По шкале от одного до десяти, этот Новый год тянул на твердые минус сто. И пусть он еще не наступил – не нужно быть гением, чтобы это предвидеть. С таким-то преддверием.
– Юль, ты пойми… – заискивающе мягко начал Игорь, изображая на лице вселенскую скорбь.
– Да не хочу я этого понимать! – перебила его Юля. – И по второму кругу выслушивать твои лживые оправдания я тоже не буду.
Сердце со скоростью отбойного молотка стучало о ребра. Остатка сил едва хватало на то, чтобы держать себя в руках. Еще чуть-чуть и Юля могла скатиться в натуральную истерику. Так что нет, не собиралась она выслушивать все это снова. Только не сейчас.
Оттеснив Игоря плечом в сторону, Юля нырнула с головой в недра шкафа и, откопав там свою старую дорожную сумку, начала хаотично скидывать в нее вещи.
Как она могла быть настолько слепой?
Ведь были же звоночки? Были! Все эти задержки на работе и срочные вызовы по выходным (а она-то все гадала, кому мог срочно понадобиться рядовой экономист?), смена прически и странный повышенный интерес к ее времени возвращения домой. Юля, конечно, все замечала, но старалась лишний раз не накручивать себя, не нервировать Игоря…
Как оказалось, зря. Правда открылась до безобразия банально. Она вернулась домой пораньше и застала голубков на горячем. Игорь отпираться не стал и выдал все как на духу: да, изменял, больше не люблю, хотел расстаться с тобой сразу после праздников.
Такой подставы от собственного жениха, с которым они, вроде как, счастливо прожили вместе целый год Юля никак не ожидала.
Но обиднее всего было даже не это, а то, в какой безвыходной ситуации она теперь оказалась. И это под самый Новый год!
Еще раз окинув взглядом пространство и убедившись, что собрала все необходимые на первое время вещи, Юля застегнула сумку и закинула ее на плечо. Тяжелая оказалась, зараза.
– Остальное потом заберу, – бросила она на ходу.
– Юль, ну куда ты, а? Постой, – Игорь нагнал ее в прихожей, когда Юля уже натягивала ботинки. – На ночь глядя, еще и в таком виде… – вины напополам с жалостью в голосе Игоря было столько, что впору удавиться.
– А это уже не твое дело, Игорь! Тебе теперь есть, о ком переживать. – отчеканила Юля и гордо захлопнула за собой дверь.
Словно на автомате, спустилась по лестнице и вышла из подъезда. Морозный воздух дохнул в лицо. Юля поёжилась, обхватила себя руками и только теперь поняла, что там причитал Игорь о ее внешнем виде. Да она же сбежала из дома в одной толстовке! Теплой, уютной, большой, но все же толстовке!
И что теперь?
Как это ни печально, но Игорь был прав. Юле было абсолютно некуда идти. Квартира, в которой они жили, принадлежала тетке Игоря. Немногочисленные друзья, которые бы могли приютить Юлю, остались в родном городе. Как и отец. (Хотя к нему, Юля не пошла бы даже живи он в соседнем подъезде.) А на гостиницу у нее тупо не было денег.
Неделю назад она триумфально завершила карьеру продавца-консультанта (о чем ни капельки не жалела. По крайней мере, до этого самого дня), а свои последние сбережения потратила – вот дурочка! – на новогодний подарок для Игоря.
Глаза предательски защипало. Юля покрепче обхватила себя руками, ощущая, как все тело пробирает морозная дрожь, а зубы звонко стучат друг об друга. Нельзя было и дальше оставаться на месте. Иначе к утру она рисковала превратиться в сосульку.
Натянув объемный плюшевый капюшон по самый нос, Юля решительно двинулась в сторону городской площади. Там полно кафешек, работающих допоздна, где можно погреться и все спокойно обдумать за чашкой горячего чая с булочкой. На это-то денег уж точно хватит. А там, на месте, можно уже и про работу узнать. Заведения общепита часто нанимают дополнительный персонал в период праздничного ажиотажа, вдруг повезёт? Проблему с жильем это все равно не решит, но нужно же с чего-то начинать.
В голове потихонечку стал вырисовываться какой-никакой план.
Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, Юля еле дождалась смены сигнала светофора. До площади оставалось всего каких-то полквартала, но сейчас любое промедление казалось фатальным. Мороз пробирал до костей, подгоняя вперед. Едва замигал красный свет, как Юля ринулась по пешеходу. Однако продвинуться дальше, чем на шаг так и не смогла. Помешал слепящий свет фар, несущегося на нее автомобиля.
– Ох, бедненькая… – словно сквозь толщу воды Юля услышала смутно знакомый женский голос. – Сашенька, ты точно ее не задел?
– И пальцем не тронул, – уверенно пробасил в ответ неведомый «Сашенька».
– А машиной?
– И машиной тоже.
– Значит, от испуга.
– Или от обморожения, – глубокомысленно хмыкнул «Сашенька».
– Ох, и в самом деле! – еще сильнее засуетилась женщина. – Неси ее скорее в машину.
Юля испуганно распахнула глаза, почувствовав, как ее поднимают. Хотела возмутиться и немедленно пресечь сомнительную инициативу, но язык словно прилип к нёбу. То ли от холода, то ли от пронзительного взгляда морозно синих глаз.
Юля так и продолжила молча таращиться на «Сашеньку», пока тот усаживал ее на заднее сиденье, накрывая своим белоснежным пуховиком.
– Так-то лучше, – удовлетворённо заметила спутница «Сашеньки», которая уже сидела в салоне. – Вот, выпей.
Она вручила Юле небольшой термос, переключая все внимание на себя.
То-то голос показался Юле знакомым! Антонина Михайловна – соседка Игоря из квартиры напротив. Добрая, жизнерадостная и очень бодрая для своих лет дама. Она работала помощницей по хозяйству у какого-то богатого бизнесмена и дома появлялась нечасто. Но когда все же появлялась, то обязательно звала Юлю к себе в гости на чай и искренне интересовалась ее делами.
– С-спасибо, – смогла наконец выдавить Юля, отхлебнув из термоса теплого ягодного чая.
– Как ты себя чувствуешь?
Юля прислушалась к себе. Она почти не чувствовала рук, спина болезненно напоминала о недавнем падении, а об уровне стресса, что пришлось пережить ее многострадальному сердцу даже думать было страшно. И всё же, всё, что она успела так красочно себе представить за секунду до спасительного обморока – не случилось, а значит было не так уж и плохо.
– Вроде нормально, – пожала она плечами.
– Может в больницу? – с водительского кресла подал голос «Сашенька», внимательно глядя на Юля через зеркало заднего вида.
– Н-нет, не нужно.
Юля невольно сглотнула и отвела взгляд. Стало неловко. Должно быть выглядела она просто ужасно. Бледная, растрёпанная и, почти наверняка, испачканная в грязи.
– Тогда может домой? – вежливо уточнила Антонина Михайловна. – Саша как раз меня туда вёз.
– Только не домой! – испуганно выпалила Юля. – Я… я там больше не живу, – уже спокойнее пояснила она, тут же пожалев о своём импульсивном порыве.
