Не нужна мне карета из тыквы
Нет, я не родственник поэта,
Я просто его тёзка, вот и всё.
В моей душе хватает света,
Но живу, как белка в колесе.
Разгружаю по ночам вагоны,
Чтоб хватало мне на жизнь.
А утром подметаю я перроны
И некогда друзья мне ныть.
Года бегут, как в книгах буквы,
За ними не угнаться и бегом.
Не нужна мне карета из тыквы,
На такси я спешу в свой дом.
Ждут меня там жена и дети,
Собака, кошка и Кеша попугай.
И нет милее их всех на свете,
Они любовью мне заменили Рай.
***
«Козёл» в чужом огороде
Забрался «Козёл» в чужой огород
И поломал там всю капусту.
Давно позабыл он уже свой народ,
Поставив себя в ряд не по-росту.
Богатый себе он поставил дом,
Собравши дань со всей округи.
И грохочет с трибун, как гром,
Да от «хозяев» требует услуги.
А они кричат «Козлу» в ответ,
Да разводят на воде круги руками.
«Ты ведь один отправился в полёт,
И богатством не поделился с нами».
От злости бьёт «Козёл» рогами,
Ломая жизни, словно кочаны.
И называет всех людей врагами,
Забыв, что они дети его страны.
Поняв, что всё он проиграл,
Побрёл «Козёл» в конце отары.
Нет, лучше бы в кино играл
Да сдуру не загремел на нары.
Забрался «Козёл» в чужой огород,
Там хотел он нарушить устой.
Но прогнал за ворота его народ,
Отправив лжеца на вечный покой.
***
Нам назад не вернуться уже в СССР
Жили мы хоть безбедно всегда,
Но друзей и родных привечали.
О заграницах не думали никогда,
Но детишек к земле приучали.
«Горькую» пили, закусив её огурцом
И о «пепсиколах» совсем не мечтали.
На рыбалку поутру ходили с отцом,
А потом мотоцикл из грязи толкали.
А теперь говорят нам с экрана,
Что мы жили в застойные времена.
Мы не верим в пустоту стакана,
Но в мыслях ползём уже не туда.
Мы забыли друзей и соседей,
Хоть живём на одном этаже.
Разве этого тогда все хотели,
Нам назад не вернутся уже.
***
В утреннем небе затихнут грозы
В утреннем небе затихнут грозы,
В душах людских растворится зима.
Забудется страх, и высохнут слёзы,
Но вернутся не все в родные дома.
Вновь развернётся флаг над Донбассом,
Люди спокойно уснут по ночам.
Но земля пропиталась кровью с прахом
И работы хватает ещё врачам.
Появятся дети на детских площадках
И в небо взметнётся их громкий смех.
Позабудут навеки они о бомбёжках,
Как неприемлемый жизненный грех.
Тихо вздохнёт земля от позора
И словно невеста накинет фату.
Канут навечно все годы раздора
И народ построит свою мечту.
***
За наше бабье горе им зачтётся
Колхозный дом скамейка у крыльца,
Да ветра стук в окошко спозаранку.
И слёзы утирает вдовушка с лица,
Она сегодня получила похоронку.
Идёт война, там гибнут люди,
А нечисть каркает, как вороньё.
Зачем девчушка прячет груди,
Да берёт старое дедово ружьё.
Обрезав косы, чтоб не было соблазна,
Да пересудов, средь хмурых мужиков.
Она уж повзрослела слишком рана
И позабыла вкус домашних пирожков.
Припав к прицелу винтовки,
Часами смотрит в лицо врага.
И счастье на лице девчонки,
От вкуса бабушкиного пирога.
Колхозный дом скамейка у крыльца,
Да ветер вновь стучит в окошко.
Послать бы к матери скорей гонца,
И успокоить грусть её немножко.
«Не беспокойся мама, я пока жива,
Хотя отец и больше не вернётся.
Ты, как всегда немножечко права,
За наше бабье горе им зачтётся!»
***
Скрипят за окнами качели
Мой котик самых строгих правил,
Когда он кошечку вдруг захотел.
То ночью в мои тапочки нагадил,
Да серенаду громко утром спел.
Будил квартиру, своим он рёвом,
Да в двери скрёбся, как домовой.
