В свои восемнадцать Мара Кейн умела все. Метко стрелять. Разбирать и собирать снайперскую винтовку. Прыгать с парашютом. Ездить верхом. Погружаться с аквалангом. Драться на ножах. Но десять лет подготовки пошли прахом – вместо элитной военной службы Мара попала на металлический стол морга.
Огонь не тронул ее лица, лишь опалил пышные волосы. Темные глаза были закрыты, а пухлые губы плотно сомкнуты, словно она пыталась сдержать предсмертный крик. Тело лежало на расстоянии нескольких ярдов от меня, но я так и не смогла подойти ближе – страшно видеть обезображенную копию самой себя. Мы с детства пользовались этим сходством, чтобы разыграть родителей или соседей, но теперь уже никто не спутает близняшек Кейн.
– Да, это Ванесса, – прозвучал хрипловатый голос у меня над ухом.
Я поежилась – неприятно, когда тебя хоронит собственный отец. И стыдно, потому что я не могу заплакать. Мама на моем месте рыдала бы как безумная, а я продолжала моргать сухими ресницами.
– Примите мои соболезнования, – патологоанатом прикрыл лицо Мары простыней.
Стоящий за его спиной детектив тихо кашлянул, привлекая внимание:
– Мне очень жаль беспокоить вас в такую минуту, мистер Кейн, но я вынужден спросить…
Еще по пути в полицейский участок нас предупредили, что в крови Мары обнаружены наркотики. Вопрос, где она могла их достать, не стал неожиданностью, но я все равно вздрогнула. Вдруг в полиции решат проверить ДНК, и подмена раскроется?
Мы с отцом по очереди высказались – и я, и он были уверены, что сестру накачали умышленно. Детектив придерживался того же мнения, и после дежурной фразы о том, что на поиски убийцы брошены все силы округа, нас отпустили. На парковке я скрестила руки на груди, чтобы унять трясущиеся пальцы, и посмотрела на отца:
– Ничего не получится! Я не умею притворяться!
– Ванесса, мы это обсуждали, – он устало потер лоб. – Ты должна. Не забывай, на кону твое обучение в Гарварде.
Знал, на чем сыграть. Я раздраженно стукнула кулаком по крыше машины.
Крыша ангара излучала жар, даже камуфляжная сеть не спасала. Не знаю, кому пришло в голову развернуть тренировочный лагерь в аризонской пустыне – даже весной здесь настоящее пекло.
Помимо военных вокруг толпилось около двадцати подтянутых парней и девушек. Как и у Мары, за плечами каждого были годы подготовки, в моей же копилке всего полтора месяца. Формально и я занималась с детства – тогда отец еще надеялся на двойную отдачу и тренировал нас обеих – но эти полузабытые пробежки и спарринги не стоило брать в расчет. Глядя на накачанные тела соперников, я в очередной раз поняла, что зря согласилась выдать себя за сестру. Мне не место в экспериментальной программе.
Я вытерла пот со лба. Ворота открыли настежь, а от кулера с водой меня по-прежнему отделяла рамка металлодетектора. Найти бы того, кто проектировал этот чертов КПП, и часик подержать на раскаленной сковороде. Глядишь, научился бы думать о людях.
До перелета я наивно полагала, что обучение будет проходить в Вирджинии или Северной Каролине, где тренируются спецназовцы, но ответственные за программу почему-то решили использовать старую военную базу под Финиксом.
Впереди в очереди стояли трое парней. Один из них – улыбчивый блондин в футболке с «Губкой Бобом» – то и дело оборачивался и с интересом смотрел на меня. Двое других шепотом обсуждали фигуру проверяющей: ее выдающийся бюст не скрывала даже застегнутая куртка. Игнорируя сальные взгляды, женщина продолжала ощупывать ноги коротко стриженой брюнетки.
– Эй, верните! – неожиданно взвилась девушка – проверяющая вытащила у нее из потайного кармана сотовый телефон.
– Вы знаете правила, – из-за рамки вышел пожилой мужчина с нашивками1 сержанта. – И умудряетесь их нарушить, даже не начав обучение! Немедленно покиньте помещение, мисс Гомес.
Девушку вывели из ангара. Хмурый сержант вернулся к мониторам. Я понимала причину его раздражения – программу еще не анонсировали в прессе, и вероятность, что кто-то из особо болтливых сольет информацию раньше времени, могла спровоцировать лишний шум. Неделю назад я старательно подделала закорючку Мары на соглашении о неразглашении. Запрет на пользование средствами связи был его частью.
– Следующий, – скомандовала проверяющая.
К ней тут же шагнул один из перешептывающихся парней, с длинной кудрявой челкой:
– Я весь ваш, мэм.
Очередь продвинулась, но не уменьшилась – люди продолжали прибывать. В ангар въехал новый микроавтобус, из которого выгрузились еще пятеро – трое военных и две девушки с чемоданами.
– А в штанах не хотите посмотреть? – наседал на проверяющую кудрявый.
– Я посмотрю, – женщину оттеснил темнокожий амбал. – Что ты там говорил про штаны, малец?
С другой стороны рамки послышались громкое фырканье – смеялись те, кого уже успели проверить. Кто-то даже причмокнул губами:
– Эй, Айван, расслабь булки! Тебе понравится.
Я укоризненно покачала головой: нашли время для шуток!
Дождавшись своей очереди, я без лишних вопросов прошла через рамку металлодетектора и смогла, наконец, подобраться к кулеру. Вода в нем оказалась слишком теплой, но я поняла это, лишь осушив второй стаканчик. Стоявшие возле меня парни снова оживились – прибыл очередной микроавтобус.
– Еще трех цыпочек привезли, – Айван ткнул приятеля в бок. – Как тебе вон та, рыжая?
Хоть кто-нибудь из этих недоумков понимает, зачем мы здесь? Я выбросила стаканчик в мусорный бак и двинулась к конвейеру – на нем показался мой чемодан. Снимая его с движущейся ленты, я зацепилась колесиками за металлический скос. От рывка из кармана вывалился плеер, но его тут же подхватил «Губка Боб» и протянул мне:
– Привет. Я Макс.
– Мара.
– Я в курсе, – улыбка стала еще шире.
Черт! И как теперь себя вести? Хотя… зачем он представился, если знал Мару?
– Я брат Спенсера, – пояснил Макс, заметив мое недоумение. – Помнишь такого?
Уже легче. Со Спенсером Уоллисом сестра встречалась в прошлом году.
– Это было сто лет назад, – хохотнула я, копируя интонацию Мары.
И осторожно огляделась по сторонам.
– Не ищи, его здесь нет, – лицо Макса заметно погрустнело. – Мы должны были приехать вместе, но он разбился на байке три недели назад.
