В серое предрассветное окно смотрела немолодая женщина. Опустошённый взгляд остановился на розовеющей полоске неба, дающей надежду на новый день. Пепельные волосы, рассыпавшиеся по плечам, слегка шевелились от дующего через щели старой рассохшейся рамы утреннего сквозняка, но, похоже, женщина не замечала прохладной струи – бессонница, жестокая и неумолимая, преследовала который год, не давала отдохновения душе и телу. Каждая ночь, как испытание на прочность. Нервы были натянуты, потому и приходилось молиться и ждать рассвета как манны небесной, чтобы вступить в новый день без тревог. А ведь ещё пару часов назад «нечто» опять согнало с кровати – «то», что наваливалось тяжким грузом на грудь и давило, стараясь сжать сильнее, не давая дышать, произнести хоть слово и адекватно воспринимать окружающее пространство. Сколько же ещё мучиться ночными кошмарами? Почему так долго не отпускает это «нечто», за какие грехи приходится расплачиваться угасающим здоровьем?
Обернувшись, женщина посмотрела на стену и вскрикнула – опять этот теневой человеческий контур растекался по стене, бледнел, таял по мере приближения светового утра, чтобы в следующую ночь занять своё место и продолжить чёрное дело… А, может, это сон? Женщина ущипнула себя и…
…Сладко потянувшись в кровати, молодая девушка разлепила сонные веки: «Фу, приснится же такое? Какой сегодня день? Ах, да, суббота! А сны пророческие снятся с четверга на пятницу, потому и переживать нечего! Впереди такой, полный радостных новостей, день!»
Неделю назад Валентине было сделано предложение – выйти замуж. Её любимый Виталька, обожавший девочку ещё со школьной скамьи, наконец-то решился на более смелый шаг, нежели ночные поцелуи у пруда под полною луной, да записки, которые влетали в форточку вместе с яблоком, завёрнутым в послание. Яблочный аромат, который впитывала в себя бумага, продолжительное время оставался на ладонях девушки и всегда ассоциировался с трепетными переживаниями души. Он напоминал бездонный обожающий взгляд Витальки, утопающий в глубине карих глаз Валентины. Напоминал лёгкий румянец на щеках парня. Виталий, смущаясь, преподносил девушке букет полевых цветов в знак благодарности, что на его чувства отзываются взаимностью.
Парень был на пару лет старше Валентины. Когда в третьем классе скромную девчушку толкнул невыносимый одноклассник Сашка, и она, не удержавшись, стала падать вперёд, рискуя расквасить нос о перила лестницы, на пути девичьего «полёта» встал крепкий торс. Мальчик-то и перехватил девчушку, прижал к груди, а потом громко крикнул хулигану: «Ещё раз тронешь – будешь иметь дело со мной!» – и погрозил кулаком Сашке, который, трусливо сжавшись, тут же убежал по лестнице вверх. А Валя только теперь подняла глаза и утонула в озорных мальчишеских зрачках, которые с интересом разглядывали её веснушчатое лицо.
– Спа-с-сибо! – пролепетали детские губы. Валя в смущении отстранилась от мальчика, поправив лямку на фартуке, съехавшую на плечо.
– Что, обижает этот…? – он махнул головой в сторону убежавшего Сашки.
– Да… так, за косу больно дёргает, сидит позади меня и мешает во время уроков, – ответила, чуть осмелев, Валя.
– Ну, не переживай. Я поговорю с ним, больше не тронет. Давай, после уроков провожу домой? Когда последний заканчивается? – предложил парнишка.
– Сложно сразу ответить… М-м-м, всего пять уроков, надо расписание смотреть, я время окончания не помню… Учебный год ведь только начался, расписание меняется, – ответила девочка и почему-то покраснела от перспективы внезапного свидания. Её никто и никогда не провожал до дома, а тут, похоже, назревает целое свидание.
– Хорошо, встретимся после уроков, буду тебя ждать у дверей школы, – пообещал мальчик и как-то бесхитростно подмигнул, а потом стал удаляться по коридору, но, как будто опомнившись, обернулся и быстрым шагом направился к ней. Подойдя вплотную, спросил: – А… как зовут-то тебя?
– В-валя… – выдавила девочка.
– Красивое имя. И с моим схоже. Я Виталий. Рад знакомству! – и, протянув руку для пожатия, мальчишка заставил окончательно покраснеть девчушку, которая тут же опустила голову от смущения. Ладонь, слегка влажная, дрогнула, выпуская пальцы мальчика. Развернувшись на одной ноге, девочка лихо побежала по лестнице вверх – звонок уже был дан, надо было спешить на математику. И так она изрядно задержалась. Появившись в классе последней из учеников, Валя извинилась перед учителем и прошла на своё место, победно глянув на Сашку, который почему-то стушевался и поник. Девочка поняла, что теперь её коса будет в полном порядке, да и она сама теперь незримо находилась под защитой нежданного героя – Виталия.
Небольшая спальная комната была убрана по старинке. На старом комоде стояли бронзовые часы, мерно отбивающие ритм ходовой секундной стрелкой. Белые вязаные салфетки лежали на серванте, на них располагались небольшие фарфоровые фигурки: семь слонов, которые должны были приносить удачу. Старый оранжевый абажур ярким пятном выделялся в комнате, радовал глаз своей необычной формой. Под ним так приятно было читать романы по вечерам, что очень любила делать Валентина. Но сейчас утренний луч пробивался сквозь кружевные накрахмаленные занавески, щекотал теплом розовый румянец, играя на щеке полусонной девушки. Она ещё раз сладко потянулась в постели, а потом ловко соскочила с кровати.
Вдруг ухо уловило какой-то шум с улицы, как будто кто-то выл, долго и нудно причитая. И этот бабий плач выворачивал душу тоской и неотвратимой неизбежностью чего-то страшного. Шум нарастал бесчисленным человеческим говором, множился. Валентина, в спешке накинув платок на голые плечи, босая, выскочила на крыльцо, где стояли уже мама с бабушкой, что-то между собой обсуждая.
– Что случилось, мам? – в тревоге спросила Валентина. – Кто кричит на улице?
– Не знаю, доченька. А ты не стой босиком, а то простудишься. Иди в дом и оденься, – сказала мать и стала спускаться по рассохшимся ступенькам крыльца.
Валентина пожала плечами, слегка поёжилась, так как осеннее утро было достаточно прохладным. На душе разлилась тоска: «Умер что ли кто-то? Зачем так кричать на всю улицу?» – подумалось ей. Девушка вздрогнула от металлического стука замка калитки – это мать вышла со двора, чтобы узнать о причинах уличного шума. Валентина вошла в спальню, которая уже не была такой уютной, как утром, потемнела, видать, солнечные лучи спрятались за тучи, и спальня приобрела какой-то сероватый оттенок. Девушка спешно скинула с себя лёгкую ночную рубашку, мельком взглянула на своё отражение в старом зеркале трюмо. Невольно залюбовалась собой: что и говорить, юное тело было красиво и упруго. Валентина улыбнулась, вспомнив то, как на последнем вечернем свидании под старой яблоней Виталька неуверенно коснулся ладонью груди девушки, а потом в смущении попросил прощения за то, что не удержался от такого смелого поступка. Она провела тёплой ладонью там, где коснулась рука Витальки, и прикрыла глаза. Скоро, совсем скоро она станет его женой, и тогда…
