Мир, в котором тебя нет,
Рассыпается на хрупкие осколки;
Тьма, вдыхая молочно-розовый свет,
Вонзает в сердце тонкие иголки.
Танцую в бледном рассвете,
В цепких объятиях Мрака,
Молюсь во мгле беспросветной:
Всего на семь секунд –
Вернись и обними меня рывком,
Ласково, тепло и нежно.
Всего на семь секунд –
Вернись и поцелуй меня тайком:
Страстно, горячо, неспешно.
С седьмой секундой наступит багровый закат,
Тьма поглотит свет в ловушку ада –
Но не забуду тех секунд счастья аромат,
А большего мне и не надо.
Ник. Ник. Ник.
Знаешь ли ты, куда
приводят чувства? Я отвечу тебе. В грёбаный ад.
Знаешь, как там живётся?
Я знаю. Потому что
каждый день живу в аду. Каждый день не могу выбраться из огня, пожирающего
душу. Я засыпаю и просыпаюсь с уродливой болью в груди. Я дышу болью.
Боль.
Боль.
Боль.
Некоторые думают,
что любовь целительна. Любовь спасает мир. Любовь – это всё...
Чушь собачья.
Любовь губительна.
Любовь – разрушительный конец. Любовь только приносит боль. Любовь – это, мать
твою, испытание болью.
Перед тем как
уснуть я пишу тебе «спокойной ночи». Пишу, как люблю тебя. Жду ответа.
Но ответа нет.
Я ненавижу каждый
день, проведённый без тебя.
Я засыпаю вечером с
телефоном в руках в надежде, что меня разбудит звонок. Мне снятся сны, где ты
уходишь, а я ищу тебя. Ищу везде, но не могу найти. Ты исчез.
Я просыпаюсь рано
утром. На часах – 6:20. С бьющимся сердцем я проверяю твои сообщения – пусто.
Ничего. Ничего.
Ничего.
На глазах
наворачиваются слёзы. Плечи сотрясаются от рыданий. Я плачу так сильно и
громко, что могут услышать соседи через тонкие стены. Но мне плевать, что
подумают соседи.
Я не должна
плакать.
Но я не понимаю,
как сердце может выносить такую боль и продолжать биться. Почему мне так
больно? Потому что ты не отвечаешь на сообщения? Или потому что ты исчез из
моей жизни? А может, и то, и другое.
Я устала от слёз. Устала, что каждый день мне
приходится плакать. Я пытаюсь заснуть, но… Слёзы, слёзы, слёзы. Я задыхаюсь от
них. Я никогда в жизни столько не плакала. Не знаю, что в тебе такого, что
заставляет меня реветь целыми днями напролёт.
Я не в порядке. Со
мной всё плохо.
Всё очень плохо.
Вернись ко мне, Ник. Пожалуйста, вернись…
Я больше не хочу
плакать…
Но я знаю, что впереди ещё много слёз.
Ньюбери, Англия
Все мы в чём-то сомневаемся. В правильности решения. В
правильности выбора. В правильности жизненного пути.
И я не исключение. В последнее время я постоянно
сомневаюсь. Сомнения тяжело искоренить. Они преследуют тебя, где бы ты ни был,
в какой бы ситуации не оказался.
Мне срочно нужна эта работа!
Я уверена, что приняла верное решение.
По крайней мере, я пытаюсь себя в этом убедить. В конце
концов, когда ты делаешь выбор, а сомнения пытаются взорвать мозг, всё, что
можешь сделать, – так это поглубже вдохнуть и принять новую реальность. А моя
новая реальность такова: я по уши в долгах. Маленькое кафе, в которое я вложила
всю душу, прогорело.
Поэтому – да. Мне нужна работа. Именно поэтому я
оказалась здесь, в Ньюбери, в девяноста километрах от Лондона. Из-за работы.
Стою перед воротами старинного особняка и сжимаю ручку
большого чемодана. Сердце отчаянно стучит, и я жалею, что не приняла
успокоительное.
