Из темного, беззвездного неба сочился нудный моросящий дождик. В свете уличных фонарей тускло поблескивали лужи на асфальте. Пролегающая вдоль парка дорога была пустынна, если не считать одинокой фигуры в милицейской форме, которая, заметно пошатываясь и грузно шлепая по влажной мостовой, целеустремленно брела вперед. Это местный участковый лейтенант Кашин возвращался домой после планового обхода вверенного ему участка. При ближайшем рассмотрении Вячеслав Кашин сильно напоминал свинью в очках, по какому-то недоразумению вставшую на задние ноги, обретшую дар речи и решившую притвориться стражем порядка. Настолько сильно, что казалось, участковый вот-вот захрюкает. Казенный мундир едва не трескался на приземистой, жирной туше. Нос-пятачок сопливо пошмыгивал. Крохотные глазки блаженно жмурились. Из красного, мокрого рта за версту разило свежим перегаром.
– Наша служба и опасна и трудна… – жутко фальшивя и заплетаясь языком, напевал он.
«Плановый обход вверенного участка» свелся сегодня к пятичасовой инспекции питейного заведения, принадлежащего «лицу кавказской национальности» по имени Ашот. А если точнее – к бесплатной дегустации подаваемых там спиртных напитков, а также к совокуплению в подсобке с одной из шалав-завсегдатайш. И первым, и вторым Вячеслав остался вполне доволен, милостиво похлопал кабатчика по плечу и обещал завтра же замять дело о пьяном хулиганстве трех молодых родственников Ашота, избивших куража ради пожилого человека.
– …И на первый взгляд как будто не видна, – лейтенант мысленно представил, как вытянется рожа надоедливого хрыча при получении им официальной бумаги с отказом в возбуждении уголовного дела, и тихонько хихикнул.
«Дураков надо учить! – глумливо подумал он. – Авось поумнеет. И в следующий раз, когда по репе схлопочет, явится в милицию не с пустыми руками… Или нет! Пусть лучше вовсе не приходит. С такого-то и взять толком нечего! Одно слово – пенсо-о-нер!!!»
Участковый презрительно сплюнул под ноги, пьяно ухмыльнулся и в следующий момент чуть не споткнулся от неожиданности.
– Помогите!!! Спасите!!! – резанули по ушам отчаянные женские вопли, донесшиеся со стороны парка.
«На фиг, на фиг! Не стоит искать на жопу приключений! – Кашин по возможности ускорил шаги. – И-эх!!! Лучше бы я пошел мимо кладбища. Там если чего и происходит, то по-тихому, незаметно. Здесь же вечные драки, поножовщина, изнасилования. Того гляди под раздачу попадешь!»
– Помоги-и-и-те! Люди доб… – крик прервался на полуслове.
«Заткнули-таки стерву!» – участковый облегченно утер пот со лба, но скорости движения не снизил. Более того, перешел на неуклюжую, отдышливую рысь. Чем дальше от места происшествия, тем лучше. Не было его тут – и баста! Попробуйте потом докажите. Главное – добежать до перекрестка, выскочить на улицу Спортивная, где начинается участок старлея Лебедкина, и отсидеться часок в популярной ночной кафешке «Сюзана». В ней, правда, на халяву поить не станут (чужая территория), однако за пару кружек пива можно и самому заплатить. И все!!! Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знаю. Изнасилование, грабеж, убийство… или что там у них?! Короче, инцидент имел место быть значительно позже планового обхода. Пускай угрозыск расхлебывает!..
До спасительного перекрестка оставалось меньше ста метров, как вдруг рядом с Кашиным резко затормозил черный джип с длинным, шевелящимся свертком на заднем сиденье.
– Стоять, тварь! – рыкнул хриплый голос.
Участковый замер как громом пораженный. Сердце екнуло и провалилось в область кишечника. По рыхлому телу стремительно разбежались пупырышки озноба. А мысль о табельном «макарове» в кобуре даже не сунулась в опустевшую от страха голову. Из машины одновременно выпрыгнули двое крепких парней в ветровках, с надвинутыми на глаза капюшонами.
– Много разнюхать успел? – мрачно спросил один из них.
