Однажды моя однокурсница Танька "завалила" мой телефон институтскими фотками – с наших походов на Селигер, вечеринок в общаге, дней рождений и самых первых вечеров встреч, где мы ещё такие молодые и "зелёные". И стали мы вспоминать про события тех лет, про кавалеров, кто в кого был влюблен и кто к кому без особых шансов клеился (было и такое!). И вдруг Танька отправляет мне фотку Олега – крепкого такого парня с румянцем и ямочками на щеках, про которого я никак не могу понять, кто это такой? "Ну как же? – удивляется в свою очередь Танька, – неужели ты не помнишь Олега – мою самую большую боль и первую в жизни любовь?!" С трудом восстанавливаю в памяти, что да, действительно с нами в колхозе, когда мы всем курсом ездили куда-то под Серпухов собирать свёклу, был такой обаятельный паренёк в жёлтых резиновых сапогах. Удивительно, лица не помню, а то, что на нём были жёлтые сапоги – пропечатывается и всплывает в памяти, но как сквозь пелену. Оказывается, у Таньки был тогда с ним роман, и она таааак в него была влюблена, до полусмерти прямо, а я ничего об этом и не знала! Или знала настолько кратко и поверхностно, что практически сразу после того колхоза и забыла, прямо-таки выместила из своей памяти… И помнила всегда только про Диму – другого нашего однокурсника, с которым Танька все институтское время была вместе и за которого в итоге вышла замуж. А вот ее первая любовь, расставание, боль и страсть прошли совсем мимо меня… Меня это поразило до глубины души: ну как же так? Почему я не была рядом в трудный для Таньки момент? Не поддержала и не разделила ее страдания? Чем оправдать себя? Разве только тем, что события эти проходили на первом курсе, когда мы особо ещё не дружили, а только виделись на лекциях да перекидывались парой фраз на переменах? Или толпой Танькиных поклонников, которые не давали проходу не только самой Таньке, окружая ее плотным кольцом, но и нам, ее подружкам, не оставляя шанса поболтать с ней наедине?
Поохали мы, повздыхали, что времена были для нас тяжёлые, мы сами юные, как отношения строить не знали, да и внутреннего стержня у нас внутри никакого не было. И тут у Таньки возник встречных вопрос: "А что с твоей первой любовью? Мне кажется, что я тоже ничего о ней не знаю!" Приехали.
20 лет с момента окончания института отпраздновали, Таньку второй раз замуж выдали, кстати, снова за однокурсника, детей практически вырастили, до пенсии уже рукой подать, а про мою первую любовь Танька до сих пор не знает! Развели мы с ней обе руками. Вроде бы и дружили тогда неплохо, но мимо самых важных событий в жизни как-то прошли стороной… И уговорила меня Танька рассказать эй эту историю, про которую я и сама почти уже забыла…
Шёл 92 год. Мы перешли на второй курс института, заканчивались летние каникулы и так получилось, что я как-то заново сдружилась с бывшей одноклассницей. Мы ещё за одной партой с ней сидели. С Наташкой Кузнецовой. В школе в последних классах мы с ней часто по дороге от школы домой "зависали" часа на два-три, болтая ни о чем. Если честно, болтала-то в основном Наташка, а я была ее терпеливым слушателем. Но порой доходило у нас до конфликтов: когда я с Наташкой в чем-то принципиально не соглашалась, мы почти до хрипоты спорили, и один раз Наташка со мной даже три дня не разговаривала! Вот такая это была кособокая немножко дружба. Ещё мы на одни и те же подготовительные курсы на физмат в соседнюю школу ходили! Но потом она в один ВУЗ поступила, я в другой, и разошлись потихоньку наши пути… И тут произошла у неё дома какая-то вечеринка. Собралось человек десять наших одноклассников. И мы очень тепло впервые за последний год разговорились. Да и вечеринка оказалась душевной, радостной, мы и танцевали, и общались. А Наташка, заодно, научила меня пить и курить. Я же до этого вообще принципиально не пила алкоголь! Был у меня такой протест. Да и вообще, чувствовала я себя немного потерянным для общества элементом, странненьким таким – зачем я живу? куда я иду? в чем мое предназначение? Я не знала. И жила с чувством полного тупика и ощущением пыльного мешка на голове. Вроде очертания какие-то видишь, а куда двигаться в этом мешке не знаешь. И еще мне учиться в институте совсем не нравилось, но родители бросить его не разрешали, а тогда я была робкой и послушной девочкой. Оттолкнуться от своих желаний не получалось, приходилось жить под "колпаком".
