка,
И чья-то 02 не набрала рука…
Лет десять я знал, что такое семья.
И новые тут появились друзья.
Потом началось… И судами пугать,
И прошлым на каждом шагу упрекать.
Достала конкретно за хату грызня…
Не вся же, наверно, такая родня…
Досюда какие-то слухи дойдут
Но, даже проверив, наверно, поймут.
Не будет приблудным никто называть
Но вот от себя никуда не сбежать.
Пусть крепко порой в одиночестве пью,
Всё это я лишь на бумагу солью.
Неважно, что кто-то знакомый прочтёт,
Считайте, что это – фантазии плод.
Не денусь отсюда уже никуда,
Привык я ко всем вам за эти года.
