ПРОЛОГ
— Эй, рабыня! Принеси мне пищу! — горланил черный кот, лежа на диване. — Твой господин умирает с голоду!
— И как я только терплю это божье недоразумение? — пробормотала Михаэла себе под нос — Оторви свою задницу от мягкого дивана, и сходи к миске, там давно уж все приготовлено.
— Я пожру твою душу, жалкая рабыня! — продолжал возмущаться черный кот, стаскивая свою тушку на пол и нехотя продвигаясь к кухне. — И почему я должен есть с пола? Я великий демон Астарот, а ты меня унижаешь!
Михаэла в ответ на его утомительные тирады лишь закатила глаза и продолжила развешивать постиранное белье для просушки.
— Это ты раньше был демоном, а теперь ты просто домашний кот. Противный, крикливый, домашний кот! И прекращай уже так громко кричать, соседей тревожишь.
— Я демон, и мне нет никакого дела до каких-то там соседей! — с набитым ртом бурчал Астарот.
Еще три месяца назад Михаэла Архангельская счастливо жила со своими родителями в большом доме, вдали от шумной цивилизации. И лишь по рассказам на ночь она знала о том, что их род владеет особой силой — изгонять демонов и упокоить души. Но случилось несчастье — ее родители умерли при таинственных обстоятельствах, и она осталась одна. Девушка только-только окончила школу и поступила в институт на психологический факультет, который посоветовал отец. Он был священником в маленькой церкви на окраине деревушки в лесной глуши.
— Священник, — говорил он, — это и психолог тоже, он должен уметь различать какие тревоги терзают людей.
И потому выбор профессии для девушки был очевиден — священником женщина быть не может, но может стать психологом, чтобы помогать людям, как и ее отец.
В день похорон на пороге ее дома появился высокий мужчина, с длинными черными волосами и оголенным мускулистым торсом. Его кожа была слегка красновата, из-под челки виднелись небольшие рожки, а на руках длинные когти. Он заявил, что пришел забрать ее силу поглотив душу и попытался напасть. Спасаясь от него, она спряталась в церкви. Ведь если это демон, то войти не сможет. Но как было велико ее удивление, когда входная дверь разлетелась в щепки, и он переступил через порог. Но в этот момент внешность незваного гостя изменилась: рога выросли раза в три, закручиваясь назад; появился хвост; на позвоночнике вылезли похожие на шипы наросты; а кожа слегка дымилась. Лицо исказила мука, а из глотки вырвался рык.
— Великому демону Астароту святые места ничто! Я был ангелом, которого свергли с небес вместе с Люцифером, поэтому церкви для меня не помеха! — он не спеша прошел внутрь, тщательно осматриваясь по сторонам.
Михаэла спряталась за алтарем и перебирала в руках четки, которые остались ей от матери. Это была семейная реликвия, обладающая сильной магией, ведь каждая бусинка была сделана из фаланг мизинца ее предков, который называли «перст господний». Она дрожала как осиновый лист и молилась господу, прося о помощи, и тут услышала знакомый голос:
— Миха, моя сила теперь твоя! — это был голос матери, полупрозрачный образ которой возник у девушки перед лицом.
От неожиданности Михаэла отшатнулась и прикрыла рот рукой, чтобы не взвизгнуть от испуга.
— Сила изгонять демонов теперь в твоих руках…
— Мама?
— Да, девочка моя, это я.
— Но как?
— Помнишь наши беседы перед сном?
— О том, что наша семья потомки экзорцистов?
— Да! Это не сказки, это реальность — и ты можешь видеть призраков и, призывая силу духов и ангелов, изгонять зло и упокоить души.
— Я?
— Да, малышка! Это была моя сила, но после смерти она перешла к тебе. Ты последняя, поэтому борись!
— Но как?
— Призови предков и используй силу четок, с их помощью ты запечатаешь силу этого демона.
Михаэла начала читать молитву про себя призывая на помощь всех своих прародительниц: «Августа, Дайна, Сабина, Регина, Ядвига, Эвелина, Есения, Магдалина, Тереза, Зарина, Белла, Виринея, Эмилия — призываю вас в это святилище! Помогите мне связать силу демона Астарота!».
В небольшом помещении поднялся сильный ветер, который ронял подсвечники и как будто пытался вытолкать демона в дверь, но тот как будто и не чувствовал его. Он лишь ухмыльнулся и направился в сторону его источника. Одним рывком вытащил хрупкую девушку из-за алтаря, сжимая ее шею:
— Ну что, попалась, крошка? — он облизнулся, радуясь своему улову.
Михаэла трепыхалась как уж, и жадно хватала воздух ртом.
— Мама… — Прохрипела она.
Астарот ощутил резкую боль между лопаток, от чего разжал ладонь и выпустил свою жертву. Михаэла воспользовалась моментом и, откашливаясь, надела четки демону на запястье, вновь призывая прародительниц на помощь. Когда же она дочитала молитву, ветер настолько усилился, что повалил ее на пол. Она ударилась головой и потеряла сознание.
Очнулась Михаэла от жуткой ругани у себя над ухом. Она с трудом открыла глаза и ощутила сильную боль в месте, которым приложилась об пол, когда падала. Дотронулась к ушибу холодной рукой, и поднялась на локтях. Откинув длинные каштановые волосы с лица, осмотрелась по сторонам, увидела бардак и разбросанные повсюду вещи. Вспомнила, как боролась с охотящимся на нее демоном, и то, как призывала предков на помощь. Но, что же случилось с Астаротом?
Она вновь услышала нецензурную брань, осмотрелась по сторонам, но в церкви кроме нее был только черный кот, из пасти которого и доносился уже знакомый голос. Он принадлежал давешнему демону.
— Ты кто? — спросила девушка черного кота.
— Я великий демон Астарот! И здесь вопросы задаю я! Что ты сделала со мной, изверг? — он попытался ударить ее, но смог лишь слегка оцарапать.
На такое нахальство, Михаэла спокойно смотреть не стала, взяла шкодливого кота за шкирку, и подняла на уровень глаз.
— По голосу понимаю, что это ты, но как-то пока не могу осознать…
Астарот в шкуре кота продолжал нецензурно выражаться, но сделать ничего не мог. У кошачьего тела был рефлекс — когда его берут за загривок, он поджимает лапки и не трепыхается (так мама кошка малышей переносит). На его шее висели четки — семейная реликвия Михаэлы, и она все поняла.
— По-видимому, я связала твою силу, но не думала, что это будет так выглядеть! — она хихикнула.
— Ты чего смеёшься? Я тут, между прочим, по твоей вине как котенок беспомощный… — Михаэла опять захихикала, но уже более откровенно — Ты смеешь насмехаться над великим демоном?
— Нет, я смеюсь над болтливым котом, который ругается хуже сапожника!
Девушка встала, отряхнулась, усадила животное себе на руки и направилась прочь.
— И куда это ты меня тащишь?
— Домой — ответила девушка — я живу одна, родителей больше нет. Да и тебе теперь деваться некуда. Так, что я постараюсь о тебе позаботиться, как следует.