Ворота увиты алыми розами. Выглядит очаровательно.
Огромное озеро за особняком простирается с одного края участка до другого. В
середине июня Ньюбери утопает в цветах и смотрится очень живописно. Здесь
холмистая местность и много лесов.
На секунду меня охватывает паника и хочется попросить
неразговорчивого таксиста отвезти меня обратно на вокзал. Хочется прыгнуть в
первый поезд до Лондона и вернуться домой.
Но уже слишком поздно.
Не успеваю нажать на звонок на воротах, как они со
скрипом распахиваются. А через минуту меня приветствует улыбающаяся пожилая
женщина. Полноватая, с коротко подстриженными темными волосами и добродушными
карими глазами, она напоминает мою давно умершую бабушку.
– Здравствуйте, мисс. Я миссис Джойс. Вы всё-таки
приехали. Как мы рады вас видеть! – Голос женщины звучит настолько приветливо и
ласково, что я сразу успокаиваюсь. Не о чем переживать.
– У меня встреча с мистером Кристенсеном. Я – Эрика Лир.
– Да, да, мисс Лир. Он уже ждёт вас в кабинете. Пойдёмте.
– Она подхватывает мой чемодан и бодро катит по дорожке.
Территория оказывается больше, чем я ожидала. Особняк
окружён просторным садом с величественными деревьями и ухоженными газонами.
Повсюду клумбы с цветами, аллеи, пышная зелень, греческие статуи и фонтаны.
Иду за миссис Джойс, раскрыв от восхищения рот. У загадочного
особняка фасад в стиле георгианской архитектуры, с изысканной резьбой и
высокими колоннами.
Владелец усадьбы, должно быть, чертовски богат.
У меня, конечно, были сомнения насчёт работы, когда я
впервые откликнулась на вакансию в приложении. Требовалась
ассистентка-секретарь с разговорным датским языком. Идеально подходило для меня.
Ведь я проучилась несколько лет в Дании.
Сомнения вызывала баснословно высокая зарплата. Контракт
заключался на полгода, в течение которого я должна была жить в особняке и быть
секретарём его владельца.
Но почему они платили так много?
Не то чтобы я жаловалась. Мне нужны деньги. Срочно.
Бизнесвумен из меня вышла никакая. Но всё же – зарплата велика до
подозрительного.
Я вздыхаю.
Мысль о кафе понижает градус моего и так паршивого
настроения. Я наивно надеялась, что близка к успеху. Погналась за мечтой
открыть собственное кафе. И что в итоге? Все надежды рухнули, и я потеряла веру
в себя.
Миссис Джойс распахивает дверь в огромный холл, и я
попадаю в райский сад, где царят гармония и безмятежность. Высокие потолки
создают ощущение величавости. В центре зала – фонтан из белого мрамора. Такое
чувство, будто я попала в сказку.
Слева кухня, справа гостиная. Впереди – лестница на
второй этаж. Я прямо ощущаю атмосферу роскоши.
– Добро пожаловать, мисс Лир. Вон тот коридор ведёт в
обеденный зал для официальных приёмов, оранжерею, библиотеку, – рассказывает
миссис Джойс, словно экскурсовод. – Спортивное крыло на втором этаже. Там есть
спортзал с беговыми дорожками, зал для йоги, скалодром и дорожки для боулинга.
Ничего себе! У меня нет слов.
– Я присмотрю за вашими вещами. Вам прямо по коридору и
налево. Оттуда вдруг слышится грубый мужской голос:
– Проваливай отсюда!
Открываю рот в удивлении. Улыбка миссис Джойс становится настолько
широкой, что она теперь может конкурировать с известными клоунами цирка.
У меня так и закрадывается мысль: что-то тут нечисто.
– Давайте я покажу вам кабинет. – И, взяв меня под локоть,
миссис Джойс идёт по коридору. Мимо нас проносится женщина лет сорока пяти.
Шатенка. Вся в слезах. Кажется, она вышла именно из кабинета.
