Так же как и любое выдающееся приключение берет начало в самый обычный скучный день, мое началось в понедельник, когда группа из шести человек собралась в пустом школьном кабинете. Оно возникло вместе со взявшимся невесть откуда предательским вопросом, повисшим в воздухе редакции школьной газеты:
– Возможно, мы могли бы подготовить статью о Пейтан Роуди?
Лим Пак поерзала на стуле. Ее широко распахнутые глаза вместо моего лица уставились прямо поверх плеча.
– В смысле, это не обязательно должен быть некролог, раз уж официально ее числят без вести пропавшей… Но, знаете, мы же все понимаем, при каких обстоятельствах, так что…
Светловолосая заводила Пейтан Роуди. Моя близкая подруга, без следа исчезнувшая прошлой осенью.
– Нет, – сказала я резче, чем хотела. Хотя мой голос вытеснил заданный вопрос, он все еще глухим стуком отдавался в голове, как высушенные бобы в пустой стеклянной банке.
Майкл, один из репортеров, придвинулся ближе.
– Уже немало времени прошло.
– Я сказала нет. Даже не обсуждается.
Пятеро человек замерли в тишине, устремили взгляды в пол. Лим, задавшая вопрос, вжалась в свой стул. Майкл притворился, что делает важные пометки в блокноте. Джастин сконцентрировался на напольном растении в углу. Натали протерла объектив камеры, висевшей у нее на шее. Даже у Кевина хватило ума промолчать.
После секундного колебания я взяла себя в руки.
– Есть еще предложения?
Что способно всколыхнуть замкнутый мирок отдельно взятого старшеклассника на пороге выхода в настоящую жизнь? Репортеры один за другим предлагали до боли стандартный набор тем: успехи наших спортивных команд по плаванью и баскетболу, результаты весеннего конкурса талантов, изменения в меню школьного буфета. Скукотища.
Еще в начале учебного года, когда меня единогласно выбрали главным редактором, я пообещала себе привнести как можно больше свежести и разнообразия в убийственно скучные тексты старых выпусков. Не успело остыть место предшественницы, а моя немногочисленная команда уже вовсю трудилась над новой, усовершенствованной версией «Пайнуорд Хай Дайджест». Старомодная подача материала больше не работала, так что мы провели интервью с парнем, который все свободное время посвящал пересвистыванию хитов Эминема и готовился к записи полноценного альбома, добавили парочку анонимных опросов, в результате разделивших школу на два враждебно настроенных друг к другу лагеря, а потом приправили газету статьей о том, как пережить постканикулярный синдром, который сами и выдумали, подробно описав симптомы. Первый же выпуск разлетелся среди учеников с небывалой скоростью. Жизнь газеты буквально разделилась на «до» и «после». Меньше чем за год нам удалось подняться до приличного уровня, и падать обратно к йогуртам и прочим бесполезным вещам в мои планы не входило. Я невероятно гордилась своей должностью и не собиралась ее упускать. К тому же, через пару лет она вполне могла помочь мне получить стипендию в колледже.
– Ребята, это все не то, – сказала я. – Эта газета – результат нашего ежедневного тяжкого труда и усилий. Если мы хотим, чтобы ее читали, нужно придумать что-то более оригинальное, чем замена черничного йогурта на вишневый.
– А что с той девчонкой, которая на конкурсе талантов сунула два гамбургера в рот? Как там ее звали? – отозвался Майкл.
– Фу, тоже мне талант, – скривилась Натали.
– Дакота Фрейзер, вроде, – по лицу Лим Пак пробежала тень улыбки.
– Тем не менее, она дошла до финала. – Майкл подмигнул Натали.
Джастин, низенький десятиклассник в очках, наклонился вперед.
– Как насчет небольшого обзора работы волонтерской группы из собачьего приюта? Думаю, они найдут для нас немного времени.
– А может, в виде исключения сделаем обзор с тренировки чирлидеров? – хохотнул Кевин, ткнув Джастина локтем в бок.
Все пятеро собравшихся, помимо Кевина, закатили глаза. Кевин Грасси, высокий парень с чрезмерным пристрастием к панку и городской готике, ежедневно раздражал присутствующих неуместными шутками и розыгрышами. Мы бы с большим удовольствием давно выгнали этого анархиста из редакции: материал он сдавал, когда ему хотелось, иногда не сдавал вовсе, но вот собрания посещал абсолютно все и вечно доставал меня своими тупыми подколами. Проблема заключалась в том, что очередь к нам не выстраивалась. Да, может, мне и удалось немного приподнять репутацию школьной газеты, но в пищевой цепи «Пайнуорд Хай» мы по-прежнему образовывали не самое элитное звено. Заменить Кевина некем, а выгнать было бы еще хуже. Каждый редактор знает – лучше иметь плохого корреспондента, чем не иметь его вовсе.
– А может, в виде исключения ты захлопнешь свой хамский рот хотя бы раз? Мы тут, вообще-то, делом заняты, если ты не заметил! – обернувшись, возмутилась Лим. Кевин лишь отмахнулся.
Натали подняла бровь.
– Ой, ну здорово, они опять за свое. Джесс?
– Да успокойтесь вы оба, ну правда, – я скрестила руки на груди, строго взглянув на Кевина и Лим. Не хватало еще, чтобы все переругались. – Джастин, звучит отлично. Думаю, мы сможем сделать из этого конфетку. Нужно только подать идею так, чтобы читатели не решили, будто мы выжимаем из них слезы сострадания через маленьких щеночков. Поменьше безысходности, побольше оптимизма. И неплохо бы взять интервью у кого-то из волонтеров.
Джастин глянул на Кевина, как бы говоря: «Даже не начинай», и снова сделал пометку в блокноте.
– Блеснете еще идеями? – сказала я.
Лим собралась было что-то произнести, но Майкл как-то странно мотнул головой, и слова Лим сгинули на полпути.
