На меня летел дракон.
Любой нормальный человек бросился бы наутёк или вскочил в машину и дал по газам, только бы его и видели! Приличная барышня упала бы в обморок или закричала, точь-в-точь как моя матушка, когда закатывала глаза, являя всему миру скорбь вселенскую.
Вот только я не похожа ни на нормального человека, ни на леди из приличной семьи — сплошное разочарование.
Я, Ванесса Лорейн, леди Пемброк, с тревогой наблюдала за драконом, что нёсся прямо на меня. Судя по рваным судорожным движениям, так не подходящим этому гордому прекрасному созданию, с драконом что-то случилось. Скорее всего, он ранен и я должна...
«Давай! — мысленно подбадриваю я, веря, что меня слышат. — Давай, ты сможешь!»
Не отрывая глаз от неба, потихоньку делюсь силой. Левое крыло беспомощно повисло, координация нарушена, и если зверь весом в две мои машины врежется в землю на такой скорости — погибнет. Этого нельзя допустить, поэтому я буду его левым крылом...
Глубокий вдох. Магия течёт ровно, и я направляю её всю, стараясь попасть между вдохом и выдохом зверя. Моё сердце бьётся в его ритме, я чувствую его боль каждой клеткой — жгучую, невыносимую боль, разрывающую виски́...
Не сращиваю его искорёженное крыло — в воздухе это невозможно, но забираю боль себе, лишь бы дать красавцу фору в несколько мгновений — этого должно хватить. Посадка не будет мягкой, но дракон должен выжить, только бы погасить скорость. В последний момент резко расправить крылья — знаю, тебе больно, но вместе мы справимся, только не сопротивляйся. Приземлись живым, и я тебя вылечу! Обещаю. А что я придумаю для той твари, что едва тебя не погубила... Об этом после. Думаю, тебе понравится.
Силы, помогите нам!
Ба-ам!
Взрывая землю, воя от боли и разбрасывая комья земли, огнедышащий падает... Живой!
Отлично. Полдела сделано, теперь передо мной две задачи: помочь дракону и от дракона же не погибнуть. Оглушённый, разъярённый от боли, страха и ненависти зверь величиной с пару моих машин — тот ещё пациент, но что делать?
— Тихо... Тихо. Спокойно, больной. Спокойно...
Не для того я добивалась финансирования короны, чтобы на моих глазах гибли драконы! Что за... нелюдь. Как можно сотворить такое с прекрасным гордым созданием практически на территории королевского заповедника? Я ведь не доехала всего каких-то десять километров... Дракон вырвался, проломив магический заслон. Любопытно... Ладно, сейчас не до того.
— Привет. — Подхожу осторожно, не делая резких движений. — Ты ж моя девочка...
Сияющая на солнце золотая чешуя слепит глаза. Красавица! Драконица ещё не пришла в себя от оглушения. Головой не вертит — сил нет, но и огнём не плюёт — уже хорошо. Есть надежда, что я смогу её осмотреть.
— Тихо. Тихо... Ты же знаешь: драконы намного умнее людей. Я хочу тебе помочь, — говорю, плавно подбираясь всё ближе и ближе. — Хотя, возможно, от боли ты потеряла разум. На время. Но знаешь, может, это и к лучшему? Разум ещё никого до добра не доводил.
Стон, который издала драконица, был настолько человеческим, что сердце сжалось.
— Потерпи, малышка. Вот так... Умница.
Израненное крыло чуть шевельнулось, я сочла этот жест за приглашение и уверенно шагнула вперёд.
Обезболить. Поделиться энергией — так, чтобы у самой хватило сил довести дело до конца. Хорошо, что я успела вытащить саквояж из машины, — пора посмотреть, что там у нас с зельями.
— Вот, к примеру, моя матушка... — Я вытаскивала один пузырёк за другим, читая этикетки и заговаривая дракону зубы.
Вернее было бы сказать «пламя», поскольку главное, чтобы зверь, придя в себя, не решил меня поджарить. Драконы всегда предпочитают обычному говорящему куску мяса хорошо прожаренный — так безопаснее. Я же говорю: драконы умнее людей!
— Моя матушка считает, что ум для женщины — серьёзный недостаток. Потому что главное для женщины что? Правильно. Удачно выйти замуж. А для этого ведь много не надо: «Да, милорд. Как вам угодно, милорд». Понимаешь? Ну вот. Стало быть, я у мамы... не удалась. Нашла!
Я торжественно необходимый пузырёк — настойка пиона снежного. То, что нужно!
— Фр-р-р! — Драконица закатывает глаза, и ведь явно не от боли — боль я сняла ещё перед тем, как стала сращивать перепончатую ткань крыла.
— «Фр-р» — это мягко сказано! Только знаешь, я и не пыталась. Мне больше нравится с драконами. Да и с остальными зверьми тоже. С вами как-то проще. Понятнее. Голоден — ешь. Пришла весна — размножайся. Слаб — умирай. Может, кому-то покажется грубым, зато честно. И без всяких там... танцев с бубнами. Ты вот как считаешь?
— Фр-р-р?
— Вот и я так же. Поэтому и сбежала сюда. В отпуск. На край света. Чем больше познаёшь людей...
— Тем больше нравятся драконы? — услышала я знакомый голос.
До боли знакомый...
Обернулась, не веря собственным ушам. Нет... Этого просто не может быть. Мы не виделись десять лет. И чтобы сейчас, на краю света, неподалёку от королевского заповедника, встретиться с человеком, из-за которого я когда-то...
Открыть саквояж. Спокойно, без резких движений. Драконица, считывая моё состояние, напряглась. Достать зелье.
— Давай, девочка. Пара часов — и будешь как новенькая.
— У-у-у! — пожаловался зверь.
— Ну, знаешь... Мне тоже несладко. Всё-таки первый день отпуска, а тут ты! Нет, ты, конечно, ни в чём не виновата, я ж не к тому.
За спиной напряжённо молчали. И правильно. Потому что не успела бы драконица — зарядила бы огненный шар промеж глаз сама.
Синих красивых глаз. Глаз, которые за десять лет забыть так и не получилось. Ещё бы он убрался, пока я врачую раненого зверя. И можно сделать вид, что всё это мне лишь примерещилось.
Уходи, ну? Уходи. Просто уйди, пожалуйста!
Выпив зелье, раненая зверюга сладко засопела. Долгий глубокий сон — самое оно для сращивания перепончатой ткани. Регенерирующие способности драконов просто удивительны!
В последний раз окинула заботливым взглядом золотую красавицу. Всё равно ведь придётся обернуться. Обернуться и заговорить. С ним. Как же... не хочется.
— В твою дурную хорошенькую голову не приходила здравая мысль бежать от падающего дракона?
— Драконицы, — меланхолично поправила, всё ещё не оборачиваясь. — Нет. Не приходила. Никогда. Я не смогу пройти мимо раненого дракона. Валялся бы ты в крови на обочине — проехала бы мимо.
За спиной послышались звуки, однозначно классифицировать которые было трудно. Скорее всего, смешанные чувства...
Огромный. Сильный. Я не люблю настолько крупных мужчин — всё время кажется, что в рост ушла часть так остро необходимого интеллекта. Но только не у него. Всё в нём было настолько гипнотически органично, что...
Сердце пропустило удар. Первый красавец факультета. Спортсмен. Гордость всего, что только можно себе представить. Моя первая и единственная любовь. А ведь мне уже тридцать!
