Глава I
НА ЭКЗАМЕН С ТЕЛОХРАНИТЕЛЕМ
Сколько раз Венька намеревался купить себе новый будильник! Или еще лучше собраться с силами и поискать старый, столетний. Если, конечно, то пузатое чудо перевезли с прежней квартиры и оно сохранилось где-нибудь на антресолях.
Но каждый раз находились более интересные дела, поиски старого будильника откладывались до лучших времен, и Венька вспоминал о своих намерениях только в тот момент, когда вечером ставил будильник на пол у кровати. Или когда по утрам раздавался мерзкий электронный сигнал, напоминающий автосигнализацию. Если не проснешься под «тиу-тиу», то уж точно вскочишь как встрепанный под «бзы-бзы-бзы». А финальное «вай-вай-вай» покойника может разбудить!
Сегодня будильник на разные лады надрывался наперебой с «Эрикссоном». Сквозь сон Венька пару минут прислушивался к истошным воплям навороченной техники. Потом решил, что здоровье дороже, чем природная лень, и, не открывая глаз, нашарил на ковре мобильник.
– Венечка, – прозвучало в трубке, – доброе утро! Ты не забыл?
– У-у… – пробормотал Венька. – Хай, Маша. Не забыл.
Чего он там не забыл – спросонья не вдруг сообразишь. Но раз даже Маша об этом помнит, значит, ему сам Бог велел.
– Тогда встава-ай, – прощебетала трубка. – Встава-ай, Венечка, восемь часо-ов! Двадцать шестое июня! Последний экзамен!
Ага, вот в чем, значит, дело. Извилины нехотя зашевелились в Венькиных сонных мозгах. Смешно, однако, когда Маша начинает строить из себя предусмотрительную мамашу!
– Маш, я же во второй группе, – пробормотал Венька сквозь зевок. – На букву «сэ». До двух часов проснусь, как думаешь?
– Да-а? – удивленно протянула она. – А мне почему-то показалось… Ладно, Венечка, поспи тогда еще часок!
Можно было бы заметить, что, когда кажется, надо креститься. Но, во-первых, он же и сам собирался проснуться пораньше. А во-вторых, обижать Машу все-таки не за что. И правда ведь заботу проявила. Хотя можно, конечно, быть посообразительнее и помнить, в какой половине алфавита находится буква «с».
Дверь бесшумно приоткрылась, и в образовавшуюся щель проскользнула Дуся. Венька призывно пошевелил ногой, и кошка тут же вспрыгнула к нему на кровать, затеребила лапками одеяло.
– Тогда перезвони Андрюше и скажи, чтобы заехал за тобой к часу, – сказала Маша. – А то он с минуты на минуту явится.
– Это в смысле в школу отвозить? – удивился Венька. – С чего вдруг?
– Да просто… – как-то неуверенно объяснила Маша. – Сережа распорядился. Все-таки последний экзамен, Венечка! – В ее голосе мелькнули извиняющиеся нотки. – Мало ли…
Ну, ясное дело! Предки волнуются, как бы вместо переводного экзамена сынишка не отправился куда-нибудь в «Кодак-Киномир». Надо же, даже фазер вник в ситуацию!
– Знаешь что, Маруся… – решительно начал Венька.
И тут же вспомнил, что ровно в двенадцать встречается с Катей – а значит, заботливые родственники не так уж далеки от истины. В «Кодак» вместо экзамена он, правда, не собирается, но и сказать заранее, на сколько затянется выяснение отношений… Возможно, часа хватит, а нет – значит, экзамен придется сдавать в последних рядах.
В любом случае почетный эскорт в лице охранника Андрея – это лишнее. Катюха может неправильно понять, а девица она такая же едкая, как ее любимый кислотный прикид. Но, с другой стороны, с женщинами всегда проще согласиться – чтобы потом сделать по-своему. В этом смысле между Катькой и Машей разницы никакой. Как, кстати, и между ним и Сергеем.