Ну, а тут с моей Наташкой вроде как открылся "новый мир" – с алкоголем, весельем, беззаботностью. Она вообще не заморачивалась на тему смысла жизни. Была простая и понятная, и очень красивая, кстати! С правильными чертами лица, на куколку похожа. Единственное, что стала Наташка после школы как-то быстро вес набирать, но даже и это ее не портило. Превратилась она в такую сдобную булочку – невысокого роста, с третьим размером груди, всю из себя аппетитную – и, помню, что в то время многие ребята обращали на нее внимание. И даже на улице мужики подходили знакомиться, в электричке там или на остановке. А вот ко мне никто не по ходил, что меня, конечно, расстраивало, но виду я не подавала.
Ну так вот, стали мы с Наташкой после этой вечеринки раз в неделю куда-то выбираться. По городку нашему гулять. Тогда и кафе-то никаких нормальных не было. Один ресторан в городе – вот и все. Сядем с ней на лавочку, поболтаем, Наташка сигаретку выкурит – и мы дальше идём! Вот такая прогулка.
Так, потихоньку наступила осень. Мы вернулись к своей учебе, но по выходным иногда все же встречались у заветного дуба, жили-то мы с Наташкой в одном дворе! И гуляли по нашему маршруту до озера с утками, мимо центральной площади и ко Дворцу Офицеров. А, надо сказать, что осень в тот год была необычайно теплой и совсем не дождливой. Бабье лето затянулось, деревья потихоньку желтели и краснели, и мы, в попытках продлить свое лето, все гуляли и гуляли, как бы оттягивая возвращение к нашей такой важной, но заунывной учебе.
И вот, в один из тех теплых сентябрьских вечеров познакомились мы с молодым человеком. Точнее, это он с нами познакомился, сразу с двумя. Игорь – так звали нашего нового друга – учился в Питере, в военном училище, и вся их часть проходила практику в нашем городке, а он у нас тоже был военным. Наверное поэтому их к нам и распределили. Ну а по вечерам, в свободное от занятий время, их отпускали в увольнения или отгулы, можно было делать что хочешь, только к определенному времени возвращаться в часть, а точнее в общежитие. И он слонялся, как и мы, по улицам, в надежде скрасить как-то свое одиночество. Да и хотелось ему, что скрывать, молодому парню в самом расцвете сил, с девчонками познакомиться! Романтики хотелось, а может даже светлой любви. Так он наткнулся на двух скучающих подружек, то есть нас с Наташкой, и не придумал ничего лучшего, как спросить: " Девчонки, я тут в вашем городе ничего не знаю… подскажите, как пройти туда…" – уже не помню куда. Конечно же никакие магазины, аптеки, библиотеки ему не были нужны, но мы, от безделья обрадовавшись, что можем помочь "заблудившемуся" парню, стали радостно и наперебой показывать, где у нас тут кафе, аптеки и библиотеки. Игорь задавал ещё какие-то вопросы (тянул время!), в двух словах рассказал про себя, слово за слово, и пригласил он нас на… пикник в лесу! Сейчас уже и смешно и страшно. Какой пикник в лесу? Никогда и ни с кем не пошла бы в лес – маньяки, насильники, убийцы… Но тогда – то ли случаев таких было мало, и по молодости мы о них даже не думали, то ли Игорь действительно внушил нам доверие, и мы согласились! Да и делать реально было нечего. А тут парень, из Питера. Военный! Симпатичный, кстати. И стали мы ждать условного дня. А день этот был тогда, когда его в увольнение в следующий раз отпускали, через неделю после знакомства.
