© Элина Ецкало, 2016
ISBN 978-5-4483-0853-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
В лесу из трав осеннее затишье —
Безветренность, прозрачность и покой,
Белеют стебли полые, и слышно:
Теченье времени становится рекой.
Соединились ветви трав, как братство,
И птицы пролетают, не задев
Изгибы неевклидова пространства,
Куда-то в сумеречной функции предел.
***
Рассветы холодно заглядывают в окна,
Потом уходят по-английски – не простясь…
И мысленно улавливаешь связь
С пейзажами голландцев. Вновь намокла
Дорожка, что от дома до ворот,
А к вечеру опять обледенеет.
Уже ночами небо не синеет,
А медленно туманами плывёт,
Напоминая Пушкинские строки…
Но снова подаёт нам солнце знак:
Печалиться не стоит, всё не так,
Как кажется. Зима – учитель строгий,
Но холод по весне лишится прав.
Он и теперь в постскриптум сводит фразы…
А мой малыш, мальчишка темноглазый,
Хохочет радостно, нарочно в снег упав.
***
В моих часах горох и чечевица,
Да чёрная и белая фасоль…
Раскручивает время стрелок спицы,
И свет в окне проходит полосой.
Невидимые кельтские напевы,
Неслышимая музыка дерев…
В который раз сменяется капелью
Небесное движенье серых дев.
Бывает так – мы ощущаем время
Как осенью на горных склонах сад,
Где замерли притихшие деревья
И яблоки в сухой траве лежат…
Зима неспешна. Высохших соцветий
Всё обмирают вдоль дорожки кружева.
Оборками их бежевость, и ветер
Бросает им небрежные слова.
Оставлены гербарием на ветках
Затем, чтоб зимний сумрак пережить
И сохранить весеннюю наметку —
Каким цветенье снова может быть.
Как матрица возможных состояний
В себе таят и цвет, и аромат,
И даже то, как солнечными днями
Размечен светотенью будет сад.
Зимы преддверие. Чугунная ограда
Чернеет. Каждое копьё – ребро.
И глубина обнажена чужого сада…
Молчанье – золото, но слово – серебро.
Стрекозьи крылья – витражи прозрачные…
Едва не села мне на переносицу!..
А птицы, чьи пути не обозначены,
На струях зноя в небеса уносятся.
День, до краёв налитый светом и движением,
Как шар хрустальный кружится, сверкая,
И наблюдателя игрою отражения
Заворожив, уже не отпускает.
Закат склонился в реверанс приветливо,
Взмахнув накидкой с розовыми перьями,
А сумерки в лилово-фиолетовом
Зелёных яблок пуговки примерили.
Листвы узоры и орнаменты,
И мчится лето переулками,
Пространства заполняя памяти
Своими отзвуками гулкими.
Мелькают, светятся и копятся
Мгновенья важной сопричастности,
И постепенно целым сложатся
Все просветления и ясности.
Благоухает, веет, нежится
Всё, что нагрето жаром солнца.
Струной небесной сфера держится,
Воздушным змеем сердце бьётся.
«Если искать для жизни подходящее сравнение, то лучше всего уподобить её полёту со скоростью 50 миль в час по туннелю метро, в конце которого приземляешься без единой шпильки в волосах!»
Вирджиния Вульф «Пятно на стене»
А ты летишь – и шпильки разлетаются,
И время часто у тебя неточное,
К тому же и часы твои – песочные,
Зато песчинки эти не кончаются.
В карманах – твои шарики стеклянные,
Серебряные символы заветные…
Толковники запутались с ответами,
Разгадывая сны твои пространные.
А ты несёшься, хлопая оборками,
Флаконы, гребни, пуговки роняя,
Саму себя всё время догоняя,
Мешая мёд со специями горькими.
Твои воланы, юбки многослойные
Расписаны, как вечный сад заоблачный.
Когда проходит испытанье полночью,
Твоё дыхание становится спокойнее.
