Глава 1. Из дальних странствий…
Очевидно, Эмиль попал в зону благоденствия. Когда провизия и ресурсы жизнеобеспечения уже выходили на "красный уровень критичности", вдруг всё заработало! Причём без его участия – сработала автоматика. Она как будто ждала своего часа: звездолёт благополучно отцепился от астероида Сопки, двигатели заработали на полную мощь, и система запросила о параметрах коррекции траектории полёта.
Эмиль не сдерживал слёз. Он дрожащими руками нажимал кнопки, назначение которых уже снилось. Вот на мониторе отобразился плавный разворот. Светящаяся эллиптическая траектория казалась волшебной линией, линией счастья!
Раздался голос:
– Багульник, если вы слышите, отзовитесь! Багульник…
Эмиль, переполненный эмоциями, не сразу вник, что и связь с Центром восстановилась. Среагировала система управления мозговой деятельностью, или, сокращённо, Сумод: она на позывной выдала ответное сообщение. Очень скоро Эмиль уже нёсся просторами Космоса к Атэре.
Летел один, поскольку тело лже-Ванана сразу же, в горячке, на эмоциях, поместил в камеру утилизации. И только, когда капсула с прахом было вышвырнута в космос, почувствовал раскаяние и горечь. Но… дело было сделано.
Возвращение проходило в полусне. Эмилю казалось, что это не он, а кто-то другой одарён необыкновенной удачей. Отчего всё его существо порхало в некоем иллюзорном пространстве. Сердце то колотилось в неимоверном волнении, то обрывалось и летело в бездну особенного блаженства.
Оказалось, Эмиль отсутствовал на Атэре почти месяц. Улететь с Сопкой, к счастью, удалось сравнительно недалеко. Это и спасло.
Когда корабль пристыковался к входному модулю Атэры, появился сам Вересков. За его спиной волновалась ликующая толпа, в которой мелькала физиономия дружка, Гени Никушкина, лица коллег и знакомых.
Бурлила вся Атэра, встречая “космического скитальца” – так окрестили Эмиля на одном из новостных каналов планеты. Событие чем-то напоминало встречу Гагарина, после его знаменитого полёта. Объятия, рукопожатия, речи и многочисленные беседы, интервью – пролетели одним мгновением!
В этой радостной суматохе не покидала мысль о Лэсли. Он вглядывался в проплывающие людские реки. Но, ставших родными, глаз не находил. Подспудная тревога нарастала, накрывая тусклой тенью невероятный праздник души.
Наконец, официальные мероприятия завершились, и они с дружком уединились в боксе Эмиля. Пока Геня делал заказ на ужин с привычным чаем, Эмиль не удержался:
– Среди встречающих я не увидел Лэсли, как она?
Геня покривил губы и глубоко вздохнул:
– Знаю-знаю, как она тебя зацепила. Тянуть и темнить не стану, и положенные предисловия отброшу. Ушла она…
– В смысле?…
– Сняла ограничения в Сумоде на чувство горя и – умерла…
Эмиль резко вскочил, подошёл к стене, где зеленела, укрывала ароматами знакомая лесная поляна и закрыл глаза рукой. До боли в дёснах сжал зубы, сдерживая стон. Картинка на стене потемнела, подул резкий ветер и пахнуло грозой.
Геня поднялся, подошёл к другу:
– На неё навалилось всё: крах “познаек” с их идеей воплощения справедливости, разочарование в соумышленниках и твой смертельный астероидный финт. Однако шибко не переживай – включи психологическую защиту в Сумоде и всё забудется, как детский сон.
– Нет… Не хочу так. Пусть будет по-земному: помучаюсь, окунусь в работу, там и оклемаюсь. А то ведь душа превратится в машину: когда захотел включил, а не понравилось что-то – выключил.
– Может, ты и прав, – вздохнул Геня и сел на место.
Ужинали молча: Геня был хорошим другом: лишними вопросами и напутствиями не напрягал. Без слов решили перенести предметный разговор на потом.
Прошло время…
Положенный после космических передряг “карантин” подходил к концу. Последние дни Эмиль практически не выходил из жилого бокса. Даже Геня не знал – мог только предполагать, что варилось в душе дружка и чем был занят его пытливый мозг.
Их первая основательная беседа стала для Эмиля прорывом, откровением; как выход из депрессии, как переход в привычное состояние деловой и научной активности.
Геня ввалился в бокс с “фирменной” иронией:
– Я начинаю закисать на Атэре. Представь, иногда ощущаю себя овощем, который забыли съесть, отчего продукт стал портиться.
Визит друга, его пересмешки пахнули на Эмиля порой далёкой юности. Тогда всё казалось по плечу, тянуло в дали и космическую высь. Он засветился взглядом и не остался в долгу:
– Ну, тогда нужно тебя встряхивать, дабы все вредные бактерии улетучились. Я как раз подошёл к тому краю, когда мысли уже вызрели, а руки неимоверно чешутся сорвать плоды. Короче, выдаю резюме моих бдений: пока я общался один на один с космосом, и отбывал отдых, возникла плодотворная, возможно даже, реализуемая идея. Тебе, как человеку далёкому от науки и техники, первому представлю мой вымученный в момент безделья проект.
Геня расплылся:
– В твоих очах и словах появились признаки прежнего фанатичного, где-то даже оторванного от древа бытия, Мили. Выслушаю безоговорочно, и даже не перебью. Но критиковать буду до одурения.
– Это, как положено, – заулыбался Эмиль. – Тогда усаживайся поудобнее, делай умную мину и пытайся вникнуть в не очень бредовые идеи.
Летел я по космической бездне, смотрел на звёзды и думал: вот бы побывать на других планетах. Желание, в общем-то, понятное и до безобразия неоригинальное. Но – посетила меня как-то мысль: а если путешествовать не самому, а в образе виртуальном…
Эмиль выдержал паузу, а Геня искривился, заёрзал на месте, но промолчал.
– Поскольку ты уже заинтриговался, то выдаю общую схему рассуждений: для человека-путешественника создаётся индивидуальный электронный виртуальный образ – ЭВОЧ. Для краткости назовём его Виртуал. Как его создавать – разъясню ниже. Далее, с помощью специального костюма устанавливается полная взаимосвязь: человек-Виртуал. Что это означает? Виртуал делает всё то, что делает человек. В свою очередь, последний воспринимает всё, что воспринимает его электронный образ.
– Что-то вроде робота? – не удержался Геня.
– Вроде, но принципиально не так. Робот – это железо, а Виртуал – область электромагнитного поля. Кстати, невидимая. Как создать видимость, ещё нужно помозговать. У Виртуала работают такие органы чувств как: зрение, обоняние и слух. То есть, создаётся полная иллюзия присутствия человека там, где будет Виртуал.
– Ну-ну… – покачал сомнительно головой дружок. – Ты хочешь сказать, что можно будет твой ЭВОЧ загонять на любую планету, в принципе, с любой средой, даже агрессивной, и бродить по ней, как по родной землице? Не опасаясь последствий, скажем, отсутствия кислорода и прочих жизненных благ?
– Где-то так. Так вот, в основе создания Виртуала будет электромагнитная голограмма.