– Ладно, – вздохнув и окончательно проснувшись, сказал Венька. – Бу-сделано, Мария!
– И Сереже перезвони, что едешь к двум, – напомнила Маша. – А то он будет волноваться.
Как же! Вот счас Сергей Иваныч все бросит и сядет черт знает об чем волноваться! Но раз уж ты с утра решил ради экономии нервных клеток набраться ангельского терпения, то надо следовать избранной тактике до конца.
– Перезвоню, – изображая голосом покорность, повторил Венька. – Все, Маруся? Или еще поступят цэ-у?
– Все, – Машиным серебряным голосом засмеялась трубка. – Ни пуха ни пера, Венечка!
– Ладно, бай-бай, – пробормотал Венька, отключая мобильник.
Что, в самом деле, за дурацкая у нее привычка ко всяким средневековым словечкам! Очень хочет, чтобы сынок регулярно посылал к черту? Впрочем, родителей не переделаешь. Да и зачем? Лучше поберечь силы для чего-нибудь более актуального. Вот хоть будильник старый найти, что ли.
По-хорошему, надо бы пойти с утра на тренировку. Но предстоящая встреча с Катюхой выбивала из нормальной жизни больше, чем последний экзамен, и Венька решил ограничиться домашней разминкой наедине с Дусей и «Кеттлером». Он пробежал пять километров по движущейся дорожке, десять минут покрутил педали неподвижного велосипеда, повыжимал штангу. Подтянулся пару раз на кольцах – благо потолки высокие, хоть «солнце» крути. Потом отработал несколько ударов, которые плохо давались на прошлой тренировке, и решил, что на сегодня хватит.
Пока Венька вовсю выкладывался посередине просторного спортзала, Дуся сидела в уголке на татами и внимательно наблюдала за бессмысленными движениями хозяина.
«Как, однако, глупо люди тратят свои силы!» – говорил ее удивленный взгляд.
Дуся была обстоятельной кошечкой и, несмотря на свой юный возраст, ничего не делала понапрасну. Двигалась она всегда с большим достоинством, как будто была приобретена в каком-нибудь королевском кошачьем клубе, а не найдена в подъезде под батареей. К тому же она то и дело вылизывалась без видимой необходимости, из одной только врожденной аккуратности: ее черная шкурка и без того блестела как шелковая.
Новая, до сих пор пахнущая евроремонтом квартира занимала половину четвертого этажа в доме на углу Тверской-Ямской. Что до Веньки, так он считал, что такие хоромы для них с Дусей – явно лишнее. А для остальных членов семьи Стрелецких – тем более. Сергей все равно приезжает домой только спать, да и то не всегда, а Маша больше как на полдня не может оставить без присмотра строителей на даче.
Впрочем, много размышлять на эту тему – тоже лишнее. Кто его знает, чем руководствовался отец, покупая год назад эту квартиру. Может быть, как считает Маша, воспоминания молодости бередили его душу: все-таки жили они в студенческие годы совсем рядом, на улице Чехова. А может, как уверен Венька, на первом месте стояли соображения престижа. В любом случае дело сделано, и сделано, надо признать, неплохо. Спортзал, например, забацали такой, что хоть стайерский забег устраивай. И джакузи, безусловно, лучше, чем зияющая черными пятнами ванна в коммуналке.
Венька до сих пор помнит, как Маша купала его, двухлетнего, в той страшной оббитой ванне, и вдруг прямо ему на голову упала с потолка живая мышь! Маша закричала, Венька испугался ее крика и тоже заорал как резаный. Мышь запуталась в Венькиных мокрых волосах и, кажется, тоже завопила на свой мышиный лад. На этот дружный ор прибежал Сергей, мгновенно сообразил, в чем дело, высвободил перепуганную мышь из сыновних волос, бросил ее в унитаз и спустил воду. Венька потом полночи проревел: жалел мышку. Маша с Сережей тоже не спали: жалели сына. Они тогда наперебой объясняли, что Венька им дороже всех мышей на свете, вот они и не успели подумать…
