В ночной тишине было слышно, как небольшие волны не спеша, одна за другой, накатывали на песчаный берег реки Волги, которую хазары на свой лад называли – Итиль. Полная луна, ярко светившая в чистом небе, игралась в этих волнах, скользила своим отражением по их гребням.
Вдоль берега реки, растянувшись на несколько сот метров, стояло около тысячи шатров. Это правитель Хазарии («хан ханов», «великий хан») – каган Тархан со своим окружением расположился на ночёвке. Он, во главе торжественной процессии, направлялся к печенежскому хану Даржину.
Орда печенегов кочевала в приграничных окрестностях Хазарии. Триста воинов хана несли службу в хазарском войске в крепостях Шаркил и Самкерц. [3]
Каган Тархан решил пополнить свой гарем очередной новой женой и посватался к дочери Даржина. Теперь хазары везли хану калым – выкуп за невесту. Этот калым составлял несколько десятков тысяч дирхем – арабских серебряных монет, табун лошадей, сотни повозок с вещами и двести рабов.
При свете луны можно было рассмотреть, что один из шатров располагался чуть подальше от остальных. Это был шатер второго лица в Хазарии (следующего после кагана), хазарского царя – каган-бека Исаака бен Ханукки.
Внутри шатра, возле горящего походного очага, в полном боевом снаряжении стоял сам каган-бек. Он смотрел на полог и заметно нервничал. Исаак ждал, когда и с какими вестями вернутся его ларисии2. Каган-бек лично отобрал десять самых преданных телохранителей и отправил их со специальным заданием.
Прошло ещё немного времени, и напряжённый слух Исаака уловил лёгкие шаги. В шатёр вошёл один из отправленных ларисиев и стал на колени.
– Всё готово! – сказал вошедший и склонил голову.
Каган-бек вышел, направился к шатру кагана Тархана. Девять ларисиев Исаака стояли вокруг шатра. На земле лежала перебитая охрана и прислуга хазарского кагана. У самого входа в шатёр лежал убитый урманский купец, чуть дальше – его помощник и охранник.
Ларисий, стоящий перед входом в шатёр, опустился на колени. Он также склонил голову и протянул каган-беку кинжал, принадлежащий урманскому купцу. Исаак взял оружие и вошёл в шатёр. Каган Хазарии не спал.
– Лечь на землю! Лицом вниз! Я воплощение Тенгри3! – закричал Тархан, стоявший посредине шатра.
– Мне всё равно, кого ты воплощение. Я иудей! – сказал Исаак и вонзил кинжал в грудь кагану.
Выйдя из шатра, каган-бек воскликнул:
– Урманские русы убили кагана Тархана!
Ларисии устремились к каравану купцов, находящемуся неподалеку. Весь товар урманского купца хазары забрали себе. Остальным купцам объявили, что русы виновны в смерти кагана. В столицу Хазарии отправили гонца с известием, что ночью купец русов и его помощники убили кагана Тархана.
С восходом солнца тело убитого кагана, в груди которого торчал кинжал с навершием в виде двузуба, повезли в столицу Хазарии – Хамлидж. [4]
Новый каган Захария, сын Тархана, готовился к похоронам и жаждал мщения. Он собирал боевые отряды на войну с Русколаном. [5]
Время для нападения было самое удачное. Три года назад умер каган русов Асгор, объединивший многородовые и разрозненные княжества и ханства в единое государство. На срочно созванном собрании ханов, князей, вожди и старейшин родов, называемом хурал, мнения разделились. Избрать нового кагана не получилось. Старший сын Асгора, Арс, ранее погиб в сражениях. Второй сын, Угор, принял мусульманство и сменил своё имя на Абдуллах Шилки. Третий сын, Аслан, имел несколько жён, но он не исполнил основной закон бога Рода4 – закон продолжения жизни – у него не было детей. Поэтому большинство на хурале поддержали младшего сына – родновера5 Асдара.
Выслушав мнение каждого присутствующего, инсигнию, золотую гривну6 с подвеской в виде кулона – двузубца «УрМан», родовой знак кагана русов, повесили на шею Асдару. [6]
Абдуллах Шилки и ещё четыре хана не согласились с решением хурала и покинули его. Старший брат объявил войну младшему. Средний брат, Аслан, хоть и затаил обиду, всё же принёс клятву верности Асдару, как новому правителю Русколана. Ещё несколько князей и ханов не поддержали ни Абдуллаха Шилку, ни Асдара, – они остались в стороне, предоставив братьям возможность решить спор «по праву сильнейшего». Абдуллах Шилки заявил, что отныне он сархан7 Русколана, а новой столицей будет город Булгар на Волге. [7]
Асдара на хурале объявили не каганом, а великим князем8 Русколана, так как под его властью остались лишь князья. Ханы либо признали верховенство Абдуллаха Шилки, либо объявили независимость. Асдар сделал своей столицей город Урман на реке Кубань. Брата Аслана он объявил тиуном9 в бывшей столице – Арте на Северском Донце. [8]
Так перестала существовать некогда единая страна – Русколан. На её территории образовалось два самостоятельных центра, во главе которых находились русы – сыновья Асгора.
Пока войско Абдуллаха Шилки сражалось с армией Асдара и Аслана, всю страну стали одолевать междоусобные этнические и религиозные распри.
О своей независимости заявил хан Дунайской Болгарии Борис, ранее изъявлявший покорность кагану Асгору. Следом отделились князья и ханы волынян, бужан, хорват, древлян, полян, северян, кривичей, словен, северных русов, уличей и тиверцев. Крымские готы подчинились Византийской империи.
Созданный Асгором великий каганат из-за междоусобицы рассыпался, как карточный домик.
Территория Русколана (государства кагана русов Асгора).
На территории Русколана образовалось два государства,
во главе которых находились сыновья Асгора.