Человеческий Мальчишка с самого своего рождения жил в доме у муравьёв. Он помнит многое, что происходило в его жизни с их помощью: как насекомые носили Мальчика на своих спинах, отчего тому было очень весело. Как муравьи находили еду, что была больше них, и кормили ей дитя. И как Муравьи учили его арифметике. Всё это он помнит. Ребёнок оказался очень способным, и всегда понимал, как много для него стараются Родители.
Муравьи казались Мальчику такими большими, где-то грозными и такими старательными. Он иногда ими очень восхищался. Но Муравьи не научились пользоваться своими лапками: им было уж очень сложно держать равновесие даже на четырёх из шести ног. Поэтому Насекомые кусали, когда хотели с чем-то помочь Мальчику, или куда-то его направить. Мальчишка всегда чувствовал дискомфорт при таких касаниях, и, когда он говорил о таком, его Родители ему отвечали: "Мы все так общаемся друг с другом, ты же понимаешь, что мы только так можем. Может тебе стоит научиться не жаловаться на такую мелочь? Тем более мы же всегда тебе помогаем этим". Парнишка не знал, что ответить, ведь Муравьи, вроде как, были правы? Насекомые и правда очень сильно старались, Мальчик это видел, но на это лишь задавался вопросом. Отчего же тогда так больно?
Время шло, Парнишка рос, Муравьи поняли, что за одни и те же места кусать для них проще всего – Мальчик точно среагирует. Раны кровоточили. Когда-то Мальчик – сейчас уже Юноша, не понимал, почему бы его Муравьям не взять палки, как может делать он, чтобы не причинять так много боли. Насекомые-родители лишь смотрели на Ребёнка своими большими чёрными глазами, и не могли от него понять – как? Муравьи говорили о их лапках, и что иначе они не могут.
– А может вы попробуете не кусать меня, а тыкать палочкой изо рта? – предложил однажды Парнишка.
Муравьи попытались. Через пару десятков раз они выплюнули палки.
– Нам сложно переучиваться, мы же уже старые для такого, а ты уже и вот так с нами привык. Разве ты не можешь просто не чувствовать эту свою болезненность? У нас ведь такого вообще-то нет. Мы когда-то все привыкли.
Мальчик посмотрел на свои раны, которые переставали болеть лишь в тот момент, когда уже немели, и он их больше совершенно не чувствовал.
