За окном шумел мегаполис. Влада сидела у окна и
вздрогнула, когда раздался вой скорой помощи. Сигарета в руке дрогнула, и пепел
упал на пол.
— Чёрт, опять
уборщица ворчать будет, — выругалась она вслух.
Владлену не
раздражала эта старая женщина с деревенским говором — она почему-то её боялась.
«Мусорють
вечно, а мне убирай за ними! Вон, полную корзину бумаги навалила. Пошто бумагу
не бережёшь?» — спрашивала уборщица.
Впрочем, её
вопросы не требовали ответа. Седовласая сгорбленная старушка просто ворчала
себе под нос, глядя на всех и вся строгим взором. Она позволяла себе ко всем
обращаться по имени и на «ты». Наверное, потому, что ей было шестьдесят пять
лет и некоторые сотрудники офиса годились ей во внуки.
Никто на Марию
Никитичну не обижался — наоборот, побаивались её стального характера бывшей
коммунистки. Владлена раздавила окурок в пепельнице и услышала, как после стука
в комнату зашла бабуля, гремя ведром. Влада всегда удивлялась: почему ручка у
железного ведра такая скрипучая, словно подстать своей хозяйке?
Мария Никитична
грохнула ведром об пол, а потом замахала руками.
— Ой, опять
накурила, как мужик! Пошто здоровье не бережёшь? И насвинячила. Тебе
пепельница, штоль, мала?
Владлена
улыбнулась, глядя на старушку в простом синем ситцевом платье в белый горошек,
поздоровалась, а потом отъехала от окна. Пять лет она уже курит. Хотела
бросить, но никак.
Сегодня
уборщица была в хорошем расположении духа, и уже не казалось, что она того и
гляди огреет тебя шваброй по спине.
Мария Никитична
быстро прибралась и уковыляла назад, в приёмную. Секретарши там не было со
вчерашнего дня. После ухода уборщицы снова воцарилась тишина. Владлена
подъехала к столу, но работать не хотелось. Она откинулась на спинку бежевого
кресла из кожзама.
На первый
взгляд, это было обычное кресло руководителя высшего звена — если смотреть,
когда оно наполовину закрыто столом. Но к ножкам были приделаны небольшие
колёсики, а под сиденьем располагался моторчик. Спереди его закрывала часть
кресла, которая в случае надобности поднималась, давая ногам принять
горизонтальное положение. Спинка при необходимости слегка откидывалась назад.
Именно из-за
того, что их офис находился на двадцатом этаже небоскрёба, Владлене разрешалось
открывать окно и курить, ради чего даже оконные ручки были сделаны так, чтобы
она без труда смогла до них дотянуться.
Проехавшая под
окнами скорая помощь разбередила старые воспоминания. Влада маленькая ехала в
такой же скорой помощи и кричала от боли.
Они с
родителями возвращались с дачи, когда в их автомобиль на большой скорости
влетел грузовик, выехавший со встречной полосы. Впоследствии оказалось, у
КамАЗа отказали тормоза.
Итог аварии был
страшен: отец погиб сразу, мама прикрыла собой Владу и умерла, не доехав до
больницы. Водитель КамАЗа скончался в больнице от инфаркта — сердце не
выдержало случившегося. У маленькой Владлены диагностировали перелом обеих ног
и позвоночника в двух местах.
Повезло в
одном. Её отец, Валентин Николаевич Златоустов, имел лучшего друга, с которым
учился в школе. Парни были, что называется, «не разлей вода», несмотря на то,
что Олег Таранцев из обеспеченной семьи. Ещё тогда, в начале восьмидесятых,
Таранцев-старший был так называемым «цеховиком», чудом не пойманным доблестной
милицией.
Потом он
заделался кооператором, но в девяностые стал именоваться гордым именем «новый
русский». Старший брат Таранцева занимал не последнее место в криминале, так
что новоявленного коммерсанта никто не трогал.
Несмотря на то,
что Валька Златоустов был выходцем из рабочей семьи, Олег продолжал с ним
дружить. Когда же Олег окончил ВУЗ по предмету «Адвокатура», его взяли на фирму
к Таранцевым. Вскоре друзья женились на таких же неразлучных подругах.
Первым родился
Женя, сын Олега, а через год Владлена. Друзья стали кумовьями друг у друга,
окрестив детей. Всё шло более чем хорошо, но беда пришла, откуда не ждали.
Влада после
операции долго лежала в больнице. Потом был курс реабилитации. Диагноз остался
неизменен: жить будет, даже сможет родить, но вот ходить — уже нет.
Убитые горем
бабушка и дедушка с папиной стороны пытались взять опеку над внучкой, но им
отказали по причине здоровья. Мамины родители к тому времени уже умерли, а
тётка ютилась в двухкомнатной квартире с мужем и четырьмя детьми. Вот тогда на
помощь пришёл дядя Олег. Он заявил, что его крестница не будет жить в доме
инвалидов. Его поддержала вся семья.
Так, с
тринадцати лет Владлена очутилась в дружной и любящей семье крёстного. Женьку
считала за своего брата. Старалась хорошо учиться, чтобы оправдать доверие.
Поступила вслед за Женей на экономический факультет.
Названый брат в
армию не пошёл, так как в вузе была военная кафедра. Поэтому в двадцать три
года Женя получил деньги у отца на развитие собственного дела, а через год он
взял Владлену к себе коммерческим директором.
Вот тогда
девушка решила выпорхнуть из гнезда опекунов. Продала дачу родителей, затем их
квартиру. Вместо этого она купила себе просторную студию на первом этаже
новостройки, поближе к офису. Затем обставила жилище минимумом мебели и
специальной бытовой техникой.
С тех пор
прошло два года. Владлена так и жила одна. На личном фронте было не просто
затишье, а вечная мерзлота. Женька пытался её растормошить. Знакомил с парнями.
Один раз на день рождения подарил проститута. Владлена увидела, с какой
жалостью окидывает её взглядом парень не слишком тяжёлого поведения, и ей стало
так противно, что она его выгнала из квартиры взашей, благо заказ был уже
оплачен.
Ещё фобия
мешала. Только Женя об этом не знал и продолжал с маниакальной настойчивостью
подсовывать ей мужчин.
Одного такого
Владлена вчера выгнала. Мужик подумал, что раз она калека, то будет рада любому
вниманию. Начал к ней подкатывать, откровенно флиртовал.
Потом сам же и
предложил: «А давай поженимся? Тебе же всё равно уход нужен, а мне в этом
городе зацепиться необходимо. На квартиру много денег уходит, но я всё равно в
свой Муходрёпинск не вернусь».
После этих слов
мужик наклонился над ней, погладив по щеке. А во взгляде читалось: «Ну, что ты,
убогонькая, соглашайся. Кто ещё, кроме меня, с тобой в койку прыгнет».
Владлена
буквально закипела внутри. Во-первых, она не собиралась с ним спать. А
во-вторых, прикосновение, от которого почему-то поползли противные мурашки по
телу, вызвало отвращение. Но всё же она была человеком сдержанным. Спокойно
Влада приказала мужику идти в свой отдел. Женя прислал его временно, вместо
уволившейся секретарши.
Виктор — так
звали молодого мужчину — кричал, что любит её, а она бесчувственное животное в
памперсах. Хотя с памперсами тот явно перегнул — Владлена спокойно обходилась
без них.
