Стремление человека совершенствовать самого себя и окружающую его природу старо как мир. Видимо, это желание предопределено генетически. Ведь человеческое общежитие постоянно, с самого начала своего развития и до сегодняшних дней, усложнялось (не исключая, конечно, застои в развитии и даже временную регрессивную динамику). Вместе с усложняющимися общественными отношениями изменяются и социальные институты, их опосредующие, важнейшим из которых является право.
Феномен права тысячелетиями входит в сферу научных интересов многих ученых. Современные учения о праве исходят из презумпции целостности, многогранности, сложной структурированности и динамичности этого явления. При этом во многих работах в качестве метода познания права используется его категориальный анализ (категориальный метод), т. е. учение о категориях, их природе и области применения.
Это вполне обоснованно, ведь, как верно отметила Л.П. Ануфриева, «познание позитивного права в научном плане происходит благодаря разложению явлений объективного мира на составляющие, соединению и разъединению, разгруппированию и повторному группированию на основе других критериев, элементов, формирующих науку»>1. Такими элементами в юриспруденции выступают правовые категории.
Несмотря на очевидность приведенного высказывания, в литературе мнения о роли юридических категорий в системе правовых знаний весьма разноречивы. Наиболее остро поставлен вопрос об оценке методологического значения общих (универсальных) юридических категорий, т. е. тех, которые в одинаковой мере распространимы на все юридические науки и наиболее полно и абстрактно отражают процессы и явления, изучаемые этими науками.
С.С. Алексеев исследовал три основных пути разрешения данного вопроса: во-первых, отрицание такого значения юридических категорий; во-вторых, относительное признание за ними такого значения (т. к. они выражают философское содержание правоведения, являются конкретизацией философских категорий); в-третьих, признание за ними самостоятельного методологического значения в пределах правоведения>2.
Сегодня первая точка зрения, видимо, уже навсегда утратила свои позиции. Вряд ли найдется хоть один ученый, вообще отрицающий значение общих юридических категорий для правовой науки и практики.
Второй подход отстаивался самим С.С. Алексеевым: «Общие понятия юридической науки постольку имеют методологическое значение, поскольку они являются выражением применительно к данному конкретному фактическому материалу философских законов и категорий»>3.
Разделял взгляды С.С. Алексеева и В.П. Казимирчук, считая, что значение правовых категорий как средств теоретического выражения государственно-правовой действительности условно, потому что сами эти правовые категории – это своеобразная конкретизация и модификация философских категорий>4.
Третий подход, предполагающий признание самостоятельного значения для правовой науки общих юридических категорий, представляется нам наиболее обоснованным. В разное время он отстаивался такими учеными, как С.Н. Братусь, П.Е. Недбайло, А.М. Васильев.
По мнению С.Н. Братуся, положение о том, что правовые категории являются содержательными понятиями, отражающими сущность государства и права как реальных социальных явлений, как раз и служит основанием признания их основополагающими для всех юридических дисциплин>5.
П.Е. Недбайло, отождествляя общие юридические категории с понятиями теории государства и права, полагал, что последние имеют руководящее значение для всех юридических наук потому, что она (теория) выступает как «теория особых закономерностей государства и права – общих, основных и наиболее существенных – теория своего предмета»>6.
К выводу о самостоятельном значении юридических категорий приходит в своей работе А.М. Васильев: «Построение системы правовых категорий не самоцель, а одно из средств движения правовой теории к новым результатам в познании. В том случае, если теоретическая система правильно выражает существенное, необходимое, закономерное в праве, с ее помощью обнаруживаются пробелы в теории, устанавливаются тенденции в познании предмета. Только в системе юридических категорий результаты правовых исследований могут быть отражены и представлены во всей полноте и наглядности, а следовательно, установлены и тенденции направлений дальнейшего познания»>7. Похожие выводы делаются и другими учеными>8.
В общем виде значение категориального метода в юриспруденции (построения системы юридических категорий) мы видим в следующем: использование категориального метода способствует объединению знаний о государстве и праве, расчлененных в специальных юридических науках, позволяет подняться над множеством мнений, подходов, теоретически воссоздать их общую картину и тем самым содействовать целостности познавательной деятельности во всех областях юридической науки.
Категориальный аппарат юриспруденции выражает и подытоживает полученные знания о государстве и праве. Именно он придает качественную определенность правовому научно-теоретическому мышлению, фиксирует структуру фундаментальных знаний о праве и логику их развития, проявляющуюся в формировании, связях и системе основных юридических категорий.
Юридические категории участвуют в перемещении знаний из сферы одной юридической науки в сферу другой. Правовые понятия, первоначально разработанные в одной из специальных юридических наук и трансформировавшиеся благодаря своей общенаучной значимости в категории, распространяются и на другие правовые науки.
Использование категориального метода способствует совершенствованию инструментария научных исследований; восполнению пробелов в системе юридического знания; укреплению философских и гносеологических основ процесса правового регулирования, формирования правопорядка.
Кроме того, от степени разработанности юридических категорий, их системы, от умения оперировать ими на уровне диалектической и формальной логики во многом зависят доказательность и практическая отдача правовых научных знаний. Следовательно, использование категориального метода исследования правовых явлений без преувеличения имеет и прикладное значение.
Вот почему следует, на наш взгляд, согласиться с А.М. Васильевым в том, что правовые категории могут составить свой самостоятельный предмет изучения в юридической науке, могут быть вычленены из числа других теоретических проблем правоведения>9. Профессиональная установка и опыт вырабатывают у юристов навыки принятия однозначных решений, применения одних и тех же юридических формул. Диалектика же требует оперирования живыми, подвижными, текучими понятиями, определение которых устойчиво только в пределах установленной связи и только на данный момент. На эту трудность, с которой сталкивается как научно-теоретическое, так и научно-практическое правовое мышление, особенно когда рассматривается его категориальный аппарат, нельзя, конечно, закрывать глаза, поскольку речь идет о профессионально сложившемся подходе к понятийным формулам. Напротив, чтобы преодолеть такую трудность, ее надо осмыслить, понять и действовать в дальнейшем на этой основе со знанием дела
