Радостная рождественская музыка гремит через динамики над головой и эхом разносится по уже пустому сорок пятому этажу. Я хочу вырвать динамики из стены и разбить их об пол в офисе босса – красивого, невыносимого болвана.
Если бы он был любым другим мужчиной на планете, я была бы первой в очереди, чтобы повиснуть на его шее, как на дереве. Но у меня есть убеждения, и спать с боссом – это жесткое ограничение, которое я не собираюсь нарушать. Мне нужна эта работа, и я не собираюсь рисковать ради сексуального веселья с моим бесспорно привлекательным боссом.
– Эй, Холли, ты закончила?
Моя коллега и близкая подруга Мелани кидается к моему столу со своим обычным задорным энтузиазмом, – Вечеринка уже началась в конференц-зале.
– Да, я просто заканчиваю кое-что для Гринча… Я имею в виду мистера Розенфельда. – Я улыбаюсь, но это не скрывает горечи, пронизывающей каждое слово.
– О, да ладно. Он не так уж плох. – Мелани подавляет смех рукой.
– Возможно, для тебя и других сотрудников, а я постоянно подстраиваюсь к его плохому настроению и разгребаю переполненный почтовый ящик. – С усмешкой отвечаю я.
– Хорошо, может быть, он немного сварлив, но он…
– Осел! – Я ворчу себе под нос.
– Я собиралась сказать, – продолжает Мелани, – он великолепен, с такими густыми темными волосами и проникновенными карими глазами. О, и эти губы, в которые можно влюбиться. – Она упирается рукой в бедро.
Я смеюсь-фыркаю.
– Да, а я смотрю тебе нравятся самовлюбленные трудоголики.
Но в мыслях признаю, что мистер Розенфельд бесспорно сексуален. Но это не меняет того факта, что я питаю сильную неприязнь к нему и его деспотичному руководству.
– Как скажешь, Холли. – Мелани наклоняется к моему уху. – Признайся, ты бы хотела, чтобы он усадил тебя на этот стол…
– Мелани! – вскрикиваю я, оглядываясь через плечо на его темный кабинет.
– Отлично. – Мелани вскидывает руки. – О, ты видела письмо, которое разослали сегодня утром? – Она хмурится. – В этом году бонусов нет. Я рассчитывала на то, что моя семейная поездка следующей весной будет оплачена.
– Да, я видела. – Достаю квитанцию с зарплатой за неделю до этого и разворачиваю прилагаемое к ней письмо. – Но, по крайней мере, тебе не урезали зарплату.
– Как? Как они могли так поступить? – Мелани выхватывает письмо из моей руки и просматривает его. Выражение ее лица смягчается сочувствием. – О, дорогая, мне так жаль. Как они могли сделать такое на Рождество?
Я забираю письмо и прячу его в ящик стола.
– Это мистер Розенфельд. Он бессердечный. – Ярость кипит под моей кожей. – При таких расценках мне придется разместить в газете объявление о поиске соседки по комнате, чтобы покрыть мои расходы. Жизнь в городе не стоит финансовых хлопот, но поездка на работу из пригорода тоже не решит финансовый вопрос.
– Ну, по крайней мере, у тебя еще есть работа. – Мелани понижает голос. – Вчера я разговаривала с Джиной из отдела кадров, и она сказала мне, что только в этом месяце компания сократила двадцать должностей!
Новость ошеломляет меня на мгновение, но не удивляет. В этом году компания пострадала от нескольких крупных финансовых ударов, и сокращение персонала – самый простой способ остановить утекающие деньги. Я бормочу молитву благодарности за то, что меня не оказалось на той плахе. Мне нужна эта работа. Вот почему я не сказала своему «недалекому» боссу, что очень недовольна его поступком, когда сегодня днем он швырнул мне на стол стопку бумаг с инструкциями, которые мне нужно заполнить до вечеринки.
– Думаю, кто-то там наверху присматривает за мной. – Я просматриваю последний файл на своем столе и вздыхаю. – Мне нужно закончить работу. Я встречу тебя внизу.
– Хорошо, но тебе лучше поторопиться. Я слышала, они убедили Адама одеться Сантой. – Мелани подмигивает.
– Ты имеешь в виду сексуального Адама, который занимается маркетингом? – Я млею от этой мысли. Мужчина высокий, темноволосый и неотразимый. Он почти так же красив, как мистер Розенфельд. Я давно на него положила глаз, но никогда не находила в себе смелости намекнуть ему об этом.
– Думаешь, он позволит нам сесть к себе на колени? – Мелани начинает слегка подпрыгивать. – Мне нужно то, что отвлечет меня от последнего месяца разочарований.
А мне просто необходимо как воздух отвлечься от моего босса и этого неослабевающего разочарования, кипящего под моей кожей.
Лифт со звоном открывается и закрывается, и, словно вызванный моими мыслями, мистер Розенфельд ступает на этаж.
– Мисс Смит, вы еще не закончили? – Его холодный, темный взгляд задерживается дольше, чем необходимо, согревая мое лицо.
– Как раз заканчиваю, сэр.
– Мисс Уоллес, – его внимание переключается на Мелани, – я думаю, что праздники уже начался.
– Да сэр. – Она бросает на меня извиняющийся взгляд и направляется к лифту.
Едкий ответ обжигает кончик моего языка, но я прикусываю его, зная, что это принесет мне больше работы и, возможно, будет стоить мне моей должности. Вместо этого я сосредотачиваюсь на вводе отчета в систему.
Мистер Розенфельд зависает над моим плечом на мгновение дольше, чем это профессионально или удобно. Когда он, наконец, удаляется в свой кабинет, я выдыхаю, затаив дыхание.
В течение десяти минут я завершаю загрузку последних чисел в базу данных и выключаю свою рабочую станцию. Слава Богу, мне нужно выпить. Я хватаю свою сумку и направляюсь к лифту, надеясь избежать очередной встречи с мистером Розенфельдом.
Двери раздвигаются. Оказавшись внутри, я поворачиваюсь и тянусь к кнопке, которая ведет на второй этаж, где уже началась вечеринка. Мистер Розенфельд входит как раз в тот момент, когда двери начинают закрываться.
Мой позвоночник напрягается, и я готовлюсь к какой-нибудь резкой критике моей работы или грубому замечанию про мою одежду, которую он критиковал в течение прошлого года, как неуместную на рабочем месте. Я шмыгаю носом и избегаю зрительного контакта.
Когда дверь захлопывается, я остро чувствую мужчину рядом со мной. Мускусный запах его лосьона после бритья щекочет мой нос. Его широкие плечи занимают слишком много места в тесном лифте, которым я много раз без проблем делился с десятью коллегами.
Я облизываю губы и смотрю на цифры, пока они медленно отсчитываются. Спуск заставляет мои ноги дрожать, когда лифт вибрирует вокруг нас. Я стараюсь не думать о пустом пространстве под лифтом и о том, на какой высоте находится сорок пятый этаж. Мое сердце колотится, но это не страх высоты или смерти выводит меня из равновесия. Нет. Это присутствие мистера Розенфельда.
– Вы выглядите бледной, мисс Смит. – Его низкий голос эхом отдается в замкнутом пространстве. – Все хорошо?
– Я в порядке, сэр. – Упираюсь рукой в стену.
