Арлета
Из-за тучи вышла алая луна, и окрестности Леверетта огласил протяжный вой, от которого кровь стыла в жилах. Я осторожно потянула сестрёнку за руку и шёпотом попросила:
– Ну же, милая, быстрее! Обещаю, что куплю тебе леденец, если доберёмся до города до закрытия ворот!
С опаской огляделась на пустынной дороге и в очередной раз прокляла отчима, который послал нас с Тристой к деревенскому знахарю, но не выделил повозку. Мол, до деревни недалеко, а девушкам полезны долгие прогулки на свежем воздухе. Вот только моей сестрёнке ещё пять лет, и она быстро устаёт!
До знахаря мы добрались уже далеко за полдень и хотя обратно выдвинулись почти сразу, но Триста, беспрестанно зевая, уже едва переставляла свои маленькие ножки. Моя младшая сестрёнка не осознавала, в какой опасности мы оказались. В полнолуние становились агрессивнее не только звери, но и люди, а ведь они зачастую опаснее.
Увы, именно в этот день, раз в месяц малышке нужно было принимать лекарство, поэтому я смиренно отводила Тристу в деревню. Старику Иразу я доверяла, ведь он наполовину оборотень, поэтому не понаслышке знает, каково жить с таким бременем. Насмотрелся на мать, поэтому помогает нам совершенно безвозмездно. Вот только до деревни, где он живёт, путь неблизкий, а в город знахаря приглашать нельзя – пойдут слухи.
Поначалу господин Кустер давал нам повозку, но после того, как Тристе исполнилось четыре, всё чаще начал говорить о пользе прогулок. То ли в день, когда мы ходили к Иразу, он уезжал куда-то, то ли надеялся, что однажды мы не вернёмся домой и перестанем обременять своим присутствием этого уважаемого, благородного, но трусливого человека.
Я не винила отчима, ведь мама обманула его, рассказав о тайне нашего рода только после свадьбы. Любить и оберегать меня господин Кустер был не обязан, но ведь Триста его родная дочь! Мог бы подумать о пятилетней девочке. Впрочем, что толку горевать об отсутствии у отчима отцовского инстинкта? В конце концов, он же просто человек!
Новый вой раздался гораздо ближе, и я резко остановилась, понимая, что нам не уйти от зверей, почуявших лёгкую добычу. Восемнадцатилетняя девушка и ребёнок – что может быть проще нагнать слабых детей и окружить стаей? Этого я не могла допустить! К тому же со стороны Леверетта послышался противный визг и скрип несмазанных цепей, что входили в пазы, поднимая ворота. Стражники поддались всеобщей тревоге и не стали дожидаться положенного времени.
Отступать было некуда.
– Хочешь поиграть? – волнуясь, я едва заставляла себя улыбаться. – Побыть птичкой и пожить в настоящем гнезде?
– Хочу! – встрепенулась Триста и посмотрела на меня своими огромными глазами цвета осоки – как у мамы. – Где оно, Лета?
Я мгновенно ощутила себя лучше. Сестрёнка так забавно сокращала моё имя, что это всегда меня подбадривало. Похоже на моё самое любимое врем года – лето! Но сейчас была зима, и приближалось Новогодие, потому дикие звери и разбойники стали гораздо наглее. А в полнолуние ещё и безрассуднее.
– Там! – указала на раскидистое дерево, куда могла забраться даже моя сестрёнка. – Идём?
Я помогла ей подняться повыше, а потом мы вместе сплели просторное гнездо и устелили его моей одеждой.
– Разве тебе не холодно? – выпуская облачко пара, поинтересовалась Триста.
– Ничуть, – солгала я, хотя от озноба зуб за зуб не попадал. Привязывая девочку нижней рубашкой, я поцеловала сестру в носик. – Спи, птичка. А я пока поищу для тебя червячков.
– Зимой? – удивилась Триста.
– Да! – протянула я и шепнула: – Они спрятались под снегом, но я их найду. Ты только не шуми, а то все разбегутся. Хорошо?
Она молча кивнула и широко зевнула. Уверена, что Триста уснула ещё до того, как я спустилась с дерева. Я была спокойна за малышку и не переживала, что она упадёт с дерева, ведь я об этом позаботилась, сняв всю одежду и привязав ребёнка. И пусть сейчас мне было холодно и страшно от тихого воя голодных волков, я сделала шаг от ствола дерева и улыбнулась.
Скоро мне станет всё равно и на зиму, и на наготу. А бояться будут звери. Потому что у меня есть одна маленькая тайна!
* * *
Утром, когда ворота опустились, мы с Тристой вошли в город и потопали по полупустым сонным улочкам к дому отчима. Моя сестра отлично выспалась и трещала всю дорогу без умолку, рассказывая, как ей понравилось быть птичкой. Я же мрачно хмурилась, стараясь забыть события этой ночи, но жуткие картинки навеки запечатлелись в моей памяти.
Стоило нам с сестрой ступить на порог дома, как навстречу выбежал отчим и вдруг обнял нас так крепко, будто действительно волновался о нашей судьбе.
– Девочки мои! – простонал господин Кустер. – Где же вы пропадали! У нас осталось так мало времени…
– Что случилось? – высвободившись, сухо осведомилась я.
Мужчина поднял на руки Тристу и посмотрел на меня с улыбкой.
– Признаться, я уже отчаялся, дорогая Арлета. Скольким молодым джентльменам ни писал, кого бы из своих знакомых ни подключал, никак не удавалось пробудить интерес к твоей персоне. Но вчера вечером пришёл ответ из дворца!
Он победно глянул на меня, будто ожидал, что я о счастья лишусь чувств. Но не дождавшись реакции, продолжил:
– Скоро нас посетит один из Драконов его величества, граф Эйр Хартш! По слухам, он весьма хорош собой и неслыханно богат.
– И что? – ещё сильнее насторожилась я.
– Это прекрасная партия для тебя, девочка, – напрямую выпалил отчим. – Будь благодарна, ведь господин инспектор заинтересовался тобой.
– Уверена, столичный вельможа не захочет жениться на такой, как я, – тихо, но твёрдо заявила я.
– Вздумаешь открыть ему правду о себе, – предупредил отчим, – и я больше никогда не дам денег на лекарства для Тристы.
– Но она ваша дочь! – ахнула я.
– А оно нам больше не нужно, – сюсюкая, он обратился к девочке. – Верно, моя кнопочка?
– Да! – обрадовалась сестрёнка, которая ненавидела пить горькие зелья.
– Не надо, – обречённо сдалась я. – Ничего ему не скажу, не волнуйтесь. Скоро вы избавитесь от меня!
Взяла сестру на руки и вошла в дом. Сразу поднялась на второй этаж и зло хлопнула дверью. Я не могу открыть потенциальному жениху правду о себе, потому что это вызовет скандал, и нам с Тристой придётся покинуть город. Я бы выжила, но сестра ещё слишком мала! А, значит, придётся действовать хитростью.
