Петер Загер - Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история

Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история
Название: Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история
Автор:
Жанры: Общая история | Научно-популярная литература | Публицистика | Зарубежная публицистика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история"

«Если бы Оксфорд не был самым прекрасным, что есть в Англии, Кембриджу стало бы несколько легче», – писал Генри Джеймс. Оксфорд воспитал больше премьер-министров, зато Кембридж – больше лауреатов Нобелевской премии. В течение почти 800 лет две столицы английской интеллектуальной жизни распространяют свое влияние по всему миру, выпуская не только политических лидеров, но и лучших шпионов, церковных деятелей, а также великое множество литераторов.

Петер Загер, опираясь на бесценный клад фактов и анекдотов, создал подробную и остроумную историю Оксбриджа (термин, придуманный Уильямом Теккереем). Что не менее важно – попутно автор раскрыл массу секретов, таящихся за воротами колледжей. Замечательные изыскания подкреплены фотографиями, картами, толковым словарем, списком полезных адресов и библиографией.

Бесплатно читать онлайн Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история


© Издательство Ольги Морозовой, 2017

© В. Агафонова, перевод, 2012

© Е. Соколова, перевод, 2012

© К. Савельев, перевод, 2012

* * *

Предисловие

За океаном насчитывается около тридцати Оксфордов и двадцать пять Кембриджей. Но в этой книге речь идет о первоисточниках – об истории двух городов, чьи названия превратились в синонимы понятия «элитарность», и о культурном мифе, отпечаток которого не спутаешь ни с чем.

Когда я работал над книгой, выпускник Оксфорда Тони Блэр во второй раз стал британским премьер-министром. Его соперник от Партии консерваторов также был оксфордцем. В Оксфорде учился и недавний президент США Билл Клинтон, и госминистр культуры Германии Михаэль Науманн. Складывается впечатление, что оксбриджская сеть тянется до газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung: один из ее издателей Франк Ширрмахер учился в Кембридже, а известный дональдист[1], заведующий отделом фельетонов Патрик Банерс окончил Оксфорд. Действительно, на удивление много немцев, от Теодора Адорно до Петера Задека, обладают более или менее полезным оксбриджским опытом.


Оксфорд и Кембридж – столицы знания, духовные жизненные формы, а не просто педагогические модели, и поскольку со времен Средневековья они сами себя утверждали и обновляли в соответствии с веяниями времени, а иногда и наперекор им, нынешний Оксбридж – не просто знак качества. Несмотря на то что на извилистых тропах этого двойного пейзажа вы будете знакомиться с колледжами, преподавателями и студентами, моя книга вовсе не путеводитель по университетам. Я хотел показать одно: никакое онлайн-образование не заменит очарования Оксфорда и Кембриджа. Не зря Эрнст-Людвиг Виннакер, президент Германского общества научных исследований, называет эти два лучших европейских университета, когда говорит о масштабах проблем в современной немецкой системе высшего образования.

И еще кое-что. Ныне все уже не так просто, как в викторианские времена. Тогда Бенджамин Джоуэтт, глава Баллиол-колледжа, сам по себе был городской достопримечательностью. Перед его квартирой на Брод-стрит экскурсовод замирал, указывая на окно, за которым работал знаменитый профессор, потом нагибался, чтобы подобрать несколько камешков, бросал их в стекло и провозглашал: «А вот и великий человек собственной персоной!»

Проведя большую часть жизни в Оксфорде и Кембридже – сначала студентом, затем тьютором[2], профессором и ректором колледжа, – историк Хью Тревор-Роупер подводит итог: «Кто в действительности может знать тот или иной оксфордский (или кембриджский) колледж? В глубинах там прячутся новые глубины, во рвах – новые рвы… В этих небольших ученых сообществах ничто не является тем, чем кажется». За то, что мне, чужаку, удалось пройти хотя бы некоторыми тропинками этого академического лабиринта, я благодарен многим организациям и их сотрудникам; в Оксфорде – доктору Норме Обертин-Поттер (Кодрингтонская библиотека, Олл-Соулз-колледж), К. Дж. Бакли (клуб «Оксфорд-Юнион»), лорду Ральфу Дарендорфу (колледж Св. Антония), Майклу Хини (Бодлианская библиотека), Энн Пастернак-Слейтер (колледж Св. Анны), доктору Бенджамину Томпсону (Сомервиллкол ледж); в Кембридже – Дж. К. Кэннеллу (Паркеровская библиотека, Корпус-Кристи-колледж), доктору Х. Диксону (Кингз-колледж), Джонатану Хэррисону (библиотека Сент-Джонс-колледжа), Дэвиду Дж. Хиллу (Кембриджская университетская библиотека), доктору Ричарду Лаккетту (Магдален-колледж), Э.П. Симму (Тринити-колледж), доктору Дэвиду Маккитерику (библиотека Тринити-колледжа), доктору Тессе Стоун (Ньюнэм-колледж), доктору Дэвиду Уоткину (Питерхаус-колледж), Брайану Хьюмэну (Кембриджский городской совет).

