Джон Карр - Слепой цирюльник

Слепой цирюльник
Название: Слепой цирюльник
Автор:
Жанры: Классические детективы | Литература 20 века | Зарубежные детективы
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Слепой цирюльник"

Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой, по сей день любимы читателями и являются эталоном качества для последующих поколений авторов детективных историй. Почетное место в этой плеяде по праву принадлежит Джону Диксону Карру (1906–1977) – виртуозному мастеру идеально построенных «невозможных преступлений в запертой комнате».

Роман «Слепой цирюльник» продолжает серию книг о сыщике-любителе докторе Гидеоне Фелле. Внешность героя, предположительно, была списана с другого корифея детективного жанра – Гилберта Честертона, а его заслуги в истории детективного жанра, по мнению большинства почитателей творчества Карра, поистине вызывают уважение. Так, писатель Кингсли Эмис в своем эссе «Мои любимые сыщики» назвал доктора Фелла «одним из трех великих преемников Шерлока Холмса».

Бесплатно читать онлайн Слепой цирюльник


John Dickson Carr

THE BLIND BARBER

Copyright © The Estate of Clarice M. Carr, 1934

Published by arrangement with David Higham Associates Limited and The Van Lear Agency LLC

All rights reserved

© Е. А. Королева, перевод, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024

Издательство Иностранка®

Часть первая

Глава первая

Странный груз

Когда океанский лайнер «Королева Виктория» вышел из Нью-Йорка, держа курс на Саутгемптон и Шербур, поговаривали, что на борту находятся два весьма известных человека, и перешептывались, что третий, овеянный в высшей степени дурной славой, тоже поднялся на борт. Более того, был и четвертый – впрочем, ничем не примечательный, – который позже примет довольно активное участие в этой скандальной и суматошной хронике. Сам того не подозревая, этот молодой человек вез в своем багаже нечто куда более ценное, чем марионетки месье Фортинбраса или изумрудный слон лорда Стертона, чем частично объясняется, откуда столько загадок и карнавальной атмосферы в недрах степенной «Королевы Виктории» и столько нелепых проделок, вовсе не соответствующих заведенной традиции.

Ни на одной линии Британского пароходства не найдется судна более почтенного, чем «Королева Виктория». Она представляет собой так называемый семейный лайнер, и это означает: никаких увеселений в каютах после одиннадцати вечера и неукоснительное соблюдение смены часовых поясов в океане, отчего бар вечно закрывается на три четверти часа раньше, чем вы ожидали, вынуждая вас чертыхаться. Охваченные меланхолией пассажиры сидят в сверкающем поверхностями почтовом салоне и, судя по лицам, сочиняют послания родственникам усопших. В роскошном салоне ведутся приглушенные разговоры – деревянные переборки скрипят громче, когда за иллюминаторами взмывает зеленая искрящаяся волна; и вязальщицы трудятся не покладая рук, пока не зажгутся электрические лампы, заменяющие собой камин. Некоторое подобие веселья наблюдается, когда классический оркестр играет за обедом и ужином на галерее ресторана. Однако один рейс на восток, состоявшийся весной прошлого года, капитан второго ранга сэр Гектор Уистлер не забудет никогда. Капитан Уистлер вполне профессионально играет роль рубахи-парня для своих пассажиров, скрывая взрывной характер всякого шкипера, променявшего парус на пар, а его сочные выражения неизменно вызывают восхищение младших офицеров. В общем…

«Королева Виктория» должна была прибыть в порт Саутгемптона днем 18 мая, совершив самый странный вояж в своей истории. А утром следующего дня мистер Генри Морган нажимал кнопку звонка нового дома доктора Фелла на Адельфи-Террас, номер 1. Генри Морган, нелишне напомнить, был тем самым прославленным автором детективных романов, который относится к собственному занятию с непозволительным легкомыслием, а знакомство с доктором Феллом он свел во время расследования дела о восьмерке мечей. В то самое утро – когда подернутое дымкой солнце поднималось над рекой и тихими садиками Адельфи-Террас – на вытянутой, обманчиво меланхоличной физиономии Моргана, украшенной очками, было написано то ли негодование, то ли изумление. Но он точно выглядел как человек, многое переживший, и так оно и было.

Доктор Фелл тепло встретил его, пророкотав приветствие, и всунул ему в руку кружку с пивом. Доктор, как отметил его гость, стал еще толще и краснее лицом, чем прежде. Он горой возвышался над глубоким креслом в узкой амбразуре одного из окон с видом на реку. В комнате с высокими потолками и камином в стиле братьев Адам стало больше порядка с тех пор, как Морган видел ее несколько месяцев назад, когда доктор с миссис Фелл только переехали. Здесь все равно было не прибрано, по обыкновению доктора Фелла; впрочем, пять тысяч с лишним томов удалось втиснуть на дубовые стеллажи, а нескончаемые безделушки обрели свои места в укромных уголках и нишах. У доктора Фелла имелась старомодная слабость к безделушкам, в особенности к ярким картинкам с охотничьими сюжетами или иллюстрациями к Диккенсу, а также со сценками, на которых пассажиры высаживались на станции дилижансов или джентльмены салютовали пивными кружками с крыльца деревенской гостиницы. Еще он обожал фарфоровые пивные кружки с рельефными фигурками и оловянными крышками, необычные книгодержатели, пепельницы, украденные из пабов, статуэтки монахов и чертей и прочие детские сокровища, которые тем не менее – в этой сумрачной комнате с дубовыми стеллажами и с потертым ковром на полу – создавали весьма подходящий фон для его гаргантюанского присутствия. Он сидел в своем кресле в амбразуре окна, перед широким столом, заваленным книгами и бумагами, под его разбойничьими усами играла усмешка, а в глазах, обращенных на гостя поверх пенсне на широкой черной ленте, горел огонек. Когда сигары были раскурены, доктор Фелл произнес:

– Возможно, я ошибаюсь, мальчик мой, но мне кажется, я замечаю в вашем взгляде профессиональный интерес. – Он шумно задышал, сложив крупные ладони на столе. – Признавайтесь, что вы там задумали?

