…Я долго думал, стоит ли мне писать Вам и обращаться за помощью, но события последних дней совершенно вывели меня из равновесия. В любом случае взгляд со стороны на происходящее, возможно, смог бы хоть каким-то образом успокоить мою психику, которая находится не в лучшем состоянии.
Простите мой скверный русский, поскольку это не мой родной язык, а обращаться за помощью в написании этого письма к третьему лицу мне бы не хотелось. Так вот, ближе к сути моей просьбы. Не могли бы Вы приехать? Мы поговорим на месте, и Вы сами сможете оценить ситуацию и сделать выводы. Не буду злоупотреблять Вашим вниманием. Если Вы согласны, я пришлю за Вами машину в удобное для Вас время.
Заранее благодарю.
В постскриптуме был указан телефон.
Рита положила письмо назад в конверт и приготовила еще одну чашечку эспрессо. Уже то, что письмо было послано не по мессенджеру или другим электронным способом, а в конверте, наводило на мысль, что автор – человек старой формации, с уважением относящийся к уходящему эпистолярному жанру.
Рита, не задумываясь, набрала указанный номер. Трубку подняли сразу, как будто телефон держали в руке и ждали звонка. Рита не успела раскрыть рта, как на том конце низкий мужской голос с сильным акцентом произнес:
– Добрый день. Я знал, точнее, почти был уверен, что вы согласитесь.
«Вот это да, – подумала про себя Рита, – я еще ничего не сказала, а он уже уверен».
Словно читая ее мысли, мужчина на том конце продолжил:
– Вы считаете меня самонадеянным? Просто я решил, раз вы откликнулись, значит решили принять мое предложение. Или я не прав?
– Добрый день. А вдруг я позвонила, чтобы вежливо отклонить ваше предложение?
– Тогда вы бы позвонили намного позже, чтобы выдержать паузу, ведь нетактично отклонять предложение сразу, даже не подумав.
– Да вы психолог. А принять предложение так вот сразу не выглядит странным?
– Нет, это означает одно, что я вас заинтриговал.
Только сейчас Рита подумала о том, как же ее собеседник догадался, что письмо было получено именно сегодня (а не, скажем, день назад), но спрашивать не стала, хотя этот момент насторожил и заставил на минуту даже испугаться того, что за ней могут наблюдать. На всякий случай она подошла к окну и задернула штору.
– Я могу даже предположить, о чем вы только что подумали.
– И о чем же?
– О том, как я узнал, что вы получили мое письмо именно в этот момент, точнее, что вы только что прочли его…
Рита почувствовала неприятный холодок в спине.
– Не волнуйтесь. Вы же сами сказали, что я хороший психолог.
По тону, которым мужчина произнес последние слова, Рита поняла, что он улыбается, но от этого ей стало еще больше не по себе. Теперь она чертовски хотела познакомиться с ним поближе, и это нетерпение будоражило сознание.
– Так когда присылать машину?
– Давайте завтра, часов в десять утра. Мне необходимо уладить кое-какие дела.
– Хорошо, ровно в десять мой шофер заедет за вами. Да, возьмите самое необходимое. Возможно, вы захотите остаться в моем доме на какое-то время. И не надо быть такой подозрительной. Запирать двери на дополнительный замок и зашторивать окна вовсе не обязательно. Хорошего дня.
– И вам (только и успела произнести Рита, как услышала гудки на том конце) не хворать, – продолжила она уже для себя, поскольку в комнате никого не было. Или она думала, что никого нет.
Рита вышла на улицу. Сухой горячий воздух сводил с ума, поэтому прохожих практически не было. Горожане страдали в душных офисах, а те, кому повезло, нежили свои успевшие изрядно обуглиться тела у моря, вливая в себя в огромных количествах жидкость, чтобы не нарушился водный обмен. Рита с огромным удовольствием составила бы компанию тем счастливчикам на берегу, но хотелось увидеться с Михаилом. Уже почти год как он стал счастливым отцом и в редакции теперь появлялся нечасто. Никто и представить не мог, что Михаил станет таким сумасшедшим папашей. Это еще раз подтвердило убежденность Риты в том, что становиться родителями нужно осознанно, в возрасте, когда все воспринимаешь по-другому. Если в молодости хочется, чтобы твое чадо поскорее встало на ноги, быстрее закончило школу, то в более зрелом возрасте хочется другого: остановить время и наслаждаться каждой минутой пребывания с ребенком, боясь упустить что-то очень важное.
Рита стала матерью в достаточно молодом возрасте и повторить как-то не случилось. Сначала не было денег (а к вопросу рождения второго ребенка она подходила серьезно), потом учеба и работа, и как-то все закрутилось… Теперь она с нетерпением ждала появления внука или внучки и всякий раз напоминала дочери, что пора бы ей задуматься, ведь часики тикают, но Маша оставалась непоколебима, а настаивать Рита не хотела. Всему свое время.
В последний год Маша жила на две страны, мотаясь между Лондоном и Брюсселем. Работа захватила ее полностью. Как арт-куратор дочь была востребована, что не могло не радовать. Делать карьеру и быть востребованной в такой профессии, не имея связей, было невероятно тяжело, оттого работать приходилось трудно и много, но Маше все нравилось, и это было главное. Дочь была одержима своим делом, не боялась трудностей, да и воспитание давало свои плоды, хотя Рита ничего особенного не делала, скорее сказывался личный пример и гены матери-трудоголика. Рита была такой всегда. Много работала, училась, никогда не стояла на месте. Она бы и не смогла иначе: стала бы скучать, впала бы в депрессию… Рита никогда не понимала дам, сидящих дома, ждущих, когда муж или друг соизволят кинуть на карточку денежку на радости шопинга, поход в салон или в кафе с подружками. Те, кому повезло больше, после развода со своими мужьями получили пожизненную ренту в виде процентов от бизнеса, недвижимость, которую можно сдавать, или же иные материальные блага и могли чувствовать себя более спокойно. Но в любом случае каждая из таких особ стремилась продемонстрировать, что не только тратит заработанные непосильным трудом средства, но и развивается интеллектуально, и упаси ее бог от признания в любви к детективам! О, ужас! Что вы, конечно же нет, исключительно книги по психоанализу или личностному росту. В последнее время стало модно чем-то таким заниматься. Ключевое слово чем-то. Разговор исключительно о тряпках стал считаться моветоном. Лучше об искусстве или благотворительности. За чашечкой кофе или бокалом шампанского непременно надо было упомянуть о недавно прослушанной лекции популярного психолога, искусствоведа или коуча. Некоторые бросились получать заочное высшее образование. Все равно какое, лишь бы высшее.
