Топор с грохотом обрушился на полено. Две идеально ровные половинки разлетелись в стороны. Одна ударилась в ствол березы у входа в землянку, другая застряла в расщелине пня, приспособленного специально для рубки дров.
– Еще чуток, – прорычал ворг и окинул хмурым взглядом лесок.
Деревья большие, массивные, но места достаточно, чтобы подлесок и мелкая поросль чувствовали себя уютно. Полян много, но все разные, потому как одни полузвери любят землянки под открытым небом, а другим подавай купол из зеленых крон.
Глубоко вдохнув утренний воздух, Лотер хрустнул шеей и задрал голову, щурясь, словно свет причиняет боль.
Солнце радостно льет свет на мир, чистое и умытое после ночного сна, ворговский лесок снизу кажется подсвеченным, делая листья похожими на изумрудные. Где-то в глубине заливается иволга, рядом над кустом шиповника гудит шмель, а чуть дальше за дубом ковыряется енот, пытаясь расколоть орех.
– А ну, брысь! – пригрозил ворг и зевнул во весь рот. – Где один там и два. Думаешь, я енотов не ем? Ем, еще как. Когда невыспатый, я все ем.
Уже неделю он мучился от дурных снов, засыпал под утро, но через пару часов просыпался и шел колоть дрова.
В снах приходила Изабель, куда-то звала, что-то просила, протягивая изящные белые руки и умоляюще смотрела из тумана. Когда он пытался приблизиться, ухватить за пальцы, принцесса рассыпалась, в прах, а Лотера выкидывало из сна.
Он тряхнул головой, выгоняя дремоту, и пробормотал под нос:
– Не тревожься, Изабель. Я найду тебя. Клянусь великой медведицей. Перекопаю всю Мертвую степь, но найду.
Потом взял новое полено и установил на пень. Едва замахнулся, сердце застучало быстрей, по венам потекла кровь, заставляя мышцы на руках вздуваться. Спина напряглась, а по позвоночнику побежали горячие капли.
Когда топор помчался вниз, краем уха уловил хруст, какой может учинить лишь существо, забывшее о незаметности и осторожности. Ветерок принес порцию запаха, крылья носа дернулись, учуяв Главу совета.
За спиной гаркнули:
– Доброго утра!
Лотер резко оглянулся, направление топора изменилось, и острие с хрустом вошло в пень на половину.
– Теонард! – огрызнулся полузверь, дергая рукоять топора. – Сдурел так орать? Я дрова колю! А если б топор швырнул с перепугу?
– Ты? – с сомнением проговорил арбалетчик. – С перепугу? Вот если для забавы, или в назидание, поверю. Но чтобы с перепугу…
– Ну не с перепугу. Ты ж как лось пыхтишь и хрустишь, за версту слышно, – отозвался Лотер. – А еще красться пытаешься. Кто тебя надоумил к воргу подкрадываться?
Теонард развел руками и сделал самое честное лицо, на какое способен.
– Так я не крался, – сказал он. – Специально хрустел. Чтоб услышал, учуял и возрадовался.
– Ладно, – отмахнулся полузверь, все еще дергая рукоять из-за лезвия, которое вошло, как в масло, а выходить не хочет. – Чего пришел? В мой лесок добровольно даже серая не заглядывает. Небезопасно тут всяким… Не воргам.
Теонард задрал голову, с любопытством осматривая широкие кроны, потом скользнул взглядом по землянке, которая кажется небольшим холмом, поросшим травой и ежевикой.
– Да я так, – произнес он, все еще глазея по сторонам. – Проведать. А то не выходишь из своих зарослей неделю. Вдруг случилось что-то, а я не знаю. Я же вроде Глава. Ты сам наказал за порядком следить. Вот, слежу. Не сплю, не ем, все слежу…
Лотер, наконец, выдрал топор, пень жалобно скрипнул и покосился.
– А ты спи. Не выспатым много не уследишь, – сказал он и швырнул топор в кусты.
Там испуганно пискнуло, потом зафырчало, будто потревожили спящую лису. Послышался топот убегающих лап, ворг нахмурился и потянул носом, надеясь отследить зверя по запаху, но ветерок с другой стороны, а оттуда только болотной тиной от резиденции Булука несет.
– Тьфу, – выругался он. – Слушай, Глава, говоришь, следишь за порядком? Скажи огру выловить тину. Мне по утрам весь лес заванивает. Чуешь?
Теонард шумно потянул носом, веки прикрылись, брови зашевелились, словно не просто пытается почуять, но и представить, тину во всей красоте.
Потом открыл глаза и покачал головой.
– Нет. Не чую.
– Совсем? – спросил полузверь щурясь.
– Вообще ни капельки, – честно заверил арбалетчик. – Это, видать, твой звериный нос только может. А людям надо в самую лужу носом тыкаться, чтоб уловить.
– Люди, они такие, – хмуро отозвался Лотер и подошел к кусту шиповника, куда только что улетел топор.
Присев, беглым взглядом осмотрел ветки. У самых корней несколько поломанных, травинки примяты, а на земле едва заметные следы четырех лап, небольших, но с когтями. Для енота мелковато, а для лисы в самый раз. Ради надежности, ворг сорвал сломанную травинку и поднес к носу.
– Ишь ты, – сказал он, принюхиваясь, потом выпрямился и обернулся. – Слушай, Теонард, раз ты сам пришел. Дело вот какое…
Он помолчал, все еще разглядывая травинку, а Глава проговорил:
– Ну давай, не томи уже.
– Ты верно заметил, что носу не кажу из леска, – сказал полузверь, смачно хрустнув всем позвоночником. – Тревожно мне, аж спать не могу. Натура звериная зовет в дорогу. За принцессой надо.
По лицу Теонарда скользнула тень, пальцы нервно дернулись, он потер шею и спросил:
– Что, прям сейчас?
– Да пес его знает, – кривясь, проговорил полузверь. – Вроде и здесь дел навалом. Круги ширятся, растут, как грибы после дождя. И вон, лесок мой тоже в крепкой руке нуждается.
– Так может ну, это… Не надо? В смысле ломиться в поход, – осторожно поинтересовался Теонард. – Сам говоришь, работы валом.
Глава Совета покусал губу, а Лотер кивнул и вздохнул так тяжело, словно уже ползет через Мертвую степь.
– Тяжко ей, – проговорил он. – Я и так тут времени потратил. Гляди, какую Цитадель отгрохали. Теонард, я ворг, мне нельзя в клетке.
– Ничего себе клетка! – охнул Глава. – У тебя целый лес.
– Лес-то, лес, – согласился Лотер. – Но там принцесса. Ты сам за осколком полез ради своей. Понимать должен.
Теонард вздохнул.
– Да я понимаю, – сказал он. – Просто без тебя будет тяжко. Особенно с воргами. Они ж никого, кроме тебя, не слушают. Пока ты дрова рубишь, их еще прибыло. Некоторые нарушают правила, перекидываются у людей на виду. Как с ними без ворговского Хранителя справляться?
Лотер потер зудящие из-за недосыпа глаза, от неприятного предчувствия засвербело внизу спины.
– Перекидываются, говоришь? – спросил он. – Странно это. Ворги мне клятву приносят, как приходят.
– Ну, может, не все поклялись, – предположил Теонард. – Или пока клялись, пальцы за спиной крестиком держали.
Полузверь покачал головой.
– Ворги – не люди. Они бы не стали супротив клятвы идти. У нас неповиновением очень строго. А за отсутствие не боись. Как скажу, так и сделают.
