Александр Кандауров - По направлению к любви

По направлению к любви
Название: По направлению к любви
Автор:
Жанры: Современные любовные романы | Современная русская литература | Биографии и мемуары
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2020
О чем книга "По направлению к любви"

Александр Аркадьевич Кандауров, 1952 года рождения, по образованию военный переводчик. «Вниз по невидимой реке» – это размышления о стране, которой больше нет, о времени, о людях в разных городах и странах. Мальчик в затерянном в песках городке лётчиков, школьник в 1960-х в Астрахани, слушатель Военного Иняза, позже – преподаватель, киноархивист, переводчик, интервьюер. «По направлению к любви» – это динамичный текст про то, как из ничего, «не ведая стыда», рождается сильное чувство, как оно переполняет и пьянит, как оно растёт и как умирает в свой срок. Содержит нецензурную брань.

Бесплатно читать онлайн По направлению к любви




Вспомни свои реки и улицы – эти «длинные вещи жизни».

Их омуты и тупики.

Побывай на прощание там, где ты смеялся и плакал, оглядывался, чтобы посмотреть и отводил глаза, чтобы не видеть, расставался навсегда и встречался через неделю, обещал помнить и забывал.

Ты был, как все: боялся боли и смерти, любил и предавал, надеялся на прощение и бывал прощён, терял тех, без которых жить невозможно.

А ты жил.

«И сердце на клочки не разорвалось…»

NOTTURNO

Другу моему С. К. Буличу
Тёмную выбери ночь и в поле, безлюдном и голом
В сумрак седой окунись… пусть ветер, провеяв, утихнет,
Пусть в небе холодном звёзды, мигая, задремлют…
Сердцу скажи, чтоб ударов оно не считало…
Шаг задержи и прислушайся! Ты не один… Точно крылья
Птицы, намокшие тяжко, плывут средь тумана.
Слушай… это летит хищная, властная птица,
Время ту птицу зовут, и на крыльях у ней твоя сила,
Радости сон мимолётный, надежд золотые лохмотья…
26 февраля 1890
Иннокентий Анненский

Вниз по невидимой реке

Часть 1

Глава 1

Жизнь не прольётся чернилами на листе

Жизнь не прольётся чернилами на листе.
Белым по белому, мелом по бересте, —
она, я уверен, будет едва видна
в день, когда расплещем ее до дна…
Осень 2004
Аркадий Кандауров

1

Побудь один.

Ну что ты всё цепляешься за эту жизнь, как дитя за юбку, что ты всё никак не можешь расстаться со своими женщинами, всё заглядываешь в глаза своим взрослым детям? Оставь ты их всех в покое. Всё ещё надеешься увидеть в детях себя, да? Своё продолжение? А зачем тебе продолжаться, ты что – Тутанхамон?

Как родился – так и свалишь. Сказал ведь кто-то умный: «Тебе уже показали весну, лето, осень и зиму. Чего ж тебе ещё надо?» Вот о чём пора задуматься. Глядишь, и продолжаться расхочется.

Побудь один.

«Дотянешь чудом до двухсот… А там?» Сколько ты не продолжайся и как не юли, а всё одно: только невидимая река времени единственная не знает конца. Медленно и неостановимо крутится это веретено, беззвучно и неотвратимо тянется невидимая нить твоей жизни в вечный холод, в необитаемый мрак. Только эта река ниоткуда не вытекает и никуда не впадает. Только её воды неумолимо пронизывают каждую клетку нашего тела, равнодушно унося нашу жизнь по крошке, по кровинке.



Побудь один.

Вспомни свои реки и улицы – эти «длинные вещи жизни». Их омуты и тупики.

Побывай на прощание там, где ты смеялся и плакал, оглядывался, чтобы посмотреть и отводил глаза, чтобы не видеть, расставался навсегда и встречался через неделю, обещал помнить и забывал. Ты был, как все: боялся боли и смерти, любил и предавал, надеялся на прощение и бывал прощён, терял тех, без которых жить невозможно.

А ты жил.

«И сердце на клочки не разорвалось…»

Почему тебя так тянет ещё раз побродить в этих потёмках, зачем ты запускаешь руку в этот мешок? Тебе кажется, там спрятано что-то важное про тех, с кем ты прожил эту жизнь и про тебя самого? Ты хочешь нащупать это важное, собрать хоть какие-то камни?

Что ж, загляни напоследок в эти чёрно-белые окрестности себя, любимого. Прошвырнись по центрам и предместьям городов, где ты бывал, по своим полям и лукоморьям. Если кто спросит, скажи: я на прощанье, я тихо, я никого не разбужу.

Невидимый, послоняйся напоследок по стеклянным аэропортам, где карты вечно спорят с циферблатами, и только Главный Штурман знает ответ, где все встречаются впервые и прощаются навсегда, где тебе вечно наобещают с три короба, измучают в болтанке, а как ни крути – всё равно посадят там же, откуда взлетал.



По вокзалам твоей большой страны с их замызганными вагонами, ослепшими и онемевшими от избытка проносящегося мимо них бесконечного, чужого, злого пространства, с их платформами, которые всё время принимают отъезжающих за провожающих и наоборот. С их залами ожидания, где время стреножено, приручено и приковано к колёсной паре. С их станционными буфетами, где вечнозелёный сыр в целлофановом удушье сначала загнулся, а уж только потом пропотел.

Пройдись по своим школьным коридорам, где всё бегают ловкие, быстрые дети, обтекая грузно бредущего педагога, и всё чего-то, как птицы, кричат.

Загляни на прощание в классы, где ученик смотрит на жизнь за окном, как смотрит на происходящее в комнате рыбка из аквариума, где не знающие ответа на собственные вопросы взрослые предлагают тебе хорошенько подумать, где для особо одарённых всё повторяют по три раза. Где задёшево отдают сундуки, набитые лежалыми буквами и цифрами, а никто всё равно не берёт.

