— Так ты, говоришь, пришла за помощью, цветочек?
Виктор Алистер задал вопрос вкрадчивым голосом, и у Диана по всему телу побежали холодные мурашки. Она смотрела в пол, обнимая себя за плечи.
Тишина давила, мужчина ждал ответа.
После пережитого прошлой ночью кошмара сил хватило только на еле заметный кивок.
— Диана, подними на меня свои голубые глазки и расскажи, что тебя заставило проделать этот многочасовой путь из одного города в другой? Неужели соскучилась по мне? — насмехался он
Девушка нервно сглотнула и, собравшись с силами, посмотрела на Виктора.
Он вальяжно расположился на кожаном диване, откинувшись на спинку.
Виктор Алистер остался таким же, каким она его запомнила в последнюю их встречу три года назад. Высокомерный, самоуверенный и циничный. И как и в прошлый раз он смотрел на нее темным плотоядным взглядом, от которого всё внутри сжималось от страха.
Мужчина был хорош собой. Черная шелковая рубашка идеально сидела на его широких плечах, лицо с резкими чертами и лёгкой щетиной было мужественным. Но больше всего выделялись живые тёмно-карие глаза, в которых, казалось, иногда мелькало безумие. И это пугало больше всего. А ещё пугало наличие у него множества татуировок. Сейчас были видны только на руках, но Диана знала, что под рубашкой он весь покрыт замысловатыми рисунками и надписями.
Когда-то Виктор был частым гостем в их доме. Ее отец любил его, как родного сына до момента, как Алистер не начал её домогаться. Когда отец узнал, что Виктор чуть не изнасиловал его единственную и обожаемую дочь, он оборвал с ним все связи и пригрозил прострелить, если ещё раз увидит на пороге своего дома.
— Цветочек, ты будешь говорить или нет? — спросил сосредоточенно Виктор, его взгляд стал серьёзным. — Вижу, ревела недавно. Какого черта случилось?
Диана пребывала в каком-то замороженном состоянии. Ещё несколько часов назад она билась в истерике, а сейчас словно кто-то выключил все эмоции.
Будто со стороны она услышала свой севший голос:
— Папу убили.
Виктор поддался вперёд и нахмурился:
— Что ты сейчас сказала? — спросил тихо и недоверчиво.
— Папу убили! — крикнула Диана надрывно. — Застрелили в собственном доме!
До неё словно только что дошёл ужас произошедшего, и она зарыдала в голос, спрятав лицо в ладони.
— Твою мать! — рявкнул Виктор, вскакивая.
Подошел и, схватив её за плечи, встряхнул:
— Диана! — зарычал утробно. — Когда?! Когда это произошло?!
— Сегодня… ночью, — выдавливала сквозь истерику. — Его жена тоже убита, и вся охрана дома…
— Твой брат. Где он? Жив? — продолжал допрос Виктор.
— Д-да. Мы накануне с ним уехали в город. Допоздна прогуляли по торговому центру. Вернулись за полночь, а там папа весь в крови… — от воспоминаний свернуло внутренности. — Он ещё был жив, Виктор! Он сказал, что я должна обратиться к тебе за помощью. Сказал передать, что приходили люди Моргана, и что раньше их сдерживал Ланкастер, а теперь город захвачен ублюдками, которые подминают под себя весь бизнес. Я не знаю, что это значит! Папа сказал, ты поймёшь! Он сказал, нужно что-то решать, иначе они всех похоронят.
Её била крупная дрожь, дыхание стало сбивчивым и прерывистым.
Виктор смотрел на неё сверху вниз нахмурившись, в глазах плескалось бешенство. Он резким движением обнял её за плечи и прижал к себе.
В другой раз она бы испугалась и начала вырываться, но сейчас доверчиво прижалась к его груди, давая волю слезам. Горе поглотило Диану, отметая страхи в сторону.
Спустя некоторое время истерика отпустила, оставив после себя знакомую опустошённость. Диана часто всхлипывала, всё ещё находясь в объятьях мужчины.
— Диана, — наконец, нарушил тишину Виктор, — отец ещё что-то просил передать мне?
Она отстранилась, вытирая слезы ладонями и вспомнив, что ещё забыла рассказать кое-что.
— Да… Папа сказал передать, что когда-то твоему городу тоже нужна была помощь, и ты её получил. Теперь пришло время платить по счетам.
Диана наконец осознала, что до сих пор находится в опасной близости к мужчине. Его тяжелая ладонь свободно лежала на её спине. От понимания этого тело передернуло, и Диана поспешила высвободиться.
Сделав пару шагов назад, неотрывно смотрела в лицо Виктора, который, прищурившись, наблюдал за её действиями.
— Ты так и не сказала, где твой брат, — напомнил мужчина.
— Он в машине с водителем. У него сильнейшее потрясение. Пока ехали сюда, Дэвид не сказал ни слова, даже не плакал и…
— Пошли, — скомандовал Виктор, не дослушав, — мне нужно поговорить с водителем.
Он быстро пошёл к выходу из дома, Диане пришлось за ним почти бежать.
На улице они направились к белому внедорожнику. Водитель Том вышагивал возле него, засунув руки в карман брюк. Из открытого окна автомобиля показалось лицо Дэвида — его заинтересованный взгляд был прикован к Алистеру. Семилетний мальчик открыто изучал устрашающего вида мужчину, который уверенно направлялся прямо к нему.
— Виктор! — обеспокоено воскликнула Диана. — Пожалуйста, не пугай его ещё больше! Когда он видел тебя последний раз, ему было четыре года. Вряд ли он тебя помнит.
Алистер лишь удостоил ее насмешливого взгляда и приблизился к автомобилю.
— Эй, малёк, не надоело в машине сидеть? — обратился он к Дэвиду.
Мальчик пожал плечами, страха на его лице Диана не увидела и облегченно вздохнула.
— Есть хочешь? — спросил Алистер и, получив в ответ кивок, продолжил: — Иди с сестрой в дом, в холодильнике найдёте что-нибудь съедобное.
Он открыл дверь машины, выпуская Дэвида, и тот выбрался наружу и побежал к дому. Диана удивлённо проследила за скрывшимся в дверях братом и перевела взгляд на Виктора.
Тот смотрел на неё самодовольно.
— Иди, цветочек, — прозвучало как приказ, — с тобой позже поговорим.
Она молча повернулась и последовала за братом, спиной ощущая прожигающий взгляд Виктора.
Зайдя в дом, увидела, как Дэвид с интересом рассматривает фигурку уменьшенной модели байка на одной из полок на стене.
Подойдя, она осторожно взяла брата за плечи и прижала спиной к себе:
— Нравится?
Дэвид лишь покачал головой и, отстранившись, направился в кухню. Вздохнув она пошла следом, думая, как отреагирует психика её любимого братика на то, что ему пришлось увидеть. Она-то справится, а вот ребенок…
Диана с беспокойством смотрела светловолосого мальчика, который жевал бутерброд, сердце сжималось от жалости. Потерять родителей в таком возрасте, да ещё и увидеть их в луже собственной крови.
Ужасно. Как это всё ужасно и несправедливо…
Ком в горле опять перекрыл дыхание, Диана сглотнула, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями.
Нельзя раскисать, нельзя показывать слабость. Они с братом теперь совсем одни, и ей предстоит быть сильной ради него.