– Признаюсь, – угрюмо ответствовал Морган. – Я готов изложить самую нелепую историю на свете, если у вас найдется время выслушать ее. Она довольно длинная, но, подозреваю, соскучиться вы не успеете. И еще я взял на себя смелость – если вам потребуется дополнительное подтверждение моим словам – пригласить сюда Кёрта Уоррена…

– Хе! – хмыкнул доктор Фелл, в предвкушении потирая руки. – Хе-хе-хе! Как в старые добрые времена. Разумеется, время у меня есть. И приглашайте ко мне кого угодно. Наливайте себе еще и приступайте к сути.

Морган сделал хороший глоток и глубоко вздохнул.

– Первым делом, – начал он так, словно собирался читать лекцию, – я бы обратил ваше внимание на тех, кому достались места за столом капитана на борту старой доброй «Королевы Виктории». В их числе, к счастью или несчастью, был и я.

Сначала я опасался, что путешествие будет скучным: все вокруг прямо-таки сочились добропорядочностью, и спустя полчаса после открытия бара там сидело всего два человека, не считая меня. Именно так я и свел знакомство с Вальвиком и Уорреном.

Томассен Вальвик – норвежец, бывший капитан, водивший по маршрутам Северной Атлантики и грузовые, и пассажирские суда, теперь он уже на пенсии, живет в собственном домике в Балтиморе, у него там жена, «форд» и девять детей. Сложен он как профессиональный боксер, постоянно жестикулирует и имеет привычку громко фыркать через нос, прежде чем засмеяться. Кроме того, он самый душевный собеседник, способный всю ночь напролет потчевать вас невозможными байками, которые кажутся еще смешнее из-за его убийственного акцента, и никогда не обижается, если его называют лгуном. У него рыжие усы и светло-голубые глаза, утопающие в морщинках, и в целом лицо морщинистое, с красноватой обветренной кожей, а еще в нем начисто отсутствует высокомерие. Я понимал, что для капитана сэра Гектора Уистлера вояж намечается непростой.


С этой книгой читают
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой, по сей день любимы читателями и являются эталоном качества для последующих поколений авторов детективных историй. Почетное место в этой плеяде по праву принадлежит Джону Диксону Карру (1906–1977) –
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой, по сей день любимы читателями и являются эталоном качества для последующих поколений авторов детективных историй. Почетное место в этой плеяде по праву принадлежит Джону Диксону Карру (1906–1977) –
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой, по сей день любимы читателями и являются эталоном качества для последующих поколений авторов детективных историй. Почетное место в этой плеяде по праву принадлежит Джону Диксону Карру (1906–1977) –
Золотой век детектива оставил немало звездных имен – А. Кристи, Г. К. Честертон, Г. Леру и др. В этой яркой плеяде Джон Диксон Карр (1906–1977) занимает самое почетное место. «Убийство в запертой комнате», где нет места бешеным погоням и перестрелкам, а круг подозреваемых максимально ограничен, – излюбленный прием автора. Карр заманивает читателя в сети ловко расставленных ловушек, ложных подсказок, обманных ходов и тонких намеков и предлагает пр
Английский писатель, публицист и журналист Артур Конан Дойл вошел в мировую литературу в первую очередь как создатель самого Великого Сыщика всех времен и народов – Шерлока Холмса. Благородный и бесстрашный борец со злом, обладатель острого ума и необыкновенной наблюдательности, с помощью своего дедуктивного метода сыщик решает самые запутанные головоломки, зачастую спасая этим человеческие жизни. Он гениально перевоплощается, обладает актерским
История одного убийства, совершенного на глазах многочисленных свидетелей. Расследование ведет известный автор детективов.
Финал трилогии! В этой главе вы узнаете конец истории о Густаве. Смерти, расследования, эмоции! Читайте бесплатно!
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой, по сей день любимы читателями и являются эталоном качества для последующих поколений авторов детективных историй. Почетное место в этой плеяде по праву принадлежит Джону Диксону Карру (1906–1977) –
Они танцуют для тех, кто, оказавшись перед нелёгким выбором между разумом и совестью и стремлением любой ценой быть как все, выбирают первое. Для тех, кто дорожат дружбой и остаются верными, даже когда против их друзей ополчился весь свет. И для тех, кто умеют любить по-настоящему…
Девяностые. Разруха, нищета и криминал. Двое парней, подружившихся и выросших в детском доме, по истечении времени и обстоятельств становятся наёмными убийцами. Жажда денег и мести приводит их обоих в трудную жизненную ситуацию. Отмыться от крови не удастся. Сбежать невозможно. Как спасти себя? И получится ли это сделать?
Методические материалы по педагогике, основанной на расширительном толковании системы К.С. Станиславского, понятии воплощения и возможностях его применения для всестороннего развития личности ребёнка. В материалах предлагаются возможности применения основ системы и авторских методик в педагогической практике для развития интеллектуальных и духовных качеств и их воплощение в жизни и деятельности.
Наконец близится день поступления в институт магии, и его канун не обошёлся без эксцессов в виде вновь посетившего меня шпиона-коммуниста. Возможно, это событие стало триггером для моего основного и крайне опасного квеста, что вынудило меня вспомнить будни следственных мероприятий. Но с поправкой на то, что я несовершеннолетний студент в феодальном обществе, и почему-то каждый третий аристократ-молокосос хочет вызвать меня на дуэль!