И лунные окраины оставлены,
Ты приземлишься, своего не помня голоса…
Твои в спираль закрученные волосы
Рукой мужскою бережно поправлены.
Ты помнишь прошлою весной раздолье маков —
Кругом всё алое на много километров…
Мы в изумлении от цвета, солнца, ветра,
А маки полонили царство злаков…
В низине кони с молодыми седоками
По травам путь прокладывают мерно.
Забраться можно в заросли люцерны
И лёжа наблюдать за облаками.
Река, упрятанная в глинистом каньоне.
С небесным цветом оперенья – птицы.
Не остановлено мгновенье – длится, длится…
Прозрачны тени. День уже на склоне.
Холмы, поля, волнуемые красным,
Шёлк лепестков горит полупрозрачно.
От крутизны дороги сердце скачет,
И жизнь – ошеломляюще прекрасна!..
***
Течение рек и солёность воды…
И бьют по воде голубые киты,
И в арки сквозь скалы засмотрится вечер,
И снова над миром проносится ветер,
В садах на скамейках листая страницы
Оставленных книг, и чуть светятся лица
Простых фотографий в старинных багетах,
Где снова за кадром оставлено лето
И солнечный дождь свои капли роняет
На блюдца и в чашки забытого чая…
Качаются тонкие дольки лимонов
В прозрачных графинах на мокрых балконах,
И солнечных пятен дрожащие веки…
Все реки текут. Не кончаются реки.
***
Я вместе с птицами и осами
Ем пыльный, терпкий виноград —
Одно из примечаний осени,
Одна из маленьких отрад.
Слежу, как астрономы древние,
За изменением пути,
Которым солнце каждодневное
Должно до сумерек дойти.
По облакам, луне и звёздам,
Следам небесных амплитуд
Ищу ответы на вопросы
И навигацию веду.
Листва, как бабочки, порхает,
Не натыкаясь на сачки…
Смотрю – и солнце проникает
Мне прямо в душу сквозь зрачки.
Минутами особой нежности,
Особой важности усильями,
В такой приятной неизбежности,
Души раскинутыми крыльями,
Глазами с веками дрожащими,
Не признавая возражений
В особенности исходящего
Из восхищённых выражений…
1.
У светлых тополей кора —
Как кожа светло-голубая.
Рога воловьи под ветра
Они упрямо подставляют.
День удивительно пронизан
И светом, и дыханьем льда,
И в этом есть, наверно, вызов —
Непокоренье холодам.
Но замысел великолепен:
Когда уходит дух тепла,
Стоят прозрачными деревья,
С небес просвечены дотла!..
2.
А в море Саргассовом вы никогда
Не встретите шалого ветра…
Здесь нет берегов, и спокойна вода,
Тропическим солнцем согрета.
Здесь нет ни штормов, ни случайных дождей,
Одна испарений завеса…
И в древности кили больших кораблей
Скользили по водному лесу.
Здесь тянется медленно вечности час
От тихого утра к закату.
Плавучие бурые листья саргасс
Колумба встречали когда-то…
Бессмертным растеньям неведом порыв,
Лишь сны их спасают от сплина
Да змееподобных изгибчатых рыб
Блестящие чёрные спины.
***
В такие дни томительной жары,
Когда не хочется ни зрелища, ни хлеба,
И время – остановленный порыв, —
Вдруг открываются в листве просветы неба.
На город, сдобной коркой запечённый,
Внезапно кто-то выдохнет легко
Прохладой льдистой ветровых озонов
Из пены пышной облачных мазков.
И сквозняки, откидывая шторы,
Под пенье деликатное сверчков
Качают абажурные узоры
На сумраке вечерних потолков.
«Бабочки являются хранителями золотой пыли вечности»
К. Кастанеда «Сказки о силе»
Глаза закрыть и увидать
Круженье крыльев золотистых…
В пространстве их живые искры
Как снов осенних благодать.
Есть сокровенность бытия…
Путь Воина и путь Поэта —
