* * *
И взошли на горизонте два Солнца. И появились из тьмы Сияющие Двое.
И услышали люди чарующий голос. И поддались люди искушению, и были прокляты Зовом за свои грехи.
И предрекли Сияющие: жить монстрам во мраке и страданиях в сим Мире до тех пор, пока вновь половины светящихся дисков не отразятся друг в друге.
* * *
Я поправила воротник плаща и натянула шапку пониже на уши. Это несильно помогло. Противные капельки дождя все так же впивались в кожу крохотными иголками. Попадая в глаза с поразительно частотой, они заставляли щуриться, точно я была родом из южных народов. Я раздраженно выдохнула − изо рта вырвалось облачко пара.
− Как же тоскливо-то сегодня!
Мимо меня с гудением пронеслась машина. Я бросила взгляд на ночную улицу и, в очередной раз поежившись от холода, свернула за угол.
Из темного заулка на меня обрушилась вереница запахов; преобладал, конечно, дух помоев. Попросив прощения у носа, да и у всего тела, за то, что опять тащу его по грязным задворкам, я все-таки сделала победные двадцать шагов до черного входа. Массивная, уже основательно поеденная ржавчиной дверь со скрипом открылась.
Перескакивая через три ступеньки, я взлетела на третий этаж. На входе меня ждал новый провокационный постер − работа Эйлен, не иначе. И как только она все успевала? Хотя, конечно, вовсе не это делало Эйлен особенной. Она была источником тепла и доброты в нашей отнюдь не дружной команде.
Я ненадолго задержалась у двери, разглядывая причудливое переплетение линий и цветов. Мне всегда хотелось уметь рисовать так. Во всем, чего касалась рука Эйлен, ощущалось что-то особенное. И чтобы это почувствовать, не нужно было иметь даже малейшего представления о живописи и искусстве: работы Эйлен дышали самой жизнью.
Оказавшись внутри, я сощурилась. По сравнению с коридором в комнате было слишком светло.
− Наконец-то, Алиса, − прошептала Мередит откуда-то снизу. Часто моргая, я уже раскрыла рот, чтобы ответить, но девушку унесло в бурном потоке собственных слов.
− …они уже начали…, − вычленяла я главные моменты, даже не пытаясь перебить ее. Из опыта знаю: бесполезно. − Почему ты снова опоздала? – это весьма интересный вопрос, наверное, риторический, раз уж времени на ответ мне не предоставили. – Мы не можем ждать тебя целую вечность, − продолжала причитать Мередит.
Последние слова ей удалось произнести так выразительно, что на мгновение я даже увидела эту пятиминутную бесконечность и осознала, насколько это долго.
− Если ты не повзрослеешь и не начнешь приходить вовремя…
В общем, если резюмировать все, что я уже услышала, и то, что еще будет сказано, суть заключалась в призыве поторопиться. Поэтому я коротко поздоровалась и выполнила команду, не дожидаясь окончания пьесы.
Небольшая комната с потрепанными обоями, старый бильярдный стол, две висящие лампы без плафонов, несколько деревянных стульев, пошарканный дощатый пол – вот он, простой и совсем непрезентабельный центр всех Огаев в Мерегейсе. Если задуматься, скудность этого вида была одной из причин, почему сюда допускалась только верхушка сопротивления. И как вы уже поняли, мне повезло стать ее частью.
− Алиса! – радостно шепнула Эйлен, протягивая мне кружку с ароматным чаем.
− Привет. Новые специи?
− Ага, мне подкинули рецептик накануне. Решила, ты не откажешься.
Я привалилась спиной к стене.
− Спасибо. Ты всегда знаешь, чем меня приободрить.
− Ш-ш-ш. А то Джейр разозлится!
Эйлен отвернулась, и я, пользуясь случаем, осмотрелась. На самом деле штаб сопротивления совсем недавно получил свое название. Когда все начиналось, нас можно было пересчитать по пальцам: Джейр, я и старик, приютивший нас. Потом мы решили искать других сородичей и помогать им укрываться от стражей и «синих плащей». Некоторые оставались: вместе нам было проще добывать себе еду и защищаться. Скоро мы были вынуждены найти место попросторнее, тогда-то и поселились здесь.
Я не верила, что мифический город Огаев где-то существует. Но здесь, прямо под носом у Хранителя, мы смогли построить свой крошечный и относительно безопасный мир. Мне этого было достаточно.
И все было бы не так плохо, если бы старика не угораздило умереть несколько лет назад. Больше некому было сдерживать Джейра, и он увлекся идеей восстания Огаев против Хранителя. В последнее время это движение, подогреваемое растущим недовольством вечно голодных, обездоленных Огаев, становилось все более серьезной угрозой моей привычной жизни.
Огаи вокруг стола вполголоса переговаривались, иногда вставляя недовольные реплики. Видимо, я многое пропустила. Вейни находилась совсем рядом с Джейром. Огай старательно делала вид, что раздумывает вместе с остальными, хотя вряд ли понимала, о чем идет речь. Мягким движением Вейни убрала с плеча золотые локоны, поправила нежно-фиолетовый шарф и, подняв голову, наконец, заметила меня. Я радостно помахала рукой в ответ на ненавидящий взгляд Вейни.
– Опять ты ее дергаешь, − пробурчала Эйлен, улыбаясь. – Алиса, оставь Вейни в покое. Видишь же, она к тебе неравнодушна.
– Неравнодушна она вовсе не ко мне.
Подруга цокнула языком: Эйлен не нравилось, когда я начинала скверно вести себя.
– Рада, что ты заглянула, – зевая в кулак, примирительно продолжила Эйлен. – Близнецы заболели, Суин не пришла, как всегда.
– Что с близнецами?
– Да так, сидят дома с кашлем, ты же их знаешь. Вот, я и осталась тут совсем одна, кому все это неинтересно. Их разговоры такие скучные. Вейни к тому же зачем-то притащила свою сестру. Не пойму, для чего так пугать девочку.
– Ты это серьезно? – я стала оглядываться. – Где она?
– Да. Вон там, в углу. Худая, напуганная девчонка, точная копия самой Вейни, разве что ниже ростом и гораздо скромнее. Я предложила ей чаю, но Гейбрил и меня боится. С самого начала так сидит и даже не отрывает взгляд от пола.
– Точно. Бедняга трясется от страха, а сестрице наплевать. Ей не место среди озлобленных Огаев, обсуждающих план возмездия.
– Вейни никогда умом не отличалась, так что меня уже ей ничем не удивить.
Обсуждение стихло, точнее, его заглушил гипнотический голос Джейра. Взгляд удивительных серебряных глаз завораживал. От Огая исходила такая сила, что никто из присутствующих не осмеливался даже шумно вздохнуть, чтобы ненароком не перебить его.
Я же знала Джейра с детства, поэтому благоговейный страх и восхищение перед Огаем были мне чужды. Признаюсь, меня даже переполняла гордость: я никогда не сомневалась, что из Джейра выйдет прекрасный лидер Огаев. И теперь он выглядел именно так: сильный, уверенный, целеустремленный, тот, кто поведет нас к свободе, к нашему светлому будущему. Только к чему вся эта суматоха с восстанием?
