(Декорации реанимационной палаты, четыре-пять коек, под простынями больные. Сирена кареты Скорой Помощи. Бригада медиков выкатывает каталку, встает вкруг нее, заслоняя больного. Слышны возгласы.)
– Пульс нитевидный.
– Давление сорок на семьдесят. Мы теряем его.
Сестра. (показывая банковскую карточку.) Это кто потерял?
3 врач. Черт. Я. Положите в карман, у меня руки.
2 врач. Остановка сердца.
1 врач. Адреналин три кубика. Давайте дефибриллятор…
3 врач. Дайте кто-нибудь бутерброд, с самого утра не жрал.
Сестра. У меня с колбасой. И кетчуп есть. Шашлычный.
1 врач. Всем отойти. Разряд!
Удар. На каталке вскидываются ноги.
1 врач. Еще разряд. Больше.
3 врач. Еще кетчуп. Побольше. Лей – не жалей.
Удар. Подброшенные ноги.
Звонок по мобильному. 1 врач держит телефон плечом.
1 врач. Нет. Еще не потеряли. Но, наверное, потеряем. Ну откуда мне знать… Если не прямо теперь, то исход не предсказуем, может и выкарабкается. Ну потому что мы не все можем, есть еще резервные силы организма.
Разряд! Всем отойти!.. (в трубку.) Перезвони чуть позже… Телефон родственников? Нет, не знаю, он по скорой поступил. Уточню. Да помню, все помню, по прежней договоренности. Разряд!
Вскинутые ноги.
1 врач. Что там? Кровь? Откуда? Салфетки! Быстро!..
3 врач. Это кетчуп. Капнул. Салфетку кто-нибудь дайте скорее.
1 врач. Перестаньте жрать наконец, у нас пациент уходит!
2 врач. Давление 110 на 70. Кажется он вернулся.
1 врач. В сознании?
2 врач. В отключке.
1 врач. Все свободны.
Бригада устало уходит.
Входит гробовщик со скорбным выражением лица.
Гробовщик. Ну что у нас?
1 врач. Я уже обещал.
Гробовщик. Но мы можем предложить лучшие условия, мы быстро развивающаяся фирма.
1 врач. Сколько?
Гробовщик пишет на бумаге.
1 врач. Это не серьезно. Я врач высшей категории.
Гробовщик исправляет цифру.
Гробовщик. И в качестве бонуса бесплатные похороны для членов вашей семьи и родственников раз в квартал за счет фирмы.
1 врач. Что? Тьфу на вас, как можно такое предлагать!
Гробовщик. Все там будем. А смерть, это серьезная статья расходов, ваши пациенты на нее годами копят. Может случиться, что завтра и вы ко мне…
1 врач. Или вы… у меня.
Гробовщик. Всякое может быть. Наши профессии, они где-то рядом. И вы, и мы облегчаем людям уход. Надеюсь на наше взаимовыгодное сотрудничество. Ну а если… Если не сложится, то нам придется искать кого-то еще. Без категорий. Потому что любая медсестра…
1 врач. Хорошо, я подумаю.
Гробовщик (уходит, останавливаясь, вглядываясь в лица больных.) А этот как?
1 врач. Этот?.. Этот на поправку.
Гробовщик (качает головой.) Нет… Не ваш он – мой. Не жилец, у меня глаз наметан. Если, конечно, медицина не будет сильно усердствовать… Только зачем решать за матушку природу, не по-божески это. Прозвоните, когда все случится…
Уходит, по пути останавливается, смотрит в лица, вздыхает, сует под бинты визитки.
Сцена третья
Звонок 1 врачу.
1 врач. Нет, не потеряли. Я же говорю, внутренние резервы, мобилизация организма… Медицина не всесильна… Да, сообщу… Нет… на прежние условия не согласен. Потому что инфляция, кредиты, дороговизна жизни, развод, поэтому тарифы должны периодически пересматриваться!.. Нет, этого мало.И еще… в качестве бонуса похороны за счет фирмы раз в квартал. Найдется кого – все под богом ходим. Давай думай…
Уходит.
