[Отрывок 1]
Ее взгляд опускает на зажатый в моих пальцах кинжал со следами крови Плейоны. Мои пальцы тоже запачканы бурыми подсохшими пятнами, алые капли с глухим всплеском срываются с алтаря на каменный постамент, образуя небольшие бардовые озерца. Девушка вскрикивает, оценив открывшуюся ей картину по достоинству, и прижимает ладонь к губам, пытаясь удержать немой вопль.
— Что? Ты собираешься убить меня? За что? — в меня ударяет волна чужого отчаянья и боли, и неожиданно для самого себя я испытываю подобие смущения за то, что она видит меня таким. {Почему, Великий Сах?}
— Ты нарушила границы моего мира, — бесстрастно сообщаю я, прогоняя кратковременное сомнение в принятом решении.
Бездна ужаса и непонимания, отрицания происходящего плещется в темных зрачках, смертельная бледность разливается по впалым щекам. Совсем юная. Девочка. Я не чувствую в ней огромного жизненного цикла. Ее путь был недолог. Но больше всего меня потрясают аметистовые радужки ее глаз. Великий Сах. Я знаю это лицо. Воздух кажется полностью выходит из моих легких. Я видел его сотни лет назад, и тогда мне казалось, что это Элейн наводит миражи, пытаясь запутать меня, сбить с толку. Она пыталась спасти ее. {И я тоже…}. Хотя она и не заслужила.
Я знаю, кто передо мной.
Ни капли сострадания не остается в моем вспыхнувшем яростью сердце.
{Она не должна быть здесь! Время еще не пришло.}
Девушка даже вскрикнуть не успевает, когда одним резким движением я хватаю ее за горло, приподнимая над каменным постаментом и, глядя в испуганные глаза, безжалостно вторгаюсь в сознание всей мощью своей силы, ища там недостающие кусочки головоломки.
— Как ты прошла, как, мать твою, Мандиса! — рычу я, сжимая ее горло все сильнее. Огромные глаза становятся еще больше, мерцая потаенным светом. Огненная рия. — Сах свидетель, я не призывал тебя!
Девушка беспомощно барахтает ногами, пытаясь безуспешно вдохнуть, розовые пятна проступают на щеках, и я понимаю, что убиваю ее, но уже зная то, кем она является, уверен, что ей ничего не грозит. Мои руки для нее не смертельны. А вот ее…
— Покажи мне! — яростно кричу я, приближая своё лицо к ее, имея в виду последние воспоминания перед тем, как она оказалась здесь. И в этот момент девушка хватает меня за запястья обеими руками, и я вздрагиваю от шипящего звука горящей плоти. Моей плоти. Пальцы инстинктивно разжимаются, и я она падает на каменный пол, хватая ртом воздух и испуганно пытаясь отползти подальше от меня. Я с нарастающим гневом смотрю на новые отметины, которые оставила огненная рия на моей коже. Почерневшая вздувшаяся кожа на запястьях уже начала лопаться и сочится кровью. Боль, охватившая всю руку от запястья до плеча, яростной пульсацией бьется в венах, поднимая во мне волну ослепляющего гнева.
Obsena! Она снова это сделала! Змея! Я уничтожу ее.
В два шага оказываюсь рядом с трясущейся от страха рыдающей девушкой, хватаю ее запястья, опрокидывая ее на алтарь. Она бьется и сопротивляется, продолжая кричать и произносить странные слова.
— Ублюдок, чудовище. Слезь с меня, урод. — вопит она, когда я наваливаюсь на нее сверху всей тяжестью своего тела, распластываю под собой прямо на вязких лужицах чужой крови. Стискиваю ее запястья пальцами одной руки, запрокидывая их вверх.
Ничего не изменилось.
Мы по-прежнему враги. И она все так же ненавидит меня. Ее взгляд пылает, и в глубине черных зрачков я вижу огненные всполохи. Если я отпущу ее, она сожжет меня заживо.
— Я должен тебя вернуть обратно, Иса. Слишком рано, — устало и с нотками сожаления говорю я. Она вздрагивает всем телом, и я ощущаю, какая она теплая, мягкая подо мной. Надавливаю сильнее, заставляя ее ноги раздвинуться, и она ошеломлённо смотрит мне в глаза, приоткрывая губы, словно пытаясь что-то сказать. Ее губы выглядят иначе, как и другие черты лица. Даже волосы. Огненная Мандиса исчезла. Такая нежная кожа, сладкая. Я помню… А ты, Иса? Что помнишь ты?