Вот твои красного кирпича казармы, где ночью у каждой двухъярусной койки стоят две пары сапог с накрученными на них сохнущими портянками, где спящие не хотят просыпаться до обеда, а визгливые клоуны со звёздами на плечах управляют временем, только ничего у них не выходит. Здесь они такую большую и такую твою свободу мелко крошат и привычным движением ловко бросают на весы. Стрелка ещё ходит ходуном, а тебе уже объявляют цену: всего одна жизнь. Это как игра в напёрстки – ты не выиграешь никогда.

В этих красных казармах учат любить родину. А не родину – не любить.

А это институтские аудитории, где ты окончательно понимаешь, что пропал. Ты только посмотри: вот они выводят на доске формулу, по которой тебе придётся прожить свою жизнь, вот они открывают эти пыльные тома, развешивают графики и выставляют колбы и реторты и всё это, собственно, и есть то, на что тебе предстоит эту жизнь поменять.



А вот классная комната, где в снопе прорвавшегося с улицы солнечного света замерли, как заворожённые, учитель и ученица, они смотрят друг на друга и не могут насмотреться. Они не знают, как с этим быть, куда спрятать. Они видят только глаза напротив. Всё куда-то подевалось: ни тебе звёзд на небе, ни закона в душе. Бедные, они не ведают, что звёзды вернутся и ослепят, и закон застучит по столу кулаком, и не всякий выстоит, а только самый сильный.



Пройди по церквам, где в полумраке смерть обряжают невестою, где тысячу лет запаливают свечи, чтобы разглядеть друг друга, а их всё задувает сквозняк, и их запаливают снова и снова, но разглядеть так ничего и не могут. Где тем, кто хорошо себя ведёт, раздают крепкий сон.

По больницам, где каждый вечер прощаются до завтра, где одни стонут от боли, а другие не спят от страха перед ней.

По кладбищам, где время снимает маску и показывает тебе своё лицо, и ты смотришь, но ничего не видишь. Где птицы взлетают с деревьев и садятся на кресты, а больше никогда и ничего не происходит. Где ты сам становишься временем. Просто одним из прошедших времён. Плюскнимперфект.

По подвальным и полуподвальным пельменным, закусочным, рюмочным и пивным, где за правильные слова дают допить, а за неправильные дают по морде.

По всей своей земле, где никто никого не жалеет.


С этой книгой читают
Я – воровка, и без стеснения скажу: одна из лучших. Ради свободы брата мне пришлось заделаться рекрутом и послужить государству. Я сумела отличиться – стала агентом. Задание правительства принесло угрозу моей жизни. Справилась, после чего оставила службу. Спустя пять лет на меня обрушились события, не имеющие обратной силы. Обнуление – когда происходит приравнивание чего-то к нулю. Это случилось с моей жизнью, когда я прилетела на Зеру.Моя истори
…но главное истинную любовь не спутать с влюбленностью или страстью. Потому что чаще всего в жизни выходит именно так. Но существуют различия между всеми этими чувствами. Страсть – это сиюминутное удовольствие. Любому человеку в этой жизни хочется любить и быть любимым…
У нее было все, чего она хотела: работа, любимый муж, друзья, увлечение для души. Что еще нужно для счастья? Так думала Кира, пока в ее жизни снова не появился безответственный бунтарь, который решил ей все испортить. У него тоже было все, чего он только хотел: свобода, друзья, любые девочки, мотоциклы и бесконечная дорога под колесами. Так думал Максим, пока не осознал: без нее у него нет ничего.Содержит нецензурную брань.
Как и все девчонки, пятнадцатилетняя Екатерина мечтает о любви, но случайная беременность полностью меняет ее жизнь. Долгие годы она живет только ради дочки, не надеясь встретить суженого. Переступая через себя в каких-то поступках, молодая женщина считает, что это все ради счастливой и безоблачной жизни своей маленькой красавицы. Ребенок, карьера и случайные любовники – вот и вся моя жизнь, думает Екатерина, не представляя, что однажды случайная
Время – извечный враг человека, кто не знает о его коварстве, тот глуп, а кто пытается с ним играть, тот глуп вдвойне. Отправляясь к убитому много лет назад отцу, Анна прекрасно это понимала – но скажите, хоть когда-нибудь эти гости из будущего были аккуратны там? В чужом времени и месте, балансируя на грани, пытаясь навести порядок в собственной жизни, Анне предстоит немало узнать о своей семье. Какие скелеты в шкафу припрятаны у её дяди? И что
Жёлтые записки – это сборник рассказов о душевнобольных людях.Главные герои пытаются жить нормальной жизнью, исцелиться или понять природу своего недуга.
Часть вторая. В моем мире живут оборотни. Об этом мало кто знает, но мне, к сожалению, данный факт известен. Не просто известен — я находилась в пути, конечной точкой которого был дом главы клана Волка. И увы, это не было экскурсией. Ни экскурсией, ни путешествием. Скорее финалом моей короткой жизни... Внимание! Версия книги предоставленная автором.  Часть первая: Шепот в темноте 1. Елена Звездная Часть вторая: Шепот в темноте 2. Елена
В моей жизни нет никаких тайн. Нет трагедий, несчастий, горя. Нет скелетов в шкафу. В моей жизни было все хорошо. У меня было все, что надо для счастливой жизни. Полноценная семья, любящие родители, счастливое детство. Веселая, сумасшедшая юность. Много поклонников. Привлекательная внешность. Мужчина, который безумно нежно, трепетно меня любил, безропотно терпя мои капризы и выполняя все мои прихоти. Мужчина, который предложил стать его женой, зо