Не подчинялся кот моим законам
И делал вид, что не родной.
Но только я открою двери,
Прищурив глазки, он встаёт.
И наплевав на все потери,
Стрелою устремляется в полёт.
Скрипят за окнами качели,
А у кота в глазах огонь.
Весна, на улицах капели,
А у меня в квартире вонь.
***
Я по жизни Купидон
Песни громкие горланю,
Стакан полный наливаю.
Я по жизни Купидон,
А не какой-то там пижон.
Сказки я смотрю ночами
И делюсь потом с друзьями.
Наливают мне за это,
Вот и наступило лето.
Лавочки в саду пустые,
Мои волосы уже седые.
Мне с судьбою повезло,
В жизнь шальную унесло.
Растерял я всех друзей,
Как разрушил Колизей.
Не собрать мне душу вновь,
Как течёт из носа кровь.
Пьянки, драка да тюрьма,
Жизнь весёлой кутерьма.
Старость, пенсия и плен,
А потом могилы тлен.
Вот и весь ребята сказ,
Я закончил свой рассказ.
Прогремел дверной звонок,
Это жизни наступил порог.
***
Речная гладь, песочный берег
Речная гладь да берег из песка,
Полоска голубая средь золотого.
Дорога эта протянулась на века,
Ведь мать она всего живого.
Зверь дикий ты аль человек,
Она тебя накормит и напоит.
И проживёт свой долгий век,
Пока этот поток не иссохнет.
Бежит она среди равнин,
Ритмы жизни убыстряет.
А в молитвах, как раввин,
Своё дыханье замедляет.
В горах ты словно ураган,
Свои потоки вниз кидаешь.
И как спокойный мальчуган,
На оскорбленья не отвечаешь.
Речная гладь, песочный берег,
Да Бога лик средь синевы.
Но для меня ты очень дорог,
Как полоска снега, вдоль травы.
***
На душе шрамы прикрыла рубаха
Ушёл добровольцем солдат на войну,
Чтоб Родину-мать защитить от врага.
Дошёл до Берлина и встретил весну,
Но на чужбине осталась его нога.
Ему не исполнилось ещё тридцати
И в жизни не встретил он счастья.
Но пришлось через много пройти,
Чтоб в душе не осталось ненастья.
Был он молод, но уже весь седой
И в глазах затерялась улыбка.
Но он к лету уже вернулся домой
И понял, что эта была ошибка.
Домик старый зарос весь травой,
Покосился забор и собаки не слышно.
Говорили ему, ты остался живой,
Ну, а всё остальное, поверь поправимо.
Много жизней война с собой унесла,
Столько горя, печали и страха.
Но в жизни солдату любовь помогла,
А на душе шрамы прикрыла рубаха.
***
С дьяволом заключил я уговор
Набросал сюжет я книги,
Ночи две вообще не спал.
Четыре получилось фиги
Да от редактора скандал.
Я унижался, стоя на коленях,
А от редактора лишь укор.
Был я, как павлин в тех перьях,
Чтобы книга пошла в набор.
Смущался я, как та красная девица,
А в голове моей сплошной туман.
Орал редактор: – Нужна страница,
А эта мазня и лишь один обман.
Ушёл домой, несолоны хлебавши,
Взял в руки карандаш и сел к столу.
А к ночи с горя водки нахлебавши,
Я на бумаге выродил одну строку.
Поймите, все мы люди в этом мире
И в головах у нас сплошной бардак.
Вы на свою жизнь взгляните шире
И сразу поймёте, кто из нас дурак.
Закончив книгу, отдал её в набор,
Пройдя редактора и позор цензуры.
Но с дьяволом заключил я уговор,
Чтобы описывать его ад с натуры.
***
Вздохнув, весна принялась за работу
Вот опять весна стучится в окна к нам
И зазывает всех на улицу из дома.
Она всю зиму скучала по нашим лицам,
Не зная, что в мир пришла чума.
Кругом разруха, голод и болезни,
Поля не паханы, заросшие стоят.
Взглянула и упала на колени,
Узнав, сколько же полегло ребят.
Зима большое причинила горе,
Погубила стариков и молодых детей.
И на земле бушует, словно море,
Несосчитанное количество смертей.
