Всем, шагнувшим через порог этой ночью
Тебе, кто устал от ежедневной войны – выиграть её, жить в мире и не позволять больше никому нарушать твои границы.
Тебе, кто очень хочет рисовать вкусными масляными красками, но всё время себе это запрещает – простить тех, кто запрещал, отпустить их из клеток своего непрощения на свежий воздух, позвонить, поздравить с Новым годом, достать из комода краски, которые ты давно купил, но всё никак, и вечером нарисовать небольшую картину. Праздник же? Праздник. Можно же? Да, можно. Не откладывай. Сегодня.
Тебе, кто считает себя фиговым писателем и ненужным бумагомаракой. Перестань обкрадывать мир, ему нужны именно твои истории. Написанные твоим языком. Выложенные и напечатанные. Нет ничего невозможного. Посмотри в окно. Мир однотонный? Серый? Знаешь, зачем?
Мир – отличный фон для твоих историй, для твоих ярких красок. Бери в руки карандаш и бумагу, клавиатуру бери. Напиши любое предложение из своей истории, из середины или конца, то самое предложение, отрывки из которого не дают тебе спать по ночам. Не откладывай. Сейчас.
Тебе, кто много лет назад повесил на стену гитару, и тебе, кто убрал барабаны в коробки на чердаке. Чтобы собрать себя заново по кусочкам, тебе без них не обойтись, так что доставай. Now. Вытирай пыль. Плачь над непослушными, потерявшими гибкость пальцами. Облажайся по полной, так, что уши у соседей свернутся в десять трубочек, а дети убегут гулять на улицу на полдня. Сыграй то, что заставило тебя замолчать тогда, твою последнюю песню ДО. А потом сыграй то, что всегда хотел играть. А теперь – то, во что ты веришь. И то, на что надеешься. Не откладывай. Immediately.
Тебе, кто из последних сил работает нелюбимую работу, ненавидит своё начальство и уже начал подумывать о самоубийстве, настолько безвыходной кажется затянувшаяся петлёй на горле ситуация – работа против безденежья. Не тупи перед телевизором в выходные. Сядь в тихом месте, выключи все звуки. Закрой глаза. Вспомни себя подростком – что ты хотел? К чему стремился? О чём мечтал?
Что ты предал? Извинись перед собой, ты натурально был свиньёй, когда выбрал не себя. Прости глупого, отпусти из подземелья. Вымой, причеши, побрызгай мёртвой водой, чтобы все куски заново, и живой, чтобы жить, а не вот это всё.
Достань чистый лист и напиши: если бы я ничего не боялся на свете, то я бы сейчас… А когда допишешь, выпей чая с мятой, вдохни-выдохни десять раз и садись искать обучение по тому, что ты оставил.
Вот увидишь, ты найдешь. И всё сможешь. Такое сегодня время – можно менять и не бояться.
Тебе, кто проскочил свой перекрёсток и теперь доживает не собой не в своём мире. Тебе, пожалуй, самый сложный фант из всех. Готов?
Иди высоко в гору, на которой лежит снег, иди долго. Падай от усталости, умирай от жажды, кричи от голода и боли. Разбивай пальцы в кровь о холодные молчаливые камни. А когда дойдёшь до снега, то нарисуй на его поверхности свою новую дорогу, встань на неё и не сходи до самого конца. Не будет у тебя больше никаких перекрёстков, кроме тех, что сам себе нарисуешь.
Тебе, кто от этого года ждёт, чтобы он был легче. Будет жёстче, но и ты станешь сильнее и свободнее. Ты узнаешь о себе то, что никогда бы не знал ни в легкости, ни в сытости, ни в покое. Ты станешь стройнее и звонче, как стрела на тетиве. Быстрее и точнее, научишься летать очень высоко над грозовыми облаками. Ты узнаешь, как доверять ветру и своим крыльям. И будешь счастлив острым пряным счастьем свободного полета, тем видом счастья, который недоступен живущим во тьме подземелий. Радуйся, твоя дорога выбрала тебя и заявила свои права. Радуйся, потому что могло бы быть иначе.
Тебе, кто всё время боится и устал бояться – перестать сражаться и убегать. И найти то, что больше страха в сотни тысяч миллиардов раз.
Любовь. Упасть в любовь, пропитаться ей, как водой, так чтобы каждая твоя клеточка была – любовь, чтобы в каждом звуке твоего дыхания – милость, чтобы в каждой твоей песне – мудрость, а в прикосновении – святость. Поверь, страха ты больше не увидишь вовсе, будет убегать от тебя десятой дорогой.
Тебе, кто ненавидит себя и боится больше всего на свете. Прийти к Папиным коленям, на ручки, посмотреть на такого страшного зубастого себя Папиными глазами. Поделиться с Ним своим новогодним подарком, тебе столько всё равно не съесть. А потом пойти вместе играть в салочки. Или в бадминтон. Или в шахматы. И точно знать – случись что, Папа разнимет.
Тебе, кто ждёт удачного времени и подходящего момента. Плохие новости, их нет, эти звери водятся только в мифах и легендах. Сами к людям они не идут, в дом не стучат и в окно не влетают. Готовь снаряжение, запасай еду, продумывай маршруты, рисуй свои карты и отправляйся в дорогу – в свой собственный миф о себе самом.
Тебе, кто всё оставил и ушёл, кто пережил предательство и разрыв, кто умирал и воскресал в этот год, кто сложил себя из сотен тысяч кусков и сейчас думает, как бы вдохнуть в то, что получилось, жизнь. Ничего не вдыхай. Просто сиди и смотри, как прорастают семена, которые были изначально. Там, где прошёл пожар, вырос хвойный лес. Там, где была пустыня, катит свои воды полноводная река. Там, где был морок и тлен, теперь ты.
Вам, живущим в такие времена, как эти,
радоваться!
Вам повезло так, как не везло, пожалуй, никому.
Впрочем, я забываю о войне, которую всё ещё помнит моя соседка по площадке, серебристая бабушка с небесно-голубыми глазами, которую я увижу теперь очень не скоро. Не раньше, чем, всё верно.
И забываю про собственных родителей, переживших девяностые и протащивших нас на своей спине сквозь эти девяностые вслепую, насквозь, через туман и полную потерю ориентации в ценностях, будущем и светлых идеалах коммунизма.
Вам несказанно повезло. Век, который вы не выбирали, год, который вы встречали на пороге и загадывали желания под бой курантов, оказался особенным.
Поставил вас на паузу.
Отменил все поездки. Обнулил ваш бизнес. Запер вас за закрытыми дверями с теми людьми, с которыми вы умеете управляться, пожалуй, хуже всего. С вашими детьми, жёнами и мужьями. Там, где можно было уйти на работу и не разговаривать целый день, теперь придётся разговаривать. Там, где можно было хлопнуть дверью и пойти подышать солёным морем, теперь придётся договариваться. Там, где можно было просто отвести на очередную развивашку, теперь придётся смотреть в глаза.
Такие времена, как эти, делают вам великое одолжение, бросая вам вызов. И когда вы встанете с колен, вытирая кровь с разбитого тяжёлой латной перчаткой лица, у вас останется только одно.
Олди сказали об этом лучше, а я, убогая, только повторю.
