Аня
Бросить учёбу в престижном универе, переехать в деревню, жить с пчёлками, курочками и котиками – это про меня.
Я прошла длинный путь, выбралась в город, получила приличное место в общежитии, поступила на бюджет, даже нашла подработку.
Но сейчас я отказываюсь от всего этого и мчусь в родной дом. Заявление об отчислении уже подписано.
Еду в электричке, которая вот-вот привезёт меня туда, откуда я родом.
Отца не стало вот как два месяца. Смотреть за хозяйством, мотаться туда-сюда сделалось невозможным. Обещание заботиться о пчёлах, оставленных в наследство, я не могу предать. Для меня сейчас это важно.
Поезд тормозит. Двери со скрежетом расходятся в стороны.
Я схожу последняя, вдыхаю сельский аромат и свежий воздух.
Вот он, Саша, бывший одноклассник, который встречает меня на перроне. Приоделся. Даже рубашку белую надел, словно у нас с ним свидание. Ещё в школе он пытался строить со мной отношения. Но тогда я ясно дала ему понять, что у меня интерес один – слинять из деревни, чего в конце концов и достигла. Но теперь я вернулась, и, похоже, паренёк рассчитывает на второй шанс.
Едем на мотоцикле. Мои волосы разлетаются в разные стороны. Проезжаем через сосновый бор. Чистый воздух заполняет лёгкие. Полтора километра от станции и я дома.
Когда-то в этой местности было много жителей, здесь даже останавливался автобус, который возил пассажиров от железнодорожной станции, туда и обратно. Но в последние двадцать лет многие переехали ближе к деревне или вовсе в город. Оставался лишь мой папа и несколько соседей, которые вели своё хозяйство. Их я уже давно не видела, скорее всего тоже переехали. Папа умер. Так что я здесь одна.
Саша прощается и пытается поправить прядь моих волос. Уворачиваюсь. Благодарю за то, что подвёз. Надеюсь, что он понимает, сейчас отношений мне не надо. Машу ему рукой, чтобы отправлялся обратно.
Иду к дому. Вот он родной. Деревянная обшивка потемнела от времени. Белая краска резных наличников местами полопалась. Калитка печально скрипит открываясь. Захожу во двор, засаженный многолетними пионами. Пушок бежит навстречу, виляя хвостом и ласково скуля. Знает, что принесла ему вкуснятины. Подпрыгивает от радости, нюхает своим влажным носом мою сумку.
И вперёд, завертелось.
Наспех переодевшись в рабочую одежду, кормлю раскудахтавшихся кур, собираю яйца, быстро обхожу улья, проверяю, все ли семьи пчёл прилетели к вечеру обратно, отмечаю в папином дневнике пчеловода.
Ну а коты… разленились окончательно. Даже не высунули нос, чтобы поздороваться с хозяйкой. А ведь я им тоже корма купила.
Купила.
Деньги тают как лёд в жаркий летний день. Если так пойдёт дальше – я никого не смогу прокормить. Заначка ещё есть. Около ста тысяч рублей. Но насколько её хватит? Надо срочно думать о том, как заработать денег и выполнить отцовское обещание. Да и дом привести в порядок, рассыпается совсем.
Давай Аня, я верю в тебя! У тебя получится!
Залезаю в подвал, тот, что в кухне под полом, найти что-то поесть. Полно́ пыли. Кое-как приделанные к стене тонкие доски прогибаются от прошлогодних закаток. Жить можно. На полках повыше вроде огурцы, томатный сок. Тяну руки. Беру баночки и вдруг чувствую, как по пальцам пробегают чьи-то холодные лапки. Омерзительно! Замечаю ещё пару серых тварей.
Не могу сдержаться, ору от страха и отвращения! Мыши! Не-е-ет, это даже не мыши… Это крысы!
Дёргаюсь, банка вылетает из рук. Лучше бы я не пыталась её словить, склянка чокается с другой банкой, и вот красный томат стекает по моим штанам. Некогда думать, я пулей вылетаю из погреба. Бросаю сверху крышку люка, запираю плотнее, чтобы не выпустить этих монстров наружу.
Сегодня я остаюсь без ужина.
Злобно смотрю на котов. Те сидят себе спокойно на кресле и мурлыкают. Жирные. Пора их сажать на диету!
Пушок нервно разгавкался возле калитки. Выглядываю в окно, а там двое парней. В элегантных тёмных костюмах. С иголочки. Слишком прилизанные для деревни. Точно городские. Нет, похоже, даже на столичных. Машина за ними стоит тоже приличная.
Что их занесло в эту сельскую глушь вечером, на ночь глядя? Бумаги какие-то в руках. Не нравятся мне они.
Ощущаю холодок по коже. Дома я одна. Все соседи куда-то разъехались. Признаю́сь, мне было не до них. Краем уха слышала от местных, что распродали свои участки но не разбиралась в деталях. А стоило.
Страшновато. Пушок хоть и лает, но не защитник, замахнуться на него – сразу хвост подожмёт. Про котов вообще молчу.
На всякий случай вооружаюсь топором. Папа любил колоть дрова для летней кухни. И меня научил.
Выхожу. Подзываю Пушка. Но калитку не открываю.
– Добрый вечер… – глаза мужчины сначала замечают остриё топора, а потом останавливаются на моих измазанных в томате штанах.
– Не такой уж он и добрый, – отвечаю, не думаю, что сто́ит церемониться с этими двумя.
Второй парень слегка побледнел и напрягся. Мой вид в данный момент ужасен и я бы себя сама испугалась, но это ничто по сравнению с крысой, только что пробежавшейся по моей руке. Брр, мурашки по телу от одних лишь воспоминаний. Сегодня я точно не засну.
– Анна Владимировна Гусева?
– Да, я, что надо? – спрашиваю.
– Хм, мы из фирмы «Бор», у нас была договорённость с вашим отцом.
Договорённость? С моим отцом? Что-то новенькое.
– Он собирался продать нам участок. Документы уже готовы. Вам остаётся лишь подписать, – голос парня звучит ровно, но я улавливаю в нём нотку тревожности, или даже неуверенности. Это заставляет меня сомневаться. Шестое чувство подсказывает, что мне не говорят всю правду.
– Да сейчас же! – вырвалось, перекинула топор с плеча на плечо.
Складывается пазл в голове. Выдумали здесь, отец никогда бы не решился продавать участок. Он с меня взял обещание заботиться о пчёлах и о хозяйстве. Я ради этого бросила учёбу и подработку. И эти вруны сейчас меня стараются убедить в том, что папа собирался что-то продавать.
– Мой отец вам отказал и теперь решили докопаться до меня? – грозно отвечаю. Замечаю, что парни чуть отпрянули назад. Может, приняли за сумасшедшую деревенщину, с такой лучше не шутить, особенно если у неё в руках топор. Вот и отлично. Пусть убираются.
Делаю резкий шаг им навстречу. Пятятся. Я права. Боятся. Даже через калитку. Вот тебе и столичные мужичонки. Смотрят на мои штаны, покрытые томатным соусом. Интересно, что они там надумывают. Потрошительница кур?
– Пошли вон, – гаркаю, как не подобает приличной девушке, стараясь придать себе угрожающий вид, хотя внутри страшновато. Вдруг не сработает.
Двое переглядываются.
– Да ну её, вернёмся с парнями, – шепчет один другому, – не видишь, она дикая совсем!
Разворачиваются, уходят.
Вот и славненько! Вздыхаю. Спектакль удался.