Койки с больными. Тишина. Никого. На одной из коек из-под простыни выскальзывает фигура, при этом абрис фигуры остается. Разминается, подходит к новичку, смотрит, стучит пальчиком. Из-под простыни высовывается голова.
– Ты кто?
– Я?.. Семен… Иванович.
– Ну тогда здравствуй Сема. С прибытием в сию скорбную обитель, где не животом живы мы, но духом лишь.
Развязано присел на край кровати.
Семен Иванович. Где я?
Серый. Городская больница под номером семь, реанимационное отделение, палата первая, койка (наклонился) четыре, инвентарный номер интересует?.. вижу – нет. Аппараты работают, давление в норме, бирки на ноге нет. Пока. С чем тебя и поздравляю.
Семен Иванович. А как я сюда?..
Серый. Ну откуда мне знать? Как все – шел, споткнулся, потерял сознание, очнулся… здесь.Все мы куда-то шли, чего-то хотели, что-то планировали, а пришли сюда. Так?
Семен Иванович. Да, верно, шел, поднимался по ступенькам, потом кабинет… Откуда вы?..
Серый. Оттуда… Все мы оттуда. Туда. Всем стало худо, а тем, кому хорошо, те в себя в другом месте приходят, в кроватке, в Ницце, в отеле, с двумя блондинками, которые в подушки носиками сопят. И что интересно, и там, и тут голенькие, аки младенцы и головы после вчерашнего с подушки не поднять. Но… причины разные!
Семен Иванович. А вы кто?..
Серый. Я – койка номер пять. Вон лежу, на мир не гляжу, под себя хожу. Сергей. Можно Серый.
Кивнул на койку, где под простынкой угадывается фигура человека.
Семен Иванович. Вы – там?.. А здесь?
Серый. И здесь я. И там… Не понятно?.. Это поначалу всех пугает, когда из себя и сам – себя…
Семен Иванович. Не может быть! Это какой-то бред!
Серый. Слышь Федор, голос подай.
Федор. Ну?
Серый. Скажи бедолаге, что это не бред.
Федор. Ну.
Серый. А почему он там? (Пауза.) Боится тело покинуть, опасается, что пока он отсутствовать будет, его в морг свезут. Стережет свои бренные останки. Так, Федор?
Федор. Ну…
Серый. Как пьяный на трактор лез – ни черта не боялся, а как здесь залег, цепляться стал. Слышь, Федор, не хочется помирать?
Федор. Ну!
Серый. А чего тогда лихачить стал?
Федор. Ну так…
Семен Иванович (осматривается.) А те кровати, которые дальше?
Серый. Всех не знаю. У нас тут текучка.
Семен Иванович. Ничего не понимаю.
Серый. А зачем тебе понимать?Надо принимать. Как данность. Ты, Сема, лучше выбирайся, чтобы картину в целом охватить.
Протянул руку…Вылез. Осмотрелся. О чем-то вспомнил. Забеспокоился.
Семен Иванович. Послушайте, мне надо… Срочно. У меня контракт, я должен… Вернее, мне должны.
Серый. Уже никто никому ничего не должен. Ни ты, ни –тебе. Ты освобожден от всех земных долгов, обязательств и обременений. Свобода, Сема.
Возле одной койки запищал прибор. Затих. Серега подошел, посмотрел, послушал.
Серый. Все, готов.
Семен Иванович. А как же врачи? Почему они не бегут. Не спасают?
Серый. А чего бежать? Они же знают, что все равно ничего не сделать. Ну вытянут теперь, а завтра один черт… А так – койка освободится.
Семен Иванович. А если я?
Серый. Может и ты.
Семен Иванович. А ты?
Серый. Нет, я старожил, я здесь уже тридцать восемь дней.