Очень обязан я и двум своим оксбриджским друзьям – писателю и переводчику Дэвиду Генри Уилсону, разъяснившему мне тонкости вроде «оксфордской запятой», и тогдашнему маршалу[3] Оксфордского университета, начальнику полиции города Теду Исту, столь же искусно проведшему меня по пабам и проблемам town & gown[4].

За многочисленные полезные замечания благодарю своих друзей – Пенелопу Брэй и Джона О. Вейча (Сидней-Сассекс-колледж, Кембридж), доктора Уинфрида Кноха (Бонн) и доктора Эльке Р. Вейверз (городская и университетская библиотеки Гамбурга). И вновь сердечно благодарю Инге Хезель из Скандинавских морских путей (Гамбург).

Я искренне рад, что издателями книги выступили Ида и Клаус Шёффлинг, искренне увлеченные темой Оксбриджа. Спасибо им за это.


Я был счастлив найти в лице Джейми Кемплина издателя, который с энтузиазмом взялся за этот проект, и безмерно благодарен издательству Thames & Hudson за кропотливую редакторскую работу.

Моей жене, Эльзе Марии, открывшей мне глаза на самые необыкновенные цветы Оксбриджа, посвящаю я эту книгу, и нашей дочери Лауре, которая только что переехала в Остин, в университет штата Техас.

Гамбург,
весна 2005 г.

Оксбридж: непохожие близнецы

– Будущие премьер-министры учатся не в Дареме, – сообщил он матери.

– Как насчет Кембриджа? – спросила она.

– Никаких политических традиций, – отозвался Саймон.

– Но что, если на место в Оксфорде нет шансов?

Джеффри Арчер. «Соперники» (1985)

Оксфорд и Кембридж – самые необычные места на Британских островах. Города эти расположены примерно в ста пятидесяти километрах друг от друга, но соответствующие топонимы чаще всего произносят на одном дыхании, порой даже объединяя: «Оксбридж». На духовной карте страны это место расположено где-то в облаках над Центральной Англией: остров над островом; элитарный, но и достаточно популярный, чтобы раз в год миллионы зрителей с упоением следили, как два в остальном совершенно им безразличных университета, соревнуясь в академической гребле, ведут самую жесткую в мире дуэль восьмерок.

Иные места со временем образуют понятия, прочные как «шеффилдская сталь» или «манчестерский капитализм». Оксфорд и Кембридж – из другого теста: это Диоскуры, Кастор и Поллукс, особые созвездия на академическом небосклоне, не сравнимые между собой и не соединяемые ничем, кроме разве что заморских своих отражений – Гарварда и Йеля. На деле все обстоит именно так, как пишет Хавьер Мариас[5]: «Выпускники Оксфорда с невольным презрением реагируют на выпускников всех университетов мира, оказывая при этом особое уважение выпускникам Кембриджа (которое нередко проявляется лишь в виде застарелой глубинной ненависти), как будто они могут хорошо себя чувствовать лишь в обществе тех, с кем вынуждены делить свою избранность».

