В моей жизни я отмечаю и благодарю три важных для моей судьбы фактора, которые оказали на меня положительное влияние: во – первых, родители, супруга – Лариса Никандровна и Кичигин Виктор Александрович. О родителях и жене я уже много написал в сказах и рассказах и ещё совершенно не коснулся своего друга – наставника Виктора.
В нашем поселке он появился совершенно неожиданно, вдвоем с матерью. Тетя Тоня, точнее Антонина Константиновна, начала работать бухгалтером в Дагестанском механизированном лесопункте. Поселили их в двухквартирном домике (насыпушке)1, в котором ранее при существовании женского лагеря жил обслуживающий заключенных персонал. Женщина сразу обзавелась небольшой живностью: куры, коза. Чуть ниже «насыпушки» находился пруд, в народе: лягушатник. Вот там и произошло наше знакомство. Я после купания, в толпе мальчишек, выжимал трусы, повернув зад к жилой постройке.
– А что здесь более приличного водоема нет? – спросил он.
– Есть ещё один в Гушездоре2, – ответил я, – но, он меньше этого, но у плотины там глубоко и можно купаться…
– Э-э-э, меня Виктором зовут, а тебя?
– Пашка.
– Я хотел, бы прежде, чем купаться, исследовать этот водоем.
– Плот стоит на том берегу, да и с переходного моста можно исследовать, – надевая отжатые трусы на тело, – ответил я, – с него все видно, даже дно.
– Это, не предметное исследование, – он показал мне противогаз, на конце гофрированной трубки была закреплена дощечка.– Я сделал акваланг. Через трубку буду дышать, отверстие которой будет над поверхностью воды. Где здесь глубже?
– У плотины, – показал я в направлении несложного гидротехнического сооружения.
– Пойдем, посмотришь…
Почему – то я не отказался. А выбрал меня, потому что я часто проходил мимо его дома, когда носил воду из колодца. Видимо, было еще сильное любопытство деревенского парнишки, как у этого рослого юноши пройдут исследования местной водной стихии. Я присел на земляной вал плотины, возле слива, «исследователь», скинув верхнею одежду и обувь осторожно вошел в воду по пояс. После этого натянул на лицо противогаз и шагнул ещё метра на полтора в глубину водоема. Когда уровень воды достиг шеи, он погрузил голову в воду, но продержал её в воде всего пару минут. Подняв голову, снял противогаз.
– Давлением воды сжимает гофру. Надо воздух для дыхания нагнетать с усилием. Вот ты и попробуй.
– Как удивился я?
– Дело в том, что гофра противогаза рассчитана на давление воздуха, в воде её сжимает, сдавливает…
– А-а-а, – выразил я недоумение.
– Ты будешь в трубку мне нагнетать воздух, ибо у тебя по выходу из легких ещё остается примерно 19% кислорода. Его мне хватит.
Он отбросил дощечку от дыхательного шланга противогаза.
– Раздевайся, заходи в воду.
– Я только выжал трусы.
– Ещё раз отожмёшь.
Я зашел в воду, взял конец гофрированной трубки в рот.
– Я буду плыть, а ты иди следом за мной и нагнетай воздух. Понял?
– У-гу.
Одного не учел новый друг, что «нагнетатель воздуха» был ростом значительно меньше «исследователя» и буквально через два шага ушел под воду вместе со шлангом. Из воды выскочили оба ошарашенные.
– Эксперимент оказался не удачным, – отплевывая воду, отметил старший друг. – Но, отрицательный результат – тоже результат.
Мы выбрались на плотину, оставляя за собою мутный след.
Я вновь отжал трусы. А Виктор не стал этого делать, натянул брюки на мокрые трусы; он уже стеснялся окружающих людей.
– Я побегу на гору опила>1, будем драться с пацанами из Гушездора. Идем с нами, – ты большой!
– А что вы не можете свои проблемы решить без драки? И есть ли они у вас?
– Здесь так принято.
– Надо менять такие порядки и решать все путем переговоров, без кулаков.
