Легенда эта веками передавалась бережно из рук в руки.
Нам неизвестно, как изменилась она, возлежащая вальяжно в объятиях молвы на бесконечной линии Времени.
Скрижали несут нам сакральное знание о том, что во время Великих Изменений свершится пришествие Аонан. Великого оборотня с тысячью лиц.
Её появление принесет в себе заряд энергии, подобный тысяче ядерных катастроф. Энергии бурной и живительной. Великая сила перевоплощения да пребудет в руках Аонан.
Перевоплощение внутреннее изначальное, невидимое братьям и сестрам, познающим Мироздание лишь посредством зрения.
Многоликий Дух живет внутри Аонан. Кровь его суть Нутряной Нектар, вскипающий пронзительно-красными гейзерами и ниспадающий бордовыми реками.
Эти источники рождают Величие, коему предначертано определить вектор судьбы Посягнувшего.
И лишь тем Посягнувшим, что рискнут призвать этот Дух наружу, будет даровано Истинное Прозрение.
Да ознаменуется Истинное Прозрение Пробуждением от холодного сна реальности.
Да дарует Пробуждение утоление Голода Внутреннего, имя которому Безо.
Искра Безо есть суть существования каждого из братьев и сестер.
И лишь пробудившиеся посредством кровавой жатвы и вкусившие Нутряной Нектар Аонан смогут познать истинное величие и саму Полноту.
Уши прозревших усладят звуки неизведанные, а уста их познают величие вкусов.
Да стремится каждый из воплощенных стать Посягнувшим.
Ведь это суть предназначение воплощенных.
Суть истинное призвание каждого.
Ехать до клуба было каких-то полчаса, ей нравилось наблюдать, как капот сжирает белые дорожные полосы, и представлять себя бесстрашным пилотом маленькой пиксельной машинки из старой Электроники с двумя кнопками, лево-право. Микроавтобус звенел сальными шуточками, изрядно приправленными алкогольными парами, и поминутно взрывался дружным смехом шестнадцати человек. Лора беззвучно улыбалась, практически не вслушиваясь в чьи-то конкретные высказывания, просто вылавливая общие контексты из общего бурления фраз.
«Кстати, завтра надо еще будет созвониться насчет аренды того зала», – даже на самых отвязных тусовках тугие мысли о работе привычно крутились в голове навязчивым мотивом, вполне вписывавшимся в какофонию безудержного веселья.
На самом месте весь народ быстро распределился на две группы, надели защитные костюмы и повязали зеленые и оранжевые банданы, чтобы идентифицировать соперников. Лора любила вес ружья в руке, пусть и ненастоящего, но чернота приклада, лоснившегося от прикосновений сотни рук, вселяла какую-то безудержную веселую удаль, адреналином разгоняя кровь офисного планктона.
Гриша, привычно взяв на себя роль командира команды, сразу рассредоточил команду по точкам влияния. Высокий, загорелый, пружинистый, он уверенно брал на себя ответственность, как на простой игре, так и в буднях. Практически сразу Лора ощутила нарастающий азарт, она считалась сильным игроком и отдавалась процессу на полную катушку. Несколько быстрых перебежек. Она замерла на точке.
Теперь необходимо было раствориться в окружающем пространстве и стать невидимкой. Внимание было слегка в расфокусе, но взгляд цеплял малейшее движение на периферии, моментально передавая сигнал пальцу, замершему на курке. Скачущие галопом минуты щелкали, цепляясь друг за друга, увеличивая количество ярких оранжевых пятен, расцветавших на вражеских жилетах, как символ приближающейся победы. Переносица слегка чесалась, соприкасаясь с вытертой резиной маски, но такие мелочи сейчас были неважны. Она ценила секунды напряженной неподвижности, воображая, что ее внутренний хищник вышел на охоту.
Быстрый хлопок по плечу, Сергей на бегу мотнул головой в направлении лестницы. Финальные минуты, бег за знаменем, за победой. Значит, выигрыш уже почти в их руках. Лора помедлила долю секунды, тело распрямилось, как закрученная пружина, и Лора рванула прямо к глубине темного проема. Робкие полосы света сменяли прохладные озера тотальной черноты. Солнце резало напряженные глаза. Ступенька, еще ступенька, пролет, окно, поворот, ступенька, ступенька, ступенька, Серегины шаги глухо бухали впереди, удаляясь, Лора поднажала. Вылетев в узкий коридор, резко затормозила рельефной подошвой, оставляя бороздки в скопившейся пыли, резко сменила направление и понеслась вперед.
Странно, но глухие звуки выстрелов стихали, громких криков стало почти не слышно. «Неужели не туда повернула?», – мысль была угловатой и непривычной, царапающей, но Лора давно привыкла действовать слаженно и результативно.
Притормозила. Комната обрывалась кладовой, раззявленной снятой с петель дверью. Впереди только бетон стены. Ветерок ласково коснулся прохладой разгоряченной шеи. Пылинки плясали в плену солнечного луча, потревоженные её бегом. Прислушалась. Приглушенные крики набирали ярость финальных минут схватки, Лора повернулась бежать обратно, смущенная нелепой ошибкой. «Не было ж поворотов, где я могла свернуть не туда??»
Замерла. На границе слуха возникло странное ритмичное беспокойство. Шаги? Слишком размеренные для союзников и соперников, словно в вихрь игры попал посторонний прохожий. Уверенная поступь, у него явно была цель. Ритм сердца полетел вскачь, нагоняя волны полузабытых детских страхов, когда вроде и знаешь, что дома, что в безопасности, а ноги с кровати спустить боишься. Лора попятилась. Холод стены слегка отрезвил. «Пфф, это же пейнтбольный клуб, тут всё хожено-перехожено кучей тим-билдеров и просто любителей драйва. Площадка обкатана.»
Мысли прыгали, судорожно пытаясь притянуть реальность, но темный провал коридора словно усмехался, разнося рациональность в клочья.
«Че за бред??», – удивилась сама себе. И рванула в проем. «Надо поучаствовать в победе», – усмехнулась коротко. Шум собственного дыхания заглушил на время мерные шаги, Лора уже практически убедила себя, что ей послышалось. Вот и боковой поворот, здесь, видимо, она упустила Серегу. Замерла на секунду, крики и перестрелка приблизились, значит, верно.
Она сама не могла объяснить себе, почему замерла. Тело отказалось повиноваться, скованное адреналином. Пропущенный в спешке коридор манил близостью знакомых звуков, но темнота и странная ошибка словно не отпускали.
Лора повернула голову. Словно ободренные ее нерешительностью шаги вдруг опять обрели звук. Реалистичность. Раз-два, ступенька, ступенька. Никакие звуки больше не нарушали неожиданно нахлынувшую тишину, ни хрипы дыхания, ни шорох одежды. Ближе, ближе, ступенька-ступенька. Пылинки испуганно заплясали в воздухе, потревоженном вторжением тела, ближе, ближе.
