Почти все, написанное в этой книге – плод авторского вымысла писателя.
Любые совпадения имен, времени и места действия могут быть только случайными.
Вагон на стрелке путей резко качнуло влево, и меня, инерцией придавив к стенке коридора, «повело» к вагонному окну, возле которого я стоял с момента отправления поезда из родного города Барнаула в дальний путь – на Москву.
Стоял октябрь и за окном было темно.
Итак, путешествие началось – впереди была почти трехсуточная дорога, тесное купе с тремя попутчиками, с которыми я еще не успел познакомиться, и обязательные дорожные разговоры.
А что делать еще во время железнодорожного путешествия, кроме как спать, есть и каким-то образом коротать время? Естественно, за разговорами, в особенности если попадутся интересные попутчики.
Я ехал в Москву в «Издательский дом ЭксЛибРис» с целью попытаться пристроить для издания свой последний роман.
Роман получился так себе, не очень, и мне самому не особо понравился по завершении работы над ним, но пара-тройка моих товарищей, любивших почитать мои опусы в рукописном варианте, то есть – первыми, с целью покритиковать (реже – похвалить) результат моего писательского труда, к моему искреннему удивлению роман дружно хвалили, а не ругали. Им понравился и сюжет, и то, как я развернул действие.
Только благодаря этому обстоятельству я, по получении отказа от своего постоянного издателя принять роман и включить его в тематический план «ЭксЛибРиса», читай – просто-напросто не желают издавать роман, решил съездить в Москву и, лично переговорив с издателями, попытаться переубедить их и этот мой роман все-таки принять.
Постояв у окна еще некоторое время и дождавшись, пока в темноте за стеклом улетят назад последние строения моего города, сменившись соснами ленточного бора, среди которого вольно раскинулся Барнаул, я отодвинул дверь купе и вошел внутрь.
На меня сразу же уставились три пары мужских глаз.
Повезло – на этот раз все попутчики – мужчины, и если едут, как я – до Москвы, считай, повезло вдвойне. Обживемся, перезнакомимся и, глядишь, очень даже неплохо проведем время.
Со знакомства я и начал, протянув руку первому соседу и одновременно представившись:
– Виктор Васильевич, еду до Москвы. А вы?
В ходе нашего знакомства выяснилось следующее – во-первых, до Москвы ехали все. Во-вторых, все прихватили с собой «кое-что», (как и я сам, кстати), надеясь именно на такой вот вариант – «целиком мужицкое купе», когда можно будет не просто ехать по своим делам, но и с приятностью провести в пути время.
Теперь о попутчиках подробнее.
На второй полке ехал молодой (лет тридцати пяти) оперативный работник милиции Барнаула Сережа. Он называл и фамилию, но так как она для настоящего повествования значения не имеет, то я ее опущу. Ну, Сережа – и Сережа. Среднего роста, крепкий, как и подобает офицеру милиции из угрозыска (он имел звание майора), с симпатичным лицом мужчины, не чурающегося женского пола, но вообще-то по виду – не бабник. Он-то первый и спросил «как насчет того, чтобы после получения постелей поужинать всем вместе и слегка принять «за благополучный отъезд?»
Один из пассажиров, ехавший внизу, Русин Алексей Петрович, был настолько словоохотлив, что уже при знакомстве кое-что о себе рассказал – и то, что ему до пенсии – остался год, но он попал под сокращение, согласно закону имел право на получение пенсии по возрасту досрочно, и вот теперь, сдав все документы в райуправление пенсионного фонда, едет в Москву к младшему брату – «везет рукопись деда», как он выразился.
Я упоминаю об этом, потому что это важно для дальнейшего повествования.
Но – чтобы закончить о Алексее Петровиче. Так вот, он идею тесного общения за «совместными ужинами» (он так и сказал во множественном числе – «совместные ужины») с «некоторым потреблением горячительного – что же мы, не русские мужики, что ли?», поддержал. Ну, а каким он был внешне – пожалуй, тут подойдет слово «обыкновенный»: круглое лицо, слегка лишь редеющие на голове русые волосы с проседью, нос типичного «русака» – картошкой, светлые глаза. Ну, что словоохотлив – я уже упоминал.
Напротив Алексея Петровича, на второй нижней полке, ехал мужчина лет пятидесяти – пятидесяти двух.
О том, что он не так давно перенес операцию и последствия ее иногда давали о себе знать, мы узнали позднее, а в первый вечер никто не обратил внимания, что он иногда морщится. Высокий, сразу видно, что в молодости, наверное, был красивым парнем, причем красота эта была не яркой, как у блондина Ланового или брюнета Макарского (я говорю об киноактерах: Василий Лановой – кумир кино 20-го века, а Антон Макарский – кумир нынешнего уже, века 21-го!), нет!
Внешность Игоря Сергеевича Онищука, который ехал через Москву, возможно, аж в Азербайджан, была сродни внешности актера Тихонова-«Штирлица» – правильные черты лица, печать «породы», но именно о таком лице говорят – холодноватое…
Ну, а о себе я говорить не стану – зачем? Мое фото – на обложках моих книг!
Итак, поезд отправился около одиннадцати часов вечера, и затем один час ушел на следующее: во-первых, проводница собрала билеты и разнесла нам постели, во-вторых, мы сняли матрацы и застелили каждый свою полку… Ну, а последнее, что мы сделали, это переоделись в дорожные одежды по очереди, чтобы не толкаться в узком проходе купе, мешая друг другу.
Сережа в течение этого первого часа успел еще и сходить в тамбур перекурить, затем заказать проводнице чай на всех и уже через час мы приготовились ужинать.
Не взирая на то, что каждый дома перед отъездом уже ужинал, примерно часиков в 6—7-мь вечера.
Но это – поезд, и стучащие на стыках рельс колеса, это приятная мужская компания – и наличие под боком горячительных напитков. Так что – ужинать и ужинать, господа!
Причем по предложению Сережи решили, что кормиться будем вскладчину – а вот спиртным постараемся не злоупотреблять и пить лишь запасы одного из нас (как выяснилось, Игорь Сергеевич, по состоянию здоровья спиртных напитков с собой не захватил, но против «по чуть-чуть» не возражал). Так как поезд шел до столицы почти трое суток, то еды на три ужина нам должно было хватить. Ну, и на завтрак перед прибытием в Москву.
Так мы и решили, и хотя нас было четверо, все сложилось просто идеально!
Поскольку ужинать с горячительным была идея Сережи – по крайней мере, именно он ее первым предложил, то на приоконном столике мы разложили мясо, колбасу, вареные яйца, помидоры – и раскупорили бутылку коньяка из Сережиной сумки.
Уютно позвякивали ложечки в чашках чая (теперь, увы, не было в поездах стаканов с подстаканниками), мы с аппетитом кушали, а также наливали и наливали в четыре выпрошенные Сережей у проводницы дополнительные чашки коньячок. И постепенно приходили в состояние умиротворения, когда дорожные хлопоты уже забыты, а до приезда к месту назначения – ехать несколько суток, так что можно расслабиться, ни о чем серьезном пока не думая.