И она застывает, словно прочитав мои мысли, изумлённо хлопая ресницами. Но мне достаточно того, что я вижу в ее глазах — Иса не знает, кто она. Это так опьяняет, соблазн слишком велик, но я не могу так рисковать.
— Зачем ты меня мучаешь, Мандиса? — шепчу я, поддавшись мгновенной слабости. Опускаю голову. Провожу губами по ее щеке и чуть ниже по нежной линии шеи, на которой бешено пульсирует венка.
— Пожалуйста, кто бы ты не был, отпусти меня, — она начинает умолять, я чувствую горячие слезы на своих губах. Сколько раз я слизывал их, Иса? Твой слезы для меня мёд. И настанет день, когда ты поймешь, что это лучшее, что у тебя было.
— Я так хочу тебя, Мандиса, так безумно хочу, — бормочу я, одурманенный ее ароматом, теплотой кожи. Мои ладони сжимают упругую грудь, и я ожесточённо вжимаю ее в камень своим телом, заставляя почувствовать, что я способен ей дать. — Ты даже представить себе не можешь, чтобы я сделал с тобой, если бы мог. Если бы у нас было чуть больше времени.
— Боже, прошу, мне так страшно, — шепчет в отчаянье девушка, вызывая у меня циничную улыбку.
— Я бы хотел быть твоим Богом, Иса. И буду. И когда это случится, страх — это меньшее, что тебе придется испытывать. Я накажу тебя, Иса. Долго, мучительно, местами сладостно, но это будет больно. А потом прощу… если ты выживешь.
Погруженный в чувственные ощущения, которые дарит мне беспомощное хрупкое тело девушки, распростёртое подо мной, я ненадолго теряю бдительность. Коварная рия пользуясь моментом, вырывает запястья из захвата. Пытаясь меня оттолкнуть, она касается раскрытой ладонью моей шеи, и на этот раз я не могу сдержать крика боли. Снова скручиваю ее руки и, ослепнув от ярости, сжимаю в свободной руке кинжал и резко заношу над грудью огненной рии.
— Ты сама напросилась, Мандиса, — гневно рычу я.
Начинаю опускать руку, и она застывает, с неожиданным смирением уставившись на приближающееся острие кинжала. Доля секунды, и все было бы кончено. {Снова.} Я отправил бы ее обратно, и она забыла бы об этом дне на долгие годы своей новой жизни.
[Отрывок 2]
— Достань его, Иса, — рычу я, проходясь горячими губами по ее шее. Язык ласкает бешено бьющуюся венку на горле, и она отчаянно стонет, впиваясь когтями свободной рукой в мое плечо, а второй ритмично двигаясь по моей эрекции, — Покажи, где ты его хочешь, девочка, — почти умоляю я, исступлённо толкаясь в ее руку.
— Пожалуйста. Прекрати. Я не хочу, я не могу, Кэлон, — бормочет она, закрывая глаза, и внезапно в моей голове мелькают образы, которыми она, сосредоточенная на борьбе с собственным телом, нечаянно делится со мной, Обрывки ее памяти…. Забытые воспоминания далёких дней.
{Я вижу Мандису совсем еще юную в одном из буйно цветущих садов дворца за небольшими зарослями. Ее огненные волосы раздувает ветер, бросая время от времени пряди в лицо, и она убирает их руками, неотрывно наблюдая за происходящим прямо за зарослями на освещенной солнечными лучами лужайке. Оставаясь незамеченной, Иса подглядывает за предающейся яростному соитию парочкой. Я остро чувствую ее возбуждение и тяжелое дыхание. Стискивая влажными пальцами подол платья, она наблюдает за тем, как мускулистый обнажённый мужчина яростно вбивается в стоящую перед ним на четвереньках темноволосую девушку, которая при каждом ударе его плоти вскидывает голову и протяжно стонет. Иса касается своей еще несформировавшейся груди, с изумлением замечая, как горячо становится между ног, когда она ласкает себя. Мне кажется, что я уже был там, видел, но глазами Мандисы картинка кажется совсем другой. Она поднимает юбку и гладит себя по заветному местечку, не сводя взгляда от ягодиц мужчины, с влажными шлепками проникающего в женское тело, с готовностью встречающее каждый удары. Иса всхлипывает от потрясения, когда удовольствие пронзает ее неискушённое тело первым оргазмом. И этот звук выдает ее. Мужчина резко оборачивается и встречает ее испуганный взгляд.
