Пролог
Я думала, что буду рыдать в самолете, как это обычно бывает, когда оставляешь позади прошлую некогда счастливую жизнь. Но, к своему удивлению, спокойно уснула сразу после взлета и проспала весь полет, впервые за несколько месяцев позволив себе расслабиться. Я бежала от неудовлетворенности и потерянных смыслов. Улетая, я теряла все: работу, недавно построенный дом, по крайней мере внешне идеальную семью, покидала друзей и маму. Но кое-что все-таки оставалось. У меня были желание перестать противиться собственной природе и смелость сойти с дороги, которую я не выбирала.
Самолет уносил меня с берегов холодного Балтийского моря на солнечный остров в Атлантическом океане. Там, куда я убегала, у меня не было ничего и никого. Я собиралась поселиться на маленьком клочке земли где-то в бесконечности и начать жизнь сначала.
Океан стал моим чистым синим листом.
Первая мысль все бросить и сбежать на остров, желательно необитаемый, посетила меня на еженедельной встрече совета директоров. Мы с мужем были совладельцами компании по производству одноразовых стаканчиков. Восемь лет назад мы с друзьями купили в складчину один станок и арендовали крошечное помещение. А сейчас в нашем распоряжении были тысячи квадратных метров производственных линий и десятки человек в подчинении. Все мое окружение состояло из мужчин, но среди них я не чувствовала себя женщиной. Сосредоточенная на тотальном контроле, не в меру категоричная, я превратилась в человека-функцию и жила по инструкции, полностью подавив эмоции.
Итак, в понедельник на очередном собрании я сидела за большим столом в окружении семи деловых партнеров, трое из которых были полностью не согласны внедрить новую идею, а двое были нейтрального мнения, и мне предстояло доказывать необходимость нововведений.
Для меня не представляло особого труда убедить их в чем угодно. Я искусно манипулировала представителями сильного пола и умела видеть их слабые места. Если на свете и существует мужчина, которого я не смогу расколоть, как орешек, вероятно, при столкновении с ним я тут же распадусь на молекулы, не выдержав внутреннего напряжения.
Но давайте вернемся к нашему собранию. Мне удалось оживить застывшую атмосферу, вдохнуть новую жизнь в деловые перспективы. Завершив свое выступление, я тяжело опустилась на стул, ощущая вес каждого произнесенного слова. В кабинете становилось душно, в воздухе витало напряжение, мне нужен был вдох свежего ветра перемен.
– У тебя стальные яйца, уверен, ты дожмешь эту тему, – с восторгом шепнул мне коллега.
В этом бумажном мире моя женская сила определялась мужскими мерками.
Мужчины продолжали обсуждение, и в отражении стеклянного стола их головы шипели, словно змеи Медузы Горгоны. Мне захотелось убежать отсюда без оглядки.
Я исступленно смотрела на листок бумаги, по которому карандаш в моей руке выписывал узоры. И постепенно из линий и штрихов возник образ девушки-рыцаря на коне. Ее тело защищали доспехи. Она сама провозгласила себя воином, рвущимся в бой, и поражала драконов на своем пути. Ее сокровищами были власть, деньги, статус. И все ради того, чтобы встать наравне с мужчинами? Да, теперь они жмут ей руку и пустили в свой круг. Но в какой момент она сбилась с пути и потеряла связь со своей женской природой?
Это лишь отзвук долгих битв и невидимых сражений, которые велись в самых глубинах души.
Встреча закончилась, кабинет опустел. Я сложила листок с рисунком и убрала в сумку. Горький запах остывшего кофе вызывал отвращение. Почему я вообще пью кофе, если терпеть его не могу? Все, чем я живу сейчас, пусть исчезнет! Больше всего на свете мне захотелось заплакать, но что-то внутри мешало это сделать.
– Чем недовольна? – удивился муж. – Ты была на высоте, на следующей неделе они сдадутся, сама увидишь. Все будет по-твоему! Ты ведь всегда получаешь то, что хочешь!
– По-моему? – медленно закипая, начала я. – То, чего я хочу? Знаешь, чего я действительно хочу? Не видеть больше никогда этого всего, этих людей, эти гребаные стаканчики. Пожалуйста, давай уедем отсюда! Надолго, навсегда!
– Это безумие, ты же понимаешь. Если нас здесь не будет, нас выдавят, мы не сможем их контролировать, и все развалится. Тебе нужно просто отдохнуть. Хочешь, я сделаю тебе кофе?
Я с презрительной улыбкой помотала головой.
– Тогда поехали? Нам пора.
Мы собирались навестить мою мать. Прошел месяц со дня смерти отца, а я так и не привыкла, что его больше нет. Он ушел быстро после непродолжительной болезни, не оставив нам возможности осмыслить происходящее. И теперь мы учились жить без него.
Я старалась чаще бывать у матери, поддерживать ее. Мы с ней никогда не были близки. Для нее я – ребенок, не оправдавший ожиданий. Не так выгляжу, не ту прическу ношу, не родила за столько лет брака.
И если образ матери мною, вероятно, демонизирован, то отца я идеализировала.
Представление о нем четко отпечатано в моей памяти. Он многому научил меня, и я всегда была очень на него похожа. И нет, с отцом мы не были близки. Пока отец был жив, я фантазировала, что придет время, и мы как в детстве сможем делать что-то вместе: сходим на рыбалку или в поход, а может даже отправимся в путешествие. Но его жизнь закончилась, и это неизбежно подталкивало меня к осмыслению того, как я проживаю свою.
***
Мать открыла нам дверь. Знакомый с детства запах напомнил о прошлом. Но все изменилось безвозвратно, и матери нужно было учиться жить в новой реальности: готовить только для себя, заботиться о себе, но она решила переключить свое внимание на меня.
– Ты плохо выглядишь, – немедленно сообщила она, как только мы вошли.
– Знаю, ты хочешь поговорить об этом? – Я начинала заводиться.
Поняв, что вечер может быть испорчен, едва начавшись, она попыталась отменить свою реплику:
– Я просто беспокоюсь о твоем здоровье, ты давно сдавала анализы?
– Ничего я не сдавала, – огрызнулась я, – все нормально у меня.
– Как же нормально, если не получается… – Она вовремя осеклась: тема детей неизменно вызывала много конфликтов. – А что врачи говорят про ЭКО? Нужно пробовать! У Ларисы Сергеевны дочь родила двойню, здоровые девочки!
Так ничего и не ответив, я прошла в комнату отца. На полке с пластинками пылился блокнот, который я ему подарила пару лет назад. В начале первой страницы мелким почерком были написаны названия музыкальных альбомов, остальные страницы были пустые, и я решила взять блокнот себе.
Мы с отцом любили музыку. Из плотного ряда пластинок я вытащила первую попавшуюся. Это оказался альбом Элтона Джона. Я выключила свет и легла на диван.
Комнату заполнила темнота, и только белый свет уличных фонарей холодно освещал проигрыватель и стеллаж с книгами. Мельница теней на потолке обратилась в танец призрачных видений.
