– Мистер Китинг! – позвал Нил. – Сэр!.. О капитан, мой капитан!
Остановившись, учитель подождал, пока мальчики не поравняются с ним.
– Что такое Общество мертвых поэтов, сэр? – спросил юноша.
На мгновение лицо Китинга зарделось.
– Мы просматривали ваш старый классный альбом, – пояснил Нил, – и…
– Исследовательские навыки еще никому не вредили, – не утратив самообладания, произнес Китинг.
Ребята замерли в ожидании.
– Объясните! – настаивал Нил.
Учитель оглянулся по сторонам, чтобы убедиться – их никто не видит.
– Это тайное общество, – почти шепотом произнес он. – Сомневаюсь, что нынешняя администрация отнесется к этому с одобрением.
Китинг еще раз внимательно оглядел школьный двор. Мальчики затаили дыхание.
– Джентльмены, вы умеете хранить тайны?
Под сводами каменной капеллы Уэлтонской академии – частной школы, расположенной далеко в горах штата Вермонт, – по обе стороны длинного прохода, окруженные сияющими от гордости родителями, в ожидании сидели три с небольшим сотни мальчиков, все, как один, одетые в пиджаки с эмблемой. Стоило зазвучать волынкам, как невысокого роста пожилой мужчина в струящейся мантии зажег свечу и стал во главе процессии. Несколько учеников, несущих знамена, выпускники академии и облаченные в те же мантии преподаватели последовали за ним по длинному коридору, выложенному синевато-серым камнем, и спустились в освященный веками зал.
Четверо юношей со стягами в руках торжественно прошествовали к кафедре. За ними, не торопясь, следовали старшие; преисполненный величия замыкавший нес горящую свечу.
За кафедрой стоял директор, статный мужчина за шестьдесят по имени Гейл Нолан, и выжидающе наблюдал за тем, как процессия движется мимо него.
– Дамы и господа! Мальчики! – патетически возгласил он, указывая на человека со свечой в руках. – Да воссияет светоч знаний!
Когда пожилой джентльмен со свечой выступил вперед, публика уважительно зааплодировала. Волынщик занял свое место в углу подиума, а четверо знаменосцев, опустив полотна с надписями «Традиция», «Честь», «Дисциплина» и «Совершенство», тихо сели вместе с остальными.
Мужчина приблизился к первому ряду, где сидели самые младшие ученики. Каждый держал в руках свечу, пока еще не зажженную. Он медленно склонился, поднося огонь первому мальчику у прохода.
– Свет знаний должен передаваться от старшего поколения младшему, – выспренно продолжил директор, в то время как дети по цепочке передавали огонек. – Дамы и господа, достопочтенные выпускники и студенты! Сегодня, в 1959 году, мы отмечаем столетие основания Уэлтонской академии. Сто лет назад, в 1859 году, сорок два мальчика сидели в этом зале. Им задали вопрос, которым и теперь встречают учеников в начале учебного года.
Торжественная пауза. Нолан окинул взглядом помещение и взволнованные, порой даже испуганные лица молодых людей.
– Джентльмены, – рявкнул вдруг он. – Каковы четыре столпа Уэлтона?
Тишину нарушило шарканье подошв: ученики почтительно встали. Глядя, как рядом с ним поднимаются с мест другие подростки, шестнадцатилетний Тодд Андерсон – один из немногих, на ком еще не было школьной формы, – слегка замешкался, но тут мать подтолкнула его в бок. Лицо мальчика вытянулось; на нем читалась досада, а глаза полыхали гневом. Тодд молча слушал, как ребята вокруг дружно декламировали:
– Традиция! Честь! Дисциплина! Совершенство!
Директор кивнул, и все вновь уселись. Когда затих скрип скамей, в капелле вновь воцарилось торжественное молчание.
– В первый год, – крикнул он в микрофон, – школа Уэлтон выпустила пять учеников. В прошлом году – пятьдесят! И почти три четверти из них поступили в университеты Лиги плюща!
Слова эти вызвали бурные овации. Ликующие родители, сидя рядом с сыновьями, поздравляли директора с успехом. К рукоплесканию присоединились и двое знаменосцев – Нокс Оверстрит и его друг Чарли Далтон. Обоим было шестнадцать, и они, зажатые между мамами и папами и щеголяющие фирменными пиджаками, воплощали собой будущих студентов Лиги. У атлетически сложенного Нокса была приятная улыбка и коротко подстриженные волнистые волосы; симпатяга Чарли держался уверенно, как истинный представитель дорогостоящей частной школы.
– Это достижение, – вновь зазвучал голос Нолана, – результат ревностного следования нашим принципам воспитания и обучения. Именно поэтому родители посылают к нам своих сыновей. Поэтому мы считаемся лучшей в Соединенных Штатах школой, готовящей к поступлению в колледж!
Он умолк, пережидая, пока стихнут аплодисменты. Чарли и Нокс обернулись, изучая лица одноклассников.
– Новые ученики, запомните, – продолжил директор, адресуя свою речь мальчикам, которым еще только предстояло вступить в ряды уэлтонцев. – Ваш будущий успех зиждется на четырех столпах академии. Я обращаюсь как к тем, кто поступает в седьмой класс, так и к тем, кто перевелся в нашу школу в этом году.
Услышав это, Тодд вновь заерзал. На лице его читалась решимость.
– Четыре слова, составляющих наш девиз, олицетворяют Уэлтон, и им же суждено стать краеугольными камнями вашей жизни. Кандидат на вступление в Общество Уэлтона Ричард Кэмерон! – обратился Нолан к одному из юношей, несших знамя. Тот немедленно вскочил.
– Да, сэр! – воскликнул он. Сидевший за ним отец просиял от радости.
– Что есть традиция, Кэмерон?
– Традиция, мистер Нолан, – отвечал мальчик, – это любовь к школе, к семье и своей стране. Традиция Уэлтона – быть лучшими во всем!
– Хорошо, мистер Кэмерон. Кандидат на вступление в Общество Уэлтона Джордж Хопкинс, что есть честь?
Держа спину прямо, юноша опустился на скамью. Кэмерон-старший довольно усмехнулся.
– Честь – это сохранение достоинства и исполнение долга!
– Похвально, мистер Хопкинс. Кандидат в Общество отличившихся студентов Нокс Оверстрит!
– Да, сэр, – поднялся с места третий знаменосец.
– Что есть дисциплина?
– Дисциплина – это почитание родителей, учителей и нашего директора. Дисциплина формируется изнутри.
– Благодарю вас, мистер Оверстрит. Кандидат в Общество отличившихся студентов Нил Перри!
Улыбнувшись, Нокс сел. Сидевшие рядом родители ободряюще похлопали его по плечу.
Нагрудный карман у поднявшегося вслед за ним Нила Перри был сплошь усеян знаками отличия. Шестнадцатилетний парень стоял, преисполнившись долга и ожесточенно уставившись на директора.
– Что есть совершенство, мистер Перри?
– Совершенство есть результат упорного труда, – громко и монотонно отчеканил Перри зазубренный текст. – Совершенство – ключ к успеху во всем, как в учебе, так и в иных областях.
