Оксана Пелевина - Печать Нострадамуса. Мрачное наследие

Раскроет тайну только тот, кто книгу целиком прочтёт.

Испанские солдаты, возглавляемые герцогом де Гизом, спешились, держа под уздцы коней. Во взглядах иноземных захватчиков пылала жажда наживы. Им не был интересен Париж, никого из них не заботила судьба французских подданных. Каждый думал лишь о том, какие из сокровищ королевского дворца попадут в его карманы. Иными мыслями был охвачен лишь Генрих де Гиз. Ступив на крыльцо Лувра, он широко усмехнулся. Его душа ликовала при виде пустого дворца. Он так давно ждал этого момента, что сейчас едва сдерживал безумную радость, накрывавшую с головой. Его главный соперник, король Франции Генрих Валуа, с позором бежал из собственной столицы.

– Слабак, ничтожный человечишка, на чью голову по ошибке легла корона Франции, низвергнут, осмеян и унижен, – во весь голос рассмеялся де Гиз. – Для этой страны наступает новая эпоха, ознаменованная моими победами.

Уверенным шагом де Гиз направился вверх по лестнице. За ним двинулись его солдаты. В это время, в смятении прижавшись к окну, за ним наблюдала Мадлен. Её сердце тревожной беспомощной пташкой трепетало в груди. «Мне не выбраться из Лувра через парадный ход, – понимала Мадлен. – А попадаться на глаза солдатам де Гиза и ему самому сейчас подобно смерти. Что же делать?» Где-то на первом этаже королевского дворца уже стучали о мраморный пол сапоги испанских солдат. Угрожая расправой перепуганной прислуге, они срывали с дверей засовы и, заглядывая в каморки, проверяли, не осталось ли в Лувре кого-то из господ. Прижимая к груди дневник Нострадамуса и стараясь не стучать каблучками по полу, Мадлен бежала по коридору верхнего этажа. Оглушаемая ударами собственного сердца, девушка в панике металась от одной двери к другой. «Нужно найти укрытие… Спрятаться, но где?» В соседнем коридоре послышалась испанская речь. «Они идут сюда!» – задрожав, поняла Мадлен. Уже не веря в своё спасение, девушка рванула к ближайшей двери и, распахнув её, забежала в чьи-то покои. Ворвавшись в комнату, Мадлен прижалась спиной к закрытой двери, прикрыла глаза и прислушалась. Странно, но шаги испанских солдат будто стихли. «Быть может, они свернули в другой коридор?» Распахнув глаза, девушка попыталась осмотреть комнату, в которую попала, но вдруг заметила, что сделать это ей мешает окутавший покои сумрак. «Отчего здесь так темно, словно ночью?» Окна занавешивали тяжёлые шторы, но Мадлен была готова поклясться, что, прищурившись, видела за ними очертания луны. Вдруг на кровати, до того казавшейся пустой, кто-то зашевелился. Закрыв рот ладонью, девушка негромко вскрикнула. «Здесь кто-то есть!» Моргая и всматриваясь в тёмные очертания, Мадлен рассмотрела спящего в кровати темноволосого юношу. Его лица она не видела, но понимала, что он молод. Тяжело дыша, юноша метался по подушке, попав в лапы кошмара. Порой, размыкая пересохшие губы, он едва слышно шептал:

– Мама-а-а… Не прощу их… Не прощу…

В растерянности стоя подле двери, Мадлен пыталась найти объяснение происходящему. «Наверное, ему нездоровится, поэтому он не знает, что весь двор покинул Лувр. Неужели его просто забыли здесь одного?» В коридоре вновь послышались чьи-то шаги. Перепуганная девушка аккуратно приблизилась к кровати и, протянув руку к юноше, коснулась его плеча.

– Проснитесь, проснитесь. Во дворце небезопасно, его захватили сторонники де Гиза. Месье, проснитесь же!

Но юноша не слышал её слов. Когда шаги приблизились к двери комнаты, Мадлен, не видя иного укрытия, наклонилась и юркнула под кровать, подбирая юбки своего платья. В эту минуту дверь тихо отворилась. В покои, ступая как можно тише, вошли несколько мужчин. Лёжа под кроватью, Мадлен не могла рассмотреть ни их лиц, ни их одежд. Взгляд девушки касался лишь мужских сапог – они не принадлежали солдатам. То была обувь аристократов. Окружив спящего юношу, мужчины встали по обе стороны от кровати. О том, что происходило дальше, девушка догадывалась лишь по звукам. Мужчины одновременно выхватили из-за пояса короткие клинки.

– Смерть иноверцу! – выкрикнули они.

Юноша открыл глаза и коротко вздохнул:

– Ах!

В следующую секунду его тело пронзили сразу несколько острых кинжалов. Юноша даже не успел издать крик боли. Тихо захрипев, он захлебнулся кровью. А убийцы вновь и вновь наносили ему страшные раны. Поражённая их жестокостью, Мадлен едва не лишилась чувств. Её тело похолодело от ужаса, глаза наполнились слезами. Сжав кулаки, девушка изо всех сил старалась не издавать ни звука. «Если меня найдут, моя участь будет не лучше». Убедившись, что юноша мёртв, убийцы убрали клинки и попятились к выходу. Когда они, приоткрыв дверь, покидали покои, Мадлен заметила, что всё это время с обратной стороны стояла хрупкая женская фигурка. «Кто эта девушка? Она заодно с убийцами? Почему все они всё ещё в Лувре? Почему не опасаются испанских солдат? И почему здесь всё ещё так темно?!» Дверь тихо притворилась. А Мадлен, не в силах пошевелиться ещё некоторое время, неподвижно лежала под кроватью мертвеца. Наконец, когда тело начало затекать, девушка поняла, что пора выбираться. Осторожно и медленно она выползла из-под кровати, поднялась на ноги, боясь увидеть окровавленное мёртвое тело, обернулась к постели юноши и… Не сдержав ужаса, вскрикнула, отскочив к двери.

Устремив взгляд к окну, юноша сидел на кровати спиной к Мадлен. Его руки скользили по оголённой груди. Простыни и одеяла, лежавшие на кровати, были пропитаны его кровью. Но юноша держался прямо и вовсе не походил на того, кто лишь недавно был пронзён кинжалами убийц.

– Кто ты? – задыхаясь от страха, больше выдохнула, чем произнесла, Мадлен.

Но юноша не обернулся. Он будто вовсе не слышал её голоса, словно не догадывался, что он здесь не один. Он поднялся на ноги и медленно подошёл к окну. Одним рывком отодвинул штору. За ней синела ясная лунная ночь.

– Как такое возможно? Когда успело сесть солнце? – уже громче спросила девушка. Юноша продолжал молчать. Сняв с себя рубашку, он бросил её на пол. В лунном свете Мадлен отчётливо видела на ней рваные дыры от ударов клинками и яркие пятна алой крови. Расправив плечи, юноша развёл руки в стороны, не отнимая взгляда от луны.

– Я знаю, что это ты спас меня, – обратился он к тому, кого здесь не было, – а значит, я нужен тебе. Я помню о нашей сделке и не подведу тебя.