Впервые я не пошел с оравой ребятишек на гору опила, подчинившись авторитету ученого товарища. К этому надо добавить, что Виктор Александрович никогда не выяснял отношения на кулаках; он вообще не умел драться, – прирожденный пацифист.
Через пару дней наши встречи с соседом прервались, так как у меня началась сенокосная пора, которая длилась обычно до начала учебного года. Виктора, тетя Тоня определила в лесопункте на какую – то небольшую работу. С началом учебного года мы разошлись по разным школам. Виктор ушел учиться в Кордон, который был в Пермской области. Я учился в Шутемской 8-ми летней школе. Между нами была разница в три года: он обучался в девятом классе, а я в шестом.
Наше плотное общение началось в начале следующего летнего сезона. Я сам пришел к нему домой. Он находился во дворе и на верстаке что -то паял.
– Здравствуйте, – уважительно обратился я.
– Привет.– не отрываясь от работы ответил он. – У вас радио есть?
– Нет.
– Откуда вы узнаёте о событиях в стране?
– Мы выписываем журналы «Мурзилку» и «Веселые картинки» и ещё я беру книги в библиотеке.
– Тебе надо хотя бы смонтировать детекторный радиоприёмник…
– А как это?
– Несложно. Вот сейчас и начнем. Здесь главное: вот такая фиговинка, – он показал мне небольшую размером 1.5 см стеклянную трубочку с тонким волоском внутри, – диод. К нему нужен переменный конденсатор, конденсатор с постоянной емкостью для антенны. А главное: нужно хорошая большая антенна. У тебя во дворе стоят три елки. Вот и протяни провод с чердака на эти елки. Хорошо?
– Понял, – кое-какие понятия о физических явлениях у меня уже были.
– Для возникновения разницы потенциалов нужно ещё и заземление. Схема простая. Бери, иди и монтируй; сюда подсоединяем антенну, а тут заземление.
С какой радостью я прибежал домой. Тут же похвастался сестрам, которых у меня четверо, что буду слушать радио.
– А нам дашь послушать, – насели они на меня.
– Дам, но только наушник один.
Конечно, мы – дети завидовали тем, у кого было радио или проигрыватель. Только мама не одобрила мою затею, отметив: «Чертовщина все это»
Но, к вечеру я уже натянул антенну, сделал заземление и устроив себе спальное место в сенях, приготовился слушать радио. Смог поймать только областное радио.
Сестры столпились возле меня. Вначале дал послушать старшей – Наташе, затем Жене и Вале.
– А когда будут музыку передавать, – поинтересовалась Наташа.
– Не знаю, – честно ответил я.
– Ну, лучше мы книжки почитаем.
– Читайте.
На этом интерес к радио у сестер исчез. Мало того Женя добавила: «А я думала: у тебя настоящее радио, а у него только говорящий наушник».
– Попов тоже когда – то с этого начинал.
Я слушал радио часа три перед сном. Затем и я стал все реже прикладываться к наушнику. Но, мой инициативный сосед, предложил сделать между нами телефонную связь. То, что сейчас любой ребенок пользуется сотовым телефоном в середине шестидесятых годов прошлого века считалось только научной фантастикой. Для претворения проекта в жизнь необходимы были источники энергии. Найти хорошие батареи было крайне сложно. Выход всё же нашли: на железной дороге такие батареи были. Нам пришлось выпросить батареи, которые уже почти пришли в негодность. Братья Гусельниковы: Яша и Паша особые местные специалисты по электричеству смогли их нам зарядить. Провод по тем временам был в избытке. Поэтому мы довольно быстро натянули их через огород, то есть от квартиры Кичигина до моего дома. Наушник у меня уже был. Сконструировать звонок для телефона мы не смогли. По этой причине договаривались выходить на связь в строго определённое время. Этим временем назначили: 9 часов вечера. Через час общения мы, пожелав друг другу спокойной ночи засыпали. Со второй половины лета я вновь «погрузился» в сенокос и уставший стал редко выходить на связь, тем более в Еврейских вырубках, где был покос для лошади, мы часто оставались на ночь.