– Я… Я… Я ничего… совсем… Я просто… тут вот…гулял, – запинаясь и стуча зубами, бессвязно залопотал Кашин.
– А зачем бежал как ошпаренный?! – грозно надвинулся второй «капюшон».
– Ап-ап-ап-ап, – не найдясь что ответить, захлопал губами Вячеслав и, не сдержавшись, пустил прямо в брюки обильную струю. Потом громко икнул, опустился на колени и визгливо, по-бабьи зарыдал. «Капюшоны» переглянулись.
– Полное ничтожество! – шепнул один. – Будем мочить, как решили изначально?!
– По-моему, не стоит, – покачал головой второй.
– Совсем охренел! – возмутился «первый». – Нам же однозначно приказали – не оставлять и намека на свидетелей! Или ты поддался жалости?! Но тогда ты…
– Замолчи, – досадливо поморщился «второй». – Не пори горячку. Во-первых, с трупом лишняя возня, а времени у нас мало. Во-вторых, убийство мента здесь и сейчас вызовет ненужный ажиотаж. Ну а в третьих, мы это жалкое существо завербуем. Намертво. Во век с крючка не сорвется! На вербовку потратим от силы несколько минут. И отвозить никуда не надо. На месте все сделаем.
– Ка-ак?! – изумленно вытаращился «первый».
– Увидишь! Тащи из машины фотоаппарат со вспышкой…
* * *
Спустя восемь минут джип, разбрызгивая лужи, умчался в темноту, оставив позади себя живого Кашина, по-прежнему стоящего на коленях. «Не убили!» – просочилась в ожиревший мозг участкового первая с момента знакомства с «капюшонами» связная мысль. «Но попал я капитально, – последовала за ней другая. – Если ребята узнают и увидят фотографии… Ой-е-е-е-е!!!»
Тут он припомнил процесс вербовки, содрогнулся от отвращения и сложился пополам в диком приступе рвоты…
Майор ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович, дважды Герой России, 1976 года рождения, русский, беспартийный, неженатый
Сентябрь 2006 г.
Т-ский пансионат ФСБ
(Резервная база генерала Маркова)
– Когда будет комиссия?
– В конце этого или в начале следующего месяца. Точную дату еще не назначили. И… тогда Машков станет полноправным начальником отдела. Без приставки врио.
– Владимир Анатольевич! По-моему, вы сгущаете краски.
– Эх, Дима, Дима, ничего я не сгущаю, – грустно вздохнул шеф. – Просто у них там все заранее решено. В Управлении грядут кардинальные перемены. На место Маркова хотят посадить Харитонова, на мое – Машкова и так далее. Инициатива исходит из администрации Президента. – Рябов снова вздохнул, откинулся на спинку скамьи и устало полуприкрыл глаза…
Секретная командировка полковника на Кавказ, о которой упоминалось в предыдущей книге,[1] закончилась для него не самым лучшим образом. Задание он выполнил, успел сообщить об этом в Центр и… пропал. На одной из дагестанских дорог обнаружили его расстрелянную машину с мертвым водителем, а также огромное количество пустых гильз и следов крови в окрестностях. Прошло некоторое время. Поиски результата не дали. От бандформирований не поступало никаких известий – ни требований выкупа, ни победных реляций в Интернете. Шефа записали в разряд погибших. Лицемерно скорбя и мысленно потирая лапки, врио Машков готовился уже вступить в должность, как вдруг Рябов неожиданно объявился. Больной, истощенный, со следами жестоких пыток на теле и с трофейным автоматом в руках он вышел на один из федеральных блокпостов, назвал свое имя, фамилию, звание и свалился замертво. Как позже выяснилось, Владимир Анатольевич угодил в засаду боевиков, минут пять вел неравный бой, отстреливаясь из личного пистолета и автомата погибшего водителя. Затем получил серьезную контузию (разъяренные большими потерями бандиты пальнули по его укрытию из подствольного гранатомета)… и в бесчувственном состоянии попал в плен к полевому командиру Тимуру Мамедханову. Рябова держали в зиндане, морили голодом и пытали, норовя выяснить его подлинную сущность. (В карманах пленника боевики обнаружили несколько документов прикрытия на разные имена.) Однако, на свою беду, они плохо представляли,
