Ван зашел в лифт и задумался о будущем. У него никогда не получалось просчитывать события на два-три шага вперед и действовать на опережение. Но он неспроста был удостоен звания маршала, его звание говорит само за себя: он должен быть лучшим, должен мыслить стратегически, практически и, возможно, вести людей за собой.
«Вести за собой, управляя толпой пешек? – подумал Ван, как подумал бы любой на его месте. – А ведь можно вернуть всех в привычное стойло, с легкой руки маршала восстановить закрытые только что должности и полномочия?»
Он содрогнулся от этих мыслей. Нет, мир должен идти вперед.
Человечество победило пришельцев и свои прошлые страхи, которые происходили из нежелания взять ответственность на себя и давали повод для поддержки вертикальной системы власти. Но люди все поняли до конца и полностью ликвидировали отсталую систему. И наступила утопия, свободная от президентов и чиновников, о ней так мечтали мудрецы древности, хотя и не могли предвидеть, когда и как это будет. А это случилось не на Земле, а на Весте. В далеком будущем.
В лифт вошел незнакомец, и створки мягко сошлись. В ту же секунду кабина поехала в левую сторону, сила инерции прижала пассажиров к правой стенке. Почему-то лифт был скособоченным, старым, одна стенка выгибалась наружу. Тем не менее ехать по горизонтали оказалось вполне комфортно: предсказуемая поездка, когда вы знаете, что вас ожидает и что с вами ничего плохого не случится.
Кабина вдруг затормозила. Ван с незнакомцем по инерции продолжили движение и выставили руки вперед, чтобы не впечататься в левую стенку. Но лифт плавно смягчил торможение, и пассажиры застыли посередине.
Ван посмотрел на незнакомца. Не мутант, человек среднего возраста с невыразительными чертами лица. Обычная одежда и внешность, ничего запоминающегося.
Ничего запоминающегося не было и во внешности Вана, несмотря на его звание. Ведь не за внешность давали маршала, а за деятельность! Просто он оказался единственным военным среди мутантов, когда те узнали о пришельцах. Дальше надо было правильно организовать оборону. С этим он справился, и получил высокое звание.
Внешность Вана относилась к европейскому типу. Хотя первоначальное значение слова «европейский» было давно утеряно, на астероиде так называли светловолосых, светлоглазых людей, как правило, имеющих рост выше среднего. В дополнение у Вана имелись две индивидуальные черты: крепкое, атлетическое телосложение и не то чтобы очень толстые, но крупнее среднестатистических губы.
Лифт стал набирать высоту. Высоту?!
Да, он поехал вверх!
– Куда мы едем? – испуганно прошептал незнакомец, прислонившись к правой стенке кабины.
Ван прижался к левой и выдавил:
– Я не знаю. Я не планировал наверх!
– А вообще, пусть так. Наверху у меня могут быть дела, – уже более уверенно проговорил незнакомец.
Лифт разогнался, и стало ясно, что он весь пришел в негодность: подъемник трясся, стенки дрожали и изгибались, ходили ходуном. Казалось, вот-вот кабина не выдержит, любая из стенок вылетит куда-то вдаль.
– Я никогда не думал, что ездить в лифте так опасно, – вновь зашептал незнакомец, буквально всем телом прижавшись к правой стенке. Было видно, как белая пластина за ним вибрировала, пол также дрожал, а вместе с ним дрожали их ноги, руки и даже лица.
– Да, настоящее испытание, – процедил Ван.
Он понимал, что сейчас уже ничего не поделать. Надо ждать, когда это все закончится. Когда лифт затормозит, и они спокойно выйдут где-то на верхнем этаже. Ведь он должен когда-то остановиться?
Но лифт только разгонялся! Кабина мчалась вверх на всех парах, стенки трещали, пол ходил ходуном. Ноги, руки, тела тряслись. Теперь и Вану стало страшно. «А вдруг стенка проломится?» – подумал он.
На незнакомце не было лица от постоянной тряски и ужаса. Ван увидел, как по лбу спутника потекла капля пота. Было жарко. У Вана тоже проступила испарина, его стало тошнить. Подъемник мчался вверх, как будто хотел вылететь через крышу. Незнакомец открыл рот. Страх читался в его глазах.
Лифт все больше раскачивался, как будто происходило землетрясение. Ван не мог удержаться на месте, он был вынужден перетаптываться, прислоняясь к левой стенке кабины. Находящийся справа незнакомец пытался так же удержаться на ногах. Он тщетно чертил дрожащими руками по плоскости, заходящейся в тряске.
Кабина летела с умопомрачительной скоростью. Заложило уши. Ван сжался всем телом и присел. И тут лифт выскочил из шахты, как пробка.
Наверху не было крыши, стенки оторвались и улетели в стороны. Незнакомец закричал и тоже полетел куда-то вдаль. От лифта осталась только платформа. Ван в полусидячем положении продолжал мчаться вверх по силе инерции. Но он был без гермокостюма!
«Вот это авария, – подумал Ван. – При чем тут гермокостюм? Что делать? Но ты же маршал, ты должен что-нибудь придумать! Придумать? Когда ты летишь со скоростью пули на открытой платформе где-то в атмосфере и понимаешь, что через минуту силу инерции остановит сила гравитации. А потом ты пойдешь вниз. И будешь падать еще быстрее и резче. И от тебя ничего не останется. Абсолютно ничего!»
Все кончено и точка. Ван не мог понять, почему лифт вылетел вверх. А между тем лифт уже дошел до самой высокой точки и теперь падал вниз… пока еще медленно.
А через мгновение платформа стала разгоняться и понесла его туда, откуда он только что вылетел. Да, это было наказание за безответственность, самое страшное, какое только могло существовать! Ван закричал и открыл глаза.
Он лежал на кровати в бункере. Патриция была рядом. Она проснулась от его крика.
– С тобой все в порядке? – спросила она.
– Да, – прошептал Ван.
Это был кошмар, как-то связанный с реальностью.
– Ну что, теперь нейросеть побеждена? – спросил он.
– Отнюдь нет.
– Почему?
– Я не забыла, что случилось на Эриде.
Ван вспомнил их последний день на родной планете Патриции. С помощью темпорального накопителя Ама отсканировала его тело и затем восстановила в будущем, через двадцать лет от времени, в котором он жил. Она перенесла его в помещение на вершине гигантского здания. Ван очутился среди последних людей на Эриде. Нет, не то что на Эриде, а во Вселенной. Не считая Вана, их было восемь.
Вскоре микророботы, управляемые искусственным интеллектом, добрались до вершины здания. Они забрались прямо внутрь, им под кожу. И все кричали. И стреляли. Отстреливали друг другу конечности, разлетавшиеся по металлическому полу, и сразу же сжигали их огнеметами. Из культей, как из разорванных труб, хлестала кровь. Но микророботы были быстрее. Умнее. Умнее, чем они, последние люди во Вселенной.
