Старый парк шумел листвой высоких тополей и лип. Верхушки исполинских размеров деревьев непрерывно колыхались от мощных дуновений горячего сухого ветра, налетавшего порывами с юга. Он нисколько не остужал царящей жары, но хотя бы немного разгонял густой знойный воздух, раскалённый до предела лучами солнца за долгий майский день. Столь сильная жара была не характерна для последнего месяца весны, однако мощный антициклон, которому не было никакого дела до среднегодовых значений температур, педантично высчитываемых синоптиками, бил один температурный рекорд за другим. Огненный солнечный диск уже клонился к закату, но это не делало воздух хотя бы немного прохладнее.
Дмитрий стоял под раскидистой сенью огромного древа, держа в руках большой букет белых хризантем. Он периодически посматривал на наручные часы и вглядывался в тенистую даль парковой аллеи. Мимо проходили молодые мамочки с колясками, дети бегали за упитанными голубями, которых посетители парка щедро кормили хлебными крошками, медленно ковыляли пенсионеры, то и дело присаживаясь на стоящие по двум сторонам аллеи красивые кованые скамейки. В этой разношёрстной толпе Дмитрий наконец увидел того человека, кого с нетерпением дожидался.
Катя шла по выложенной красноватой брусчаткой дорожке быстрым шагом, спеша на встречу к своему любимому. Она никогда не опаздывала на свидания, но сегодняшний день стал исключением – пробки на дорогах внесли коррективы и сдвинули романтическую встречу на более поздний срок.
Лёгкое кремовое платье еле колыхалось от закатного ветерка, чего нельзя было сказать про длинные тёмно-каштановые волосы девушки, с которыми проказник ветер играл гораздо охотнее.
Молодой человек с любовью смотрел на Катю и видя, как она то и дело поправляет волосы, расплылся в милой улыбке.
– Привет! – немного запыхавшимся голосом сказала Катя. – Извини, я опоздала, такие пробки на проспекте, просто ужас.
– Привет, моя любимая! – бодро ответил Дмитрий, протягивая девушке букет цветов и одновременно целуя её в губы.
– Спасибо, Димка! Какой красивый букетик! – произнесла Катя, поднеся цветы к лицу и втянув их аромат своим носиком.
Дмитрий обхватил девушку руками, сомкнув кисти на уровне попы, и, приподняв её над землей, пару раз обернулся вокруг своей оси.
– Умница ты моя! Как ты вчера классно играла на концерте! Я просто заслушался! Всегда тебе удивлюсь, как ты не боишься выступать перед таким количеством народа?
Дмитрий поставил девушку на землю ещё раз поцеловав её.
– Димка, ты бы знал, как сильно я переживаю перед любым выступлением! Это даже словами не передать! Но, выходя на сцену, я настолько сосредотачиваюсь на выступлении, что про волнение как-то самой собой забываю.
– Ты у меня пианистка от Бога! Хоть я в музыке не очень сильно разбираюсь, но даже мне ясно, что играешь ты виртуозно! Я горжусь тобой!
– Просто ты предвзятое лицо, поэтому и говоришь так! – стеснительно улыбнувшись сказала Катя. – Мне ещё учиться и учиться!
– Знаешь, мне так вчера понравилась мелодия, которую ты исполняла, она прямо пробирает до глубины души. Как она называется?
– Композиция называется «Шум дождя». Очень милая и трогательная мелодия. И очень сложная в исполнении.
– Ты прекрасно справилась!
Парень нисколько не лукавил – ему на самом деле нравилось, как играет Катя, и не потому, что она была его девушкой, а по причине изумительного умения извлекать из фортепиано красивейшую музыку.
Катя была очень талантлива. Она обучалась в училище искусств, и преподаватели в один голос отмечали, что девушку ждёт большое будущее. Художественным руководителем Кати была её собственная мать – очень строгий педагог, которая никогда не хвалила своих учеников, а только указывала на их недостатки. Она считала, что от любезности и похвалы у ученика необоснованно поднимется самооценка и он из-за этого может слишком уверовать в свой талант, который нужно постоянно развивать и оттачивать. Постоянная работа над недостатками, а не кичливость успехами – вот был главный принцип работы Таисии Петровны.
Не удивительно, что за такой подход ученики не слишком жаловали женщину. Между собой они называли её то «Тайсоном», из-за некоторой созвучности её имени с именем известного боксёра-тяжеловеса, то «Пиночетом», за крайне жёсткий и бескомпромиссный характер.
Суровость Таисии Петровны многократно усилилась после неожиданной смерти её мужа и отца Кати, который умер из-за сердечного приступа прямо на рабочем месте. Он, как обычно, трудился у станка на заводе, и на глазах коллег вдруг резко завалился на пол. Прибывшие медики смогли лишь констатировать факт наступления смерть. Многие люди проводили прямые параллели между преждевременной кончиной мужчины и скверным характером его супруги – дескать, не выдержало сердце у мужика жить с этой мегерой.
Как это часто бывает, у стервозных и несносных женщин мужья являются приятными отзывчивыми людьми, которых все окружающие ценят и любят. Именно таким человеком и был Анатолий Юрьевич. Загадка природы, почему вообще создаются подобные пары! Не иначе, всё это проделки закона физики о притяжении противоположностей!
Катю мать всегда воспитывала в строгости, где-то граничащей с суровостью, а вот отец, напротив, всегда баловал свою единственную дочку. Для Кати смерть отца стала настоящим потрясением, после которого она долго не могла прийти в себя.
Люди, близко знакомые с этой семьёй, так и вовсе стали отмечать проблемы с головой у Таисии Петровны, после того, как она овдовела. Её часто посещали какие-то чудные мысли, а неуёмное желание прославиться и добиться всеобщего признания, которое и раньше женщина не скрывала, стало теперь больше походить на одержимость.
Катя во всем слушалась мать, которая подавляла её своей авторитарностью, не позволяя спорить с ней ни в чём. Хрупкая детская психика подобна глине, из которой можно слепить любые образы. С возрастом, эти слепленные фигурки застывают, храня в себе все заложенные родителями правила и установки. В свои восемнадцать лет девушка была во многом зависима от матери, даже не столько в материальном плане, сколько в духовном – она не смела оспорить ни одно её решение, будто оно было единственно правильным.
Таисия Петровна не обладала выдающимися преподавательскими способностями. Талант Кати к виртуозной игре на фортепиано, который представлял собой сплав врождённых навыков и огромного трудолюбия, женщина считала безусловно собственной заслугой, хотя на самом деле её роль в становлении Кати как музыканта была ничтожно мала. Женщина видела в своей дочери инструмент, с помощью которого она завоюет вожделенное признание! Самым главным для неё было не сделать дочь счастливой и преуспевающей – движущей силой было собственное тщеславие.
