Она открыла глаза и о чём-то задумалась. Несколько секунд Наони возвращалась в реальность дня. Думая о чём-то важном, она медленно носом набрала полную грудь воздуха и, закрыв глаза, прогнулась, изгибая шею и спину, и вытягивая руки, лёжа на постели. Нежась в белоснежных простынях, пододеяльнике и подушках, в пеньюаре персикового цвета милое создание разбудило мужчину, который улыбнувшись с закрытыми глазами, попытался обнять её. Создание выскользнуло из бурлящей пены постели, окончательно сбросив бардовое покрывало, и так сползавшее с края большой кровати и, подойдя к бардовым занавесям, приоткрыло их, открывая окно.
– Ещё так рано, Наони, – сказал мужчина.
– Не хочу пропустить рассвет, – сказала она.
– И откуда у тебя столько энергии!
Она стояла у окна, вдыхая свежий воздух. Высокая, с хорошо развитой фигурой и прекрасными пропорциями, с восходом солнца распрямляясь и как бы пробуждаясь, Наони впитывала энергию светила. Миниатюрный пеньюар подчёркивал длину её ног, а короткая стрижка позволяла рассмотреть в первых лучах солнца задумчивое выражение её лица. Сейчас это был портрет в профиль. Она была похожа на царицу Нефертити, на ту, которую мы себе представляем перед мысленным взором. Лебединая шея, бронзовая кожа, аристократические черты лица, длинные пальцы и не очень тонкие щиколотки. Освещение играло свою партию. Портрет голограмма ещё передавал и плавное, глубокое дыхание и размеренное движение век. Наони смотрела на Атона, как Нефертити на Эхнатона, но мысли их были не здесь. ”В стремительном полёте стрелы есть момент отсутствия и движения, и остановки…”
Ещё один глоток свежего воздуха и Наони медленно вышла из спальни, пройдя в соседнюю комнату, прекрасно обставленную в классическом стиле деревянной мебелью цвета морёного дуба и тёмной вишни. Ей вообще нравилась его квартира с дорогой обстановкой, и особенно тем, что окна спальни выходили на восток и вид из них позволял улицезреть горизонт.
В ванной комнате с большими зеркалами и в мраморе, с умывальным столиком из натурального камня, Наони привела себя в порядок. Переодевшись в кабинете в платье цвета графит, с воротничком, большими пуговицами, длинным рукавом и аккуратными погончиками, надев облегающие кожаные сапожки на высоком широком каблуке и накинув короткое лёгкое меховое манто, Наони вернулась в спальню и, присев на краюшек постели, нежно погладила лицо мужчины. Он проснулся, взял её руку, поцеловал и прижал к своей щеке.
– Ты много значишь для меня, ты же знаешь! – сказал Жан.
– Да, милый – улыбаясь, ответила Наони.
– Сейчас ты нужна мне более, чем когда-либо. Помни об этом, когда строишь свои планы, – выбираясь из неги и присаживаясь рядом, сказал мужчина.
– Всё будет хорошо. У тебя сегодня тяжёлый день. Думай, как победить дракона. Я всегда рядом. Ты мой план, – нежно целуя Жана в губы, прошелестела Наони.
Он поцеловал её руку и она, выходя из квартиры, накинула шляпку с не очень длинными полями.
Утро было по-весеннему прохладным, солнце ещё не успело согреть начало этого дня. Через полчаса на своём авто Наони приехала домой. Поднявшись на последний этаж красивого дома в центре старого города, войдя в свои апартаменты, она аккуратно сняла всю одежду, отправив её в надлежащие места, налила большой стакан воды, достала из холодильника несколько кубиков льда и лимон. Выдавив две половинки лимона в стакан с водой и льдом, Наони открыла окно и, наблюдая за движением солнца, медленно выпила содержимое. Её задумчивое состояние продолжало отражаться во всём, в настроении, в манере поведения, даже в движении глаз не было никакого ” полёта стрелы”.
Обернувшись, она окинула взглядом свою квартиру студию. Она любила это пространство, здесь всё было открыто её взору. Хай-тек и минимализм интерьера, функциональность всей мебели, спрятанной за зеркалами и декором, постельная цветовая гамма, обдуманное, разных видов освещение, разделяющее студию на разные зоны. Но главная выразительная черта её обители – это домашние растения высотой от пола до потолка в больших горшках. А потолки в этих апартаментах, нужно заметить, были незаурядно высокие. Растения прекрасно чувствовали себя, их жизнь гармонировала с органикой и неорганикой «планеты» Наони.
Накинув набедренную повязку и расстелив коврик для йоги, шатенка приступила к выполнению асан, упражнений йоги. Под приятную медленную музыку это действо было более похоже на своеобразный танец. Позы плавно сменяли друг друга, составляя единое движение, подобно потоку воды горного ручья, монотонно преодолевающего преграды. Натренированное, гибкое тело послушно выполняло все прихоти хозяина, наливая силой мышцы, и приводя в тонус весь организм. Тренировалась даже мимика лица, чередую соматические движения мимических мышц, возвращая лицу его естественное выражение без приобретённых изъянов и морщин. Красивое представление длилось не меньше часа. Так Наони восстанавливала гармонию между "инь и ян" и приводила в порядок хаотичность своих мыслей.
