Вот одно из событий, напрямую связанное со всем, что будет происходить позднее.
В городе Южносибирске в одном из военкоматов было сотворено несусветное – на действительную военную службу был призван 57-летний Генцель Иван Иванович…
Но – поподробнее об этом казусе…
Иван Иванович Генцель, бывший прокурор отдела по надзору за милицией, юрист по образованию, ныне работал юрисконсультом городской железнодорожной больницы №9, и тихонько дожидался пенсии.
В бурные времена перехода России от социализма к «нормальному социально-экономическому устройству» (то есть рыночному бардаку) он в августе 91-го поддержал ГКЧПистов, организовав со свойственной всем немцам основательностью митинг в поддержку ГКЧП, и после провала путча был очень аккуратно, с основательным соблюдением всех юридических тонкостей из прокуратуры уволен «по сокращению штатов».
Ну, а раз пришел приказ из Генеральной прокуратуры сократить штаты некоторых отделов прокуратур на местах! И вот ведь недолга, как раз отдел, в котором и трудилось-то всего два человека, попал под эту кампанию – его штат было необходимо уменьшить на одного человека…
Начальнику отдела до пенсии оставалось 4 года, ну, не сокращать же пожилого ветерана прокуратуры!
А Генцеля, которому не было еще и сорока лет, сократили, выплатили все положенные компенсации, и потихоньку трудоустроили на непыльную работку юрисконсульта, где он имел право (и достаточно свободного времени) подрабатывать «на стороне».
Так что материально Иван Иванович даже выиграл.
Но – ведь обидно! И потому после увольнения он почти месяц «пил горькую», причем опять же столь основательно и систематически, как это умеют делать только немцы (ну, может еще и прибалты – но те и другие родственные по психологии люди). Это имело результатом развал семьи – от него ушла жена с ребенком, которая быстро оформила документы на выезд. Как раз открыли границы, Германия охотно принимала с в о и х на исторической родине, и к тому времени, когда у Ивана Ивановича приступ горечи, который он растворял в водке, прошел, и он вышел на работу в Железнодорожной больнице – вдруг, как Генцель осознал, он уже остался в квартире один-одинёшенек!
Иван Иванович был человеком сильным, а потому духом не пал и в новый запой не ударился. А углубился всецело в работу, принялся изучать нормативные документы, накопил в компьютере необходимую для успешной работы базу данных, и постепенно жизнь у него стала налаживаться. Появились деньги, иногда – увлечения женщинами, но вот жениться снова он так и не захотел.
Весной 2008 года, когда Иван Иванович готовился к очередному отпуску и даже уже изучал проспекты туристических фирм, решая, куда в этом году поехать – за границу, или в Караганду, в Казахстан, откуда был родом, он вдруг получил повестку из райвоенкомата – явиться для беседы.
И вот на следующее утро Иван Иванович оказался в кабинете военкома.
Бравый полковник с петлицами артиллериста смотрел на сидевшего перед ним невысокого роста, сутуловатого, слегка обрюзгшего мужчину с копной совершенно седых волос, и думал, поглядывая в выцветшие голубые глаза человека, выглядевшего не на 57, а на все 60 с хвостиком: «Ну, и что ему сказать? Да он т а м и недели не выдержит!»
Где – там? Необходимы пояснения…
Кто в Генеральном штабе Минобороны России был тот умник-генерал, который придумал директиву о призыве офицеров запаса российской армии преклонного возраста на двухлетнюю службу для замещения должностей в Чечне, не связанных с участием в боевых действиях, нам неизвестно. Но он, несомненно, был д у р а к, потому что все мы знаем, что такое в наши дни служба в Чечне…
Так думал военком, с сочувствием поглядывая на сидящего перед ним Генцеля.
Но… Полковник вздохнул, глянул на лежащую перед ним разнарядку – от его военного комиссариата в соответствии с последней директивой необходимо было отправить двух офицеров. Одного – с экономическим образованием (для замещения должности бухгалтера в дивизионной финчасти), а второго – бывшего работника прокуратуры либо вообще любого юриста с опытом следственной работы.
– Иван Иванович, дорогой… Вынуждены предложить вам службу в Чечне на 2 года. Работа в штабе, по юридической линии, никакой опасности…