Понятие «Оксбридж» гораздо моложе, чем Оксфорд и Кембридж. Этот синтетический термин ввел в обиход Уильям Теккерей в морализаторском романе «Истории Пенденниса» (1848–1850). Его герой Артур Пенденнис учится и терпит крах в «колледже Св. Бонифация, Оксбридж». Лишь в середине xx века это выдуманное слово (в отличие от аналогичного «Кемфорд») стало общеупотребительным. Понятие «Оксбридж» само по себе, равно как и широкое распространение этого «лишенного почтительности обозначения», свидетельствует о конце мифа, или, как написал в 1970 году Эрик Уильям Хитон, бывший тогда старшим тьютором в оксфордском Сент-Джонс-колледже: «Раньше люди шли учиться в Оксфорд или в Кембридж. Теперь Оксбридж представляет собой альтернативу десяткам университетов, появившихся с тех пор в Англии». Все высшие учебные заведения, с начала xix века открывавшиеся в провинции и в Лондоне, бросая тем самым вызов исторической монополии Оксфорда и Кембриджа, на самом деле коренным образом отличаются от них и по духу, и по материалу: сначала их строили из кирпича, потом из стекла и бетона. Но ведь и в Оксбридже возникли с тех пор новостройки в стиле


С этой книгой читают
Мало кто из мировых величин умудрился заработать столь… запятнанную репутацию. Оно и понятно: в Большой Политике никогда не было и не будет ни Законченных Идеалистов, ни Клинических Идиотов, а лишь Большие Подонки. Таковы ее правила, работать со всеми, кто может обеспечить результат: именно он правит миром. При этом – Талейран – Главный Большой Подонок Большой Политики, в своих расчетах не ошибался и не «делал ставок на дурную лошадь»… Современни
Книга предназначена для развития навыков самостоятельного мышления. Построена на основе анализа материала сказок. Параллельно читатель знакомится с основными вопросами теории познания и некоторыми ключевыми моментами истории философии.Каждая глава заканчивается заданиями, помогающими лучше усвоить рассказанный материал.В книге показывается, как в условиях распада мира традиции возникает философия, очерчиваются границы её применения.Написана языко
Впервые отдельной книгой издается окончание «Истории Русской Церкви» ак. Е. Е. Голубинского, которое не успели издать перед революцией. По словам историка А.В.Карташева: «Пока все здание Истории Церкви Голубинского является незаконченным к великому ущербу нашей науки. Будто средневековый собор с одной недостроенной башней». Издание будет полезно для всех интересующихся историей русского средневекового монашества.
О ком эта книжка? О первой царице на русском престоле? И да и нет. Наша героиня, Анастасия Захарьина-Юрьева, (первая жена Ивана Грозного) интересна как человек.Автор при помощи летописей и научных работ хотел написать портрет прежде всего женщины, защитницы невиновных от царского гнева. Благодетельницы, которую простые люди называли матерью.Те, кто хочет открыть для себя еще одну неизвестную страницу истории, читайте мою новую книжку.
Наследник знатной фамилии Александр Макдауэлл навсегда запомнил тот день, когда его мать привезла в их особняк сироту Каролин: крохотную голубоглазую девочку, смотревшую на мир с какой-то недетской покорностью. Они росли вместе, но их разделяла пропасть. В глубине души Алекс всегда знал, что ни один из них никогда по-настоящему не был частью этой семьи. Подростком он сбежал из дома, чтобы раскрыть тайну своего рождения, и пропадал почти двадцать
Фаина Георгиевна Раневская – советская актриса театра и кино, сыгравшая за свою шестидесятилетнюю карьеру несколько десятков ролей на сцене и около тридцати в кино. Известна своими фразами, большинство из которых стали «крылатыми».Фаине Раневской не раз предлагали написать воспоминания и даже выплачивали аванс. Она начинала, бросала и возвращала деньги, а уж когда ей предложили написать об Ахматовой, ответила, что «есть еще и посмертная казнь, эт
Все не то, чем кажется, – и люди, и ситуации, и обстоятельства. Воображение творит причудливый мир, а суровая действительность беспощадно разбивает его в прах.В рассказах, что вошли в данный сборник, мистическое сплелось с реальным, а фантастическое – с земным. И вот уже читатель, повинуясь любопытству, следует за нитью тайны, чтобы найти разгадку. Следует сквозь увлекательные сюжеты, преисполненные фирменного остроумия Фрэнсиса Скотта Фицджераль
Он уже больше ни на что не надеялся. За спиной остались только руины: неудавшийся брак с мучительным разводом, козни на работе, и как результат – тремор и уход из профессии. Так думал Рыжий доктор теперь уже в прошлом выдающийся кардиохирург. Что ему остается? Прислушаться к совету и сменить обстановку. Но он и представить не мог, что море и солнце подарят ему рыжего котенка и танцующую женщину на пляже. Но не все так просто…Последний роман Екате