Когда был я молод, ходить не умел,
А бегал, спешил постоянно.
И песни весёлые всюду я пел
В насмешку судьбе окаянной.
Стал старше – сменился мой жизненный ритм.
Мечтаю я, бросив машину:
«Сходить бы пешком в этот сказочный Рим,
Или на Эльбруса вершину…»
С годами мой выбор совсем оскудел,
Командует леди Степенность.
И бег и мечтания совсем не у дел.
Другая царит во мне ценность.
Разборчиво книги читаю теперь,
Могу умиляться цветами,
Старательно я избегаю потерь.
Ни-ни, ни ногой на татами.
Когда пролетело полвека ещё
И грозно вползает одышка,
Избранные помыслы – нет уж, не в счёт!
Забыть про диван – это слишком!
А впрочем, не всё растерял я теперь,
Пою-то по-прежнему лихо.
Но, помня о грузе ушедших потерь,
Судьбе промурлыкаю тихо:
«Спасибо за память, за то, что хожу,
Что петь ещё как-то способен.
И знаете, чем я сейчас дорожу?
Что хлеб на столе моём сдобен,
Что рядом жена, как обычно, добра,
И дочки сверх меры заботы.
А значит, позвольте мне крикнуть „Ура!“,
Сейчас побегу на работу».
Из комнаты в кухню, конечно. За стол.
Урок свой исполню обычный.
Сегодня здесь будет мой личный престол:
Я борщ приготовлю отличный!
А ночью приснится мне праздничный сон:
Бегу, обгоняя трамваи.
Пою на ходу, мне молчать не резон,
В дорогу судьба призывает.
Ведь это в Смоленске вся юность прошла.
Далёкие, славные годы!
Здесь муза тихонько ко мне подошла
И первых стихов взошли всходы.
Здесь шахматы думать учили меня.
Стал области я чемпионом.
Твардовский, Рыленков учили, маня
Своим поэтическим троном.
Мой папа был признанный тоже поэт,
И мне было очень неловко
Приравнивать даже свой силуэт
К поэзии, к их зарисовкам.
Лишь через полвека друзьям показал
Рифмованных строчек попытки.
Хвалили. Видать, не напрасно дерзал:
Поднять за героя напитки!
Вот так и осталось – шутить и жалеть:
Ах, сколько еще недоделал!
Не ной-ка, ведь некуда больше взрослеть:
Уж выросли дело и тело.
