Их роман – если можно назвать это так – начался в террариуме зоологического сада «Ройал Альберт».
Старый Майк Парсонс стал тому свидетелем и был потрясен до глубины души. За всю долгую историю Кенсингтонские сады и «Ройал Альберт» не знали подобной суматохи, с тех пор как осенью 1904 года тигрица Иезавель едва не выбралась из клетки.
Дело не в том, что Майк Парсонс не терпел суматохи. Майк был женоненавистником. Он уже очень давно работал смотрителем, но не любил ни зоопарка, ни животных, ни что-либо еще.
Когда дети в восторге смеялись, или щебетали, глядя на пингвинов и белых медведей, или таращились на львов, Майк испытывал чувство отвращения. Что они в этом находят, он не мог понять. Ну ладно бы еще в мирное время… Но сейчас, с началом войны… И Майк косился на небо.
С террариумом, самым притягательным местом в «Ройал Альберт», дела обстояли немного лучше.
Но только немного. Не то чтобы Майк любил рептилий, насекомых или крокодилов, что находились под знаменитым стеклянным полом, но по временам испытывал к этим животным нечто вроде болезненной симпатии. Майк останавливался порой перед освещенной витриной с американской гремучей змеей и разглядывал ее, а она смотрела на него немигающим взглядом, и ее язык, как узкая резиновая лента, молниеносно то появлялся, то исчезал.
– Ты все понимаешь, старина, – скажет, бывало, Майк. – Ты-то понимаешь!
И свирепо глянет на стоящего поблизости человека.
Этим Майк заслужил репутацию необычайно добросовестного работника.
– У Майка, возможно, есть недостатки, – говорил Эдвард Бентон, директор «Ройал Альберт», – но он очень предан своей работе и всем нам, служащим зоопарка.
Посетители террариума – прямоугольного одноэтажного здания из красного кирпича напротив львятника – видели Майка, когда он стоял у двери или шел за ними следом, пока они бродили внутри. Его седые усы и укоряющий взгляд заставляли многих ускорять шаг. Но на некоторых посетителей – детей и влюбленных – это не оказывало ни малейшего воздействия. Влюбленные неспроста стремились сюда. Гулкое здание внутри почти не освещалось.
Призрачный желтоватый свет исходил лишь из витрин, которые шли вровень с темными стенами по периметру квадратной площадки, находящейся посередине. В витринах, среди камней и тропической растительности, обитали маленькие чудовища.
Один раз в день – с двух до четырех часов пополудни – снизу включали свет под полом из толстого, прочного и гладкого стекла. Детям строго-настрого запрещалось скользить по нему, но они не слушались, и это страшно раздражало Майка. Но зато когда иной раз неосторожные взрослые, поскользнувшись, падали, это доставляло Майку удовольствие.
Когда под стеклянным полом зажигали свет, перед взорами посетителей представали крокодилы, плавающие в заболоченном пруду. Это впечатляющее зрелище сопровождалось охами и ахами. По потолку в причудливом беспорядке метались длинные тени, звенели голоса детей, по пятам которых трусил Майк.
Но в обычное время в террариуме было темно и мрачно. Он был наполнен таинственными шорохами и неясными отсветами по углам. Именно в такое время в террариум забредали влюбленные.
– Не то чтобы они приходили сюда обниматься, – говорил один из смотрителей. – Но здесь им спокойно, им нравится, что можно остановиться и помечтать. Почему бы и нет?
Однако Майк не разделял взглядов этого доморощенного философа. Влюбленные ему не нравились. И в тот день, заметив девушку, он сразу насторожился.
Была вторая половина теплого осеннего дня шестого сентября 1940 года. Майк стоял у входа в террариум в своей серой униформе, наблюдая за небольшими группами людей снаружи. По правде говоря, он был немного рассеян. Даже Майк с его скромным умом ощущал атмосферу напряженности, охватившую персонал зоопарка «Ройал Альберт».
Утром Энгес Мактавиш, старший смотритель, выразил общее мнение.
– Думаю, – многозначительно изрек тот, – скоро начнутся воздушные налеты. И это меня не радует.
Воцарилось долгое молчание.
– Если начнутся воздушные налеты, – с тревогой подхватил другой смотритель, – что случится с кошками? И слонами? И змеями?
Никто не ответил. Даже больше, чем мысль о бомбах, всех пугала мысль о пожаре. Животные панически боятся огня. Кошачьи обезумеют, слоны обратятся в паническое бегство. Что касается змей…
– В конце концов, – заметил кто-то, – кошки находятся в бетонных вольерах и стальных клетках. Но рептилии! Ядовитые змеи, пауки и насекомые содержатся за стеклом. Господи, если стекло разобьется, они расползутся по всему Южному Кенсингтону! Что мы будем с ними делать?
И все воззрились на Майка, смотрителя террариума.
Ответ Майка никого не удивил.
– Скорей всего, придется всех перестрелять.
В глубине души Майк в это не верил. Директор зоопарка мистер Бентон был герпетологом и занимался изучением рептилий. Майк подумал, что тот не позволит им уничтожить змей.
И все же ему в голову закралось сомнение. Пусть он терпеть не мог зоопарк, но совсем не хотел потерять работу в шестьдесят с лишним лет. К тому же зоопарк был невелик. Его вообще могли закрыть на длительное время.
И вот Майк стоял у входа в террариум, заложив руки за спину и похрустывая суставами пальцев. Нахмурившись, он разглядывал серебристый аэростат заграждения, висящий в небе на западе. Именно тогда он и заметил девушку, направлявшуюся к нему.
Начать с того, что девушка была хорошенькой, а это не обещало ничего путного. Но не это привлекло его внимание.
Казалось, девушка пребывает в состоянии транса, не понимая, куда идет. Она с безучастным видом шагала посреди оживленной толпы, беззвучно шевеля губами. Один раз она остановилась, сделав необычный величественный жест, вызвавший интерес у маленького мальчика.
Однако девушка не обратила на это внимания.
Майк продолжал рассматривать девушку. Ее свежее лицо, серо-зеленые глаза с тяжелыми веками и пышные каштановые волосы, падающие на плечи, возбуждали в нем худшие подозрения. И все же…
На девушке были вельветовые брюки и голубая шерстяная рубашка. Из кармана брюк выглядывали белые хлопчатобумажные перчатки, предназначенные для работы, но какой именно – было неясно. Майк посчитал, что одежда девушки слишком подчеркивает ее фигуру, но она этого явно не осознавала. Впрочем, всего остального она тоже не осознавала. Она шла прямо на Майка и едва не налетела на него, только после этого девушка наконец очнулась.
