Сотни раз Людмила Александровна Чернышёва давала себе два обещания: никогда не подслушивать чужие разговоры и не читать мысли без разрешения. И каждый раз исправно нарушала данное себе слово. Просто ноги шли, а уши слушали.
Сегодня она снова успела пожалеть, что стала свидетелем разговора, который вышел между Сашей и Константином Андреевичем.
Прислонившись головой к стеклу машины, девушка уже второй час мысленно возвращалась к причинам столь бурного спора.
Начало беседы Людмила не слышала. Подошла, когда оба на повышенных тонах говорили о ней. «Даже если не будет никакого выбора, она никогда не станет вашей женой».
То, что Саша оказался в неё влюблён, могла бы догадаться и раньше. Но почему столичный нечистик повёл себя как драчливый петух, Людмила не знала. Зачем ему, с его положением, унижать Сашу? Тот ведь – сущий ребёнок. То, что юноша был старше Людмилы на два года, и в начале весны ему исполнилось двадцать лет, она в расчёт не брала. Да и остров заставлял людей взрослеть быстрее. Саша, в отличие от неё, всю свою жизнь провёл на Буяне. А вот Людмила так и не стала здесь своей. Чужая на большой земле. Чужая на острове.
Даже мелькавшие за окном машины сосны напоминали о враждебности этого края. Под стволами исполинских деревьев лежали продырявленные проталинами белые холмы. Уже двадцать пятый день снегогона, а сугробы и не думают таять. Не любит зима уходить из этих мест, цепляется своими бледными руками за корни и стволы. Как и люди на острове: такие же цепкие и живучие, пусть волей императора и лишённые магических сил, положения, свободы. Да и её остров научил стойкости, хотя Людмила провела здесь всего три года своего детства.
Девушке казалось, что все воспоминания связанные с этим жутким местом, трагические события последних дней, да и ссора мужчин – удивительным образом связаны. Чувствовала это, но не могла объяснить. Даже лучшему другу, что сейчас сидел за рулём внедорожника и с каждым метром всё настойчивее втаптывал педаль газа в пол.
Георгий Велеславский и сам был похож на этот остров. Неотёсанный и колючий. Молодой человек воспользовался подвернувшейся поездкой и предложил посетить храм, так как из-за своей военной службы давно не навещал родных мест. Георгия можно было понять, он здесь родился и вырос, а бывал редко.
Храм Велеса находился в глубине острова и стал его негласным сердцем. Вольные поселения и места заключений находились больше по берегам, а вот храм надёжно укрывался среди старого леса.
Сестра Велеславского Лизонька мирно посапывала на плече Людмилы. Длительное пребывание на свежем воздухе подругу утомляло и её непременно клонило в сон.
Людмила и сама уже погружалась в лёгкую дрёму. Но ей пришлось отказаться от целебного сна, который помогает при всех болезнях и во всех сказках. Виновником стал столичный нечистик, который сидел рядом с Велеславским.
– Сколько ещё ехать? – Константин Андреевич Громов был как всегда нетерпелив. Он умел разрушить всё, чего касался, стоило ему открыть рот. Так и сейчас – былая тишина улетела под колёса машины.
– Немного. Ещё два поворота налево и приедем, – Велеславский водил машину ужасно. Чудовище на четырёх колесах так и норовило сбежать от нерадивого всадника. Но Георгий шёл по стопам своего храброго тёзки и не давал лютому змею ни заглохнуть, ни встретиться с величественной сосной.
– Людмила Александровна, выходите за меня замуж, – Громов со своего переднего сидения лишь бросил взгляд в зеркало заднего вида.
Людмила почувствовала, как дёрнулся внедорожник. Георгий не врезался. И то хорошо. Подруга проснулась и села, с удивлением оглядев всех в машине.
Людмила подумала, не приснился ли ей этот странный вопрос. Бросила взгляд на зеркало, но увидела только себя. Чёрные волосы взлохмачены. На лице глупейшее выражение, точно у рыбёхи, что вывалилась на берег.
И как теперь на эти слова реагировать? Собственно, предложений ей никто ещё не делал. А если сделать вид, что не слышала? Это может сработать. Или вообще предложение ей приснилось? Думала о ссоре, задремала, а потом столичный нечистик позвал замуж. Конечно, это ещё вопрос, зачем он ей снится.
Голос подруги заставил поверить в реальность происходящего.
– Вы серьёзно, Константин Андреевич? – Лиза задала вопрос столичному гостю, но посмотрела прямо на Людмилу.
– Я всегда серьёзен. Разве когда-то было по-другому? Так какой будет ваш ответ? – он так и не соизволил повернуться.
– Вы всем девушкам, которых едва знаете, делаете предложение? – Людмила не хотела выставлять себя дурой. Вдруг этот сиятельный племянник императора изволит шутить.
– Нет, что вы. Только тем, кто при первой встрече читает мои мысли.
– Я извинилась за тот случай.
– И уверяю вас, были прощены. Так что?
– Мне нужно подумать.
– Думайте. У вас два поворота, – он уставился в окно. Казалось, старые деревья вдоль дороги волнуют его гораздо больше предполагаемой невесты.
Нечистик явно что-то задумал. Только зачем ему это? Решил устроить эпатажную выходку? Вряд ли император обрадуется союзу с девицей из семьи изменников. А для подросткового бунта против Отечества в свои двадцать восемь лет Константин Андреевич староват. Но что бы ни задумал этот наглый столичный тип, он может стать её спасительным билетом. Вот только признаваться в этом себе ой как не хотелось.
– Ты что, даже не спросишь её родителей? – Велеславский как раз входил в один из двух поворотов оставшихся до храма, и машину слегка занесло.
– Друг мой, если девушка согласна – спрошу, – Константин Андреевич коснулся рукой приборной панели.
Людмила могла поклясться, что не заглохли они сейчас его стараниями.
– Если нет, то зачем беспокоить уважаемую семью по пустякам? Людмила Александровна, позвоним вашим родителям? – Громов всё же обернулся.
– Не надо, – ей показалось, что она ответила уж слишком быстро. Выходит, любящая дочь боится гнева родителей. Бежит с нелюбимым под венец.
А что меняет его звонок? Мать расстроится. Отец не откажет представителю этой громкой фамилии. И почему сразу нелюбимым? Вполне симпатичный молодой человек, про которого она ровным счётом ничего не знает.
– И правильно. Я своим тоже сообщать ничего не намерен. Им вряд ли это будет интересно.
Внедорожник остановился у старого храма деревянной постройки. Это в городах капища облачили в каменные стены, а здесь, в удалённых уголках большой родины, всё по старинке.
Через ров был перекинут дощатый мостик. Над ним возвышался забор украшенный лентами и рогами животных. Ворота открыты. Перед ними несли службу два воина: на плечах шкуры, лица скрыты. Не для охраны, для порядка.
– Позвольте, – Громов уже вышел из машины и помог выбраться Людмиле. Она молча подала ему руку. Затем он отвёл девушку в сторону.
