– Алла, пригласи ко мне Валентина Петровича. И пусть прихватит с собой смету по бизнес-центру, – судя по голосу шеф был в хорошем настроении.
– Хорошо Сергей Сергеевич
С тех пор, как Алла устроилась на эту работу, она была счастлива. Исполнилась её заветная мечта – она секретарь – референт в солидной строительной фирме. Профиль деятельности фирмы её, конечно мало занимал, а вот то, что фирма солидная, а не какая-то заштатная контора, для неё было принципиально важно. В то время, как её сверстницы мечтали стать врачами, юристами, педагогами, на худой конец, стюардессами – она, нимало не стесняясь, хотела быть секретаршей. Закончив на отлично курсы, она долго подыскивала место работы и счастье улыбнулось ей. Во время собеседования будующий шеф как-то странно на неё посматривал. Алла даже подумала, что, как и многие он выбирает по внешности и потом, как водится, начнёт приставать. Алла и впрямь была не дурна собой. Правильный овал лица обрамляли вьющиеся рыжие волосы, не большой прямой нос очень ей шёл, большие карие глаза прикрывали длинные ресницы. Фигура её была под стать лицу. Ну не шестьдесят, девяносто, шестьдесят, однако близко к этому. Её взяли на работу. Причину столь пристального внимания к её внешности, она узнала уже через неделю. Как она сразу не заметила? На тумбе, возле окна стояло несколько фотографий в рамках. На одной из них, Сергей Сергеевич, ещё молодой, положил руку на плечо женщине, жене как потом выяснилось. Так вот жена в молодости очень, даже очень походила на Аллу. Зря она волновалась, отношения с шефом были ровные и касались только работы. Алла нажала кнопку на коммутаторе:
– Валентин Петрович, вас шеф вызывает. Просил захватить смету по бизнес центру.
– Иду, – в коммутаторе прозвучал сигнал отбоя.
Валентин Петрович Поздняков был финансовым директором фирмы. В прошлом банковский работник, окончивший, ещё в советские времена, финансово-экономический институт был не заменимым работником. К своим обязанностям относился очень ответственно. И если, что-то не ладилось на работе, ходил мрачнее тучи. Под руку ему в таком состоянии лучше было не попадать. С шефом они, когда-то учились вместе. Потом их пути разошлись. И только в двухтысячные годы сошлись опять. Сергей Сергеевич считал Валентина Петровича своей правой рукой, при принятии важных решений учитывал его мнение. Дверь в приёмную открылась и в неё стремительно вошёл уже не молодой, немного за пятьдесят, но вполне подтянутый, одетый в дорогой добротный костюм мужчина. В руке он держал папку с бумагами. Его лицо было чисто выбрито, собственно, как всегда, аккуратные с сединой усы с комфортом устроились под слегка курносым носом, глаза за очками с сильной диоптрией были едва различимы. Кивнув Алле, он без стука вошёл в кабинет шефа. По каким-то, только ей видимым признакам, Алла в последнее время стала замечать трещинку в отношениях шефа и фин. директора. Подробностей она не знала, но ходил слух, что это всё связано с дочкой директора.
– Здравствуй Сергей. Вот смета. Что ты хотел конкретно уточнить?
– Давай Валентин присаживайся, надо поговорить. А смету, смету мы потом поглядим.
– О чём ты хотел поговорить? Я слушаю.
Жарков встал и подошёл к тумбе возле окна. Кроме фотографий на ней расположилось четыре бутылки с минеральной водой и два высоких стеклянных стакана. Открыв одну из них, он налил себе пол стакана. Не спеша выпил. В окне на дереве, которое протянуло свои ветви так далеко, что почти достало до пятого этажа, были заметны молодые, только что пробившиеся из почек, нежно – зелёные листочки. Тяжело вздохнув, Сергей подошёл к своему столу, опустился в кресло и поднял глаза на Валентина.
– Валентин, мы столько лет знакомы, в стольких передрягах побывали, столько поту вмести пролили. Ты не последний человек в фирме. Я тебя очень уважаю, без тебя многие наши проекты не были бы реализованы. И я бы не хотел, чтобы наши отношения изменились в худшую сторону. Да, я сам отец и очень тебя понимаю. Мой сын сделал больно Верочке, а значит и тебе. Но с другой стороны, это ведь их жизнь. Лично я ничего поправить не могу, как бы я этого не хотел, – Сергей опять встал и подошёл к окну.
Поздняков, откинувшись на спинку кресла, с иронической улыбкой посмотрел на Сергея. Глаза его за толщей стекла – метали молнии. Кажется, ещё никогда он не был так зол.
– Да, ты сам отец. Только ты отец великовозрастного оболтуса. И не пытайся ставить нас с тобой на одну доску. У меня дочь, понимаешь ты – дочь. Я отговаривал её. Она ещё слишком мало понимает в жизни. А Борька твой, умеет охмурять, как говорится яблоко от яблоньки не далеко падает. Так что я поправить тоже ничего не смог.
Сергей Сергеевич Жарков, услышав такие слова, слегка опешил. Резко повернувшись на каблуках, с выражением крайнего удивления на лице уставился на Валентина.
– Постой Валентин, ты что такое говоришь, ты что, с цепи сорвался? Ну встречались девочка и мальчик, в кино ходили, наверно даже целовались. Ты прав, два года приличный срок. И в наше время это закончилось бы однозначно. Но теперь молодёжь изменилась. Я знаю, что Борька встретил другую девушку. Мне, конечно, очень жаль, что так получилось, но что же я могу сделать. Ты бы слушал своего отца в такой ситуации?
– Знаешь Сергей, после того, что случилось, я больше не смогу с тобой работать. Тем более Бориса видеть здесь каждый день, я не в состоянии. Я теперь, когда его вижу, готов разорвать его на части, после того, что он сделал с моей Верочкой.
– Ничего не понимаю. Причём здесь работа. Да что случилось такого страшного в конце концов, – Сергей встал и опять подошёл к окну, – Может тебе водички налить? Выпьешь и успокоишься.
Валентин тоже встал, резко отодвинув от себя кресло. Засунул руки в карманы. Затем достал носовой платок, резко сдёрнул очки и протерев их, вновь водрузил на место.
– Я теперь никогда не успокоюсь. Похоже, твой сынок рассказал тебе только половину романтической истории. А то, что моя Верочка беременна, ты наверно и слыхом не слыхивал. А то, что он предложил ей деньги на аборт – ты в курсе? А ещё он предложил остаться друзьями. Как тебе это?
Сергей обдумывал услышанное. Лицо его было хмуро. Да это была для него новость, да ещё какая. Вот Борька даёт, когда только успел? Валентина можно понять. Если бы с моей такое случилось, жениху бы ноги вырвал. Да вот беда, жених-то – сын родной. Можно, конечно заставить жениться, вернее попробовать, теперешнее поколение и правда к этому относится проще. Хотя и сам-то в молодости по этой части был не промах. Ну дела. Менять Валентина на кого-то ещё, очень бы не хотелось. Он и правда финансовый гений. Да и вообще – столько лет вместе, это ведь не спишешь со счетов.
