Я маленькая песчинка, молекула, микроб... Ой, нет, микроб - это вроде что-то плохое. Я - атом! Частичка атома, малюсенькая и с глазами. Потому что я вижу огромное пространство, мелькающие огоньки... Лечу по необъятному звездному коридору... космоса? Наверное, дышать совсем не надо... и не хочется. А раньше хотелось. Как мысли путаются. О, у меня есть мысли! Маленькая да удаленькая. Ах, как легко, хорошо... Кто я такое? А, поняла: я - душа, вырвавшаяся из хламиды тела, я освободилась от его тяжести. Класс. Мне больше не надо заботиться о нем, думать о пропитании и одежде. Кажется, раньше колоссальное количество времени уделялось именно этим проблемам. Сейчас они почему-то пропали. Интересно, что случилось? Кто я была? Да разве это важно теперь?
Неожиданно посетило другое знание: надо влететь в те огромные двери, где мою грешную душу очистят, освободив от лишних знаний и... что? Не знаю, но скорей, скорей... Нужно туда и всё тут.
Додумать не получилось, как и добраться до вожделенного входа. Внезапно на пути маленькой искорки образовалась воронка и затянула в себя, перенося в другую реальность.
***
- Леди Марсела, очнитесь! Придите в себя, леди Марсела.
Ну, что за дела? Только с радостью летела навстречу обновлению и вдруг кто-то бьет по щекам. Стоп. У меня опять есть щеки? Да, точно. Прям горят от ударов по ним ладонью. И... ой, снова тело? Опять этот хомут на меня надели? Да ну, не надо... без него было гораздо лучше. Легко, свободно, а сейчас... Что так давит на бока? Открыть глаза не получается, но по ощущениям... Корсет? Да вы офигели? И платья слишком много. Я же в спортивном костюме была.
Ой, память вернулась.
У меня был хороший день - удалось заработать больше пяти тысяч. А все потому, что праздник: народу много, желающих заказать свой портрет тоже. Я рисовала и прекрасно заработала. Отличный день... был... А вечером подошли трое, попытались отнять деньги. Я сопротивлялась, за что и получила по голове чем-то тяжелым, и в животе зажгло огнем.
Мама дорогая, меня убили!
Убили? Хотя, нет. Лупят по щекам, чувствую, и называют какой-то леди Марселой. А я вообще - Илона. Даже не созвучно. Что происходит? Надо открыть глаза. Да, открыть и все выяснить.
Решить-то я решила, но веки, словно свинцом налились и отказались подчиняться мозгу. Почувствовала только, что возле меня произошло какое-то движение, и неприятный мужской голос сначала приказал пропустить целителя, а потом взмолился:
- Господин Лонго, что с моей дочерью? Приведите ее в чувство. Нельзя сорвать церемонию! Лорд Хаскиль будет недоволен!
Папа?!
В смысле - отец? Откуда такое счастье? Эй, а где тебя носило все эти годы? Мама так и не призналась, кто стал моим родителем. Какой-то заезжий художник, вот и вся информация. И то получила я ее, когда мать в сердцах бросила, глядя на мои рисунки: "Вся в папашу!" Не, за гены спасибо, но матери хотелось, чтобы дочь унаследовала ее таланты. То есть стала актрисой или певицей. Но чего нет, того нет. Я люблю рисовать и делаю это прекрасно. И неважно, что не добилась всемирной славы. Мать тоже не на мировых подмостках выступает. Все туры в Тмутаракань, а туда же... Дочка бестолочь, потому что в папашу уродилась. Блин, а я виновата? То есть... О!
Я всё вспомнила!
Илона, тридцать четыре года, в разводе, чистокровная ари... тьфу, художница. Причем, свободная от всего и всех. И от мужа эгоиста в том числе. Развод, девичья фамилия и свобода! Вот ведь угораздило по молодости выйти...
Так, чем это завоняло?
Подсунутый под нос флакончик не был наполнен нашатырем, но его содержимое подействовало моментально. Гадость неимоверная. Тело дернулось, глаза распахнулись и заслезились.
- Так, всё, - возрадовался голос неведомого папашки и приказал, беспардонно схватив за руки и потянув вверх: - Вставай, дочка, пора на церемонию. Жених ждет, нервничает.
Да ладно... Какой такой... жених? И отца сразу обрела и новое счастье в личной жизни? Хе... Спасибо, от развода еще не отошла.
Я огляделась. Вернее, попыталась оглядеться и рассмотреть мужика, нагло распоряжающегося моей жизнью, но ноги слегка подгибались, на ресницах повисли слезинки, делая окружающий мир расплывчатым, а общая слабость распространилась на язык. Я не смогла ничего произнести и, как послушная марионетка, подхваченная с двух сторон чьими-то руками, медленно отдалась воле течения. То есть тащения. Меня потащили, накинув на голову вуаль. Чуть проморгавшись, обнаружила необъятную белоснежную юбку, окутывающую ноги, и заторможено подумала: "Правда, что ли замуж ведут? Ничего не понимаю. Помню, рисовала в парке, потом подошли гопники... И да, убили за пять копеек. Капец, судьба-злодейка. И это, вообще, не моя фигура. Когда это я успела стать стройняшкой-доходяжкой?".
Сил сопротивляться не было от слова "совсем". Меня вывели из комнаты, и по гулкому звуку голосов я определила, что оказалась в огромном помещении, а по запаху плавящегося воска и виду старичка в белых одеждах предположила, что нахожусь в храме.
Гений дедукции, не иначе.
Слезы высохли, но вуаль мешала видеть четко. Меня подвели к высокому хмурому мужику одетому роскошно, но по старинной моде и, убедившись, что стою самостоятельно, отпустили.
Мужик мне сразу не понравился. Злобный какой-то, резкий, неприятный, лет сорока. Был бы древним старикашкой, брезжил хотя бы шанс быстро остаться вдовой, но он полон сил, как норовистый жеребец. Так и женился бы на... кобыле. Я при чем?
Отрешенно подумала, что надо отсюда выбираться, но сил на большее, чем просто отмечать чьи-то действия, не было. Не падаю - уже хорошо.
А хорошо ли?
Старичок в белой мантии заунывно запел какую-то молитву высоким дребезжащим голосом. Так, Илонка, тебя тут, кажется, в самом деле замуж выдают, а ты ни сном, ни духом. А ну действуй! Не плохо бы для начала с женихом познакомиться и с папашей этим разобраться. Не было его в моей жизни никогда. Это, вообще, не моя жизнь! Не-е, ребята, меня вроде убили и даже если нет, то очнуться я должна была не в этом месте и не в таком наряде. Не гопники же переодели! Причем, сразу в другое тело. Какой-то книжный попадос, не иначе.
Я встрепенулась от пришедшей в голову разумной мысли и решила упасть, чтобы сорвать чужие странные планы (все равно ведь умерла) и... не смогла! Тело словно закаменело, превратившись в статую, и прилипло к полу. Что за дела? Недавно подняться не могла, а теперь свалиться не выходит. Ну, давай - набок! Хлоп и все! Что сложного? Почему не только раскачаться, но и пальцем пошевелить не получается? Я теперь что - кукла-неваляшка? Эй, верните обратно! И, вообще, в голове кавардак, ничего не соображаю. Кто включил автопилот моей жизни? Отключите, сама хочу стоять за штурвалом и управлять.
