Среди героев этой книги нет знаменитых имён и фамилий, так как посвящена она обычным людям: труженикам тыла, узникам, детям войны и простым воинам, чьи собранные в единый кулак усилия позволили внести весомый вклад в победу Советского народа над фашизмом.
Очень сожалею, что эта идея не пришла мне в голову раньше, так как каждый новый день уносит в вечность десятки последних свидетелей той Великой эпохи, что даёт шанс различного рода толкователям выдавать кривду за правду и наоборот.
Работая над каждым очерком, я не ставил перед собой задачу изобразить абсолютную точность события и разрабатывал сюжет исходя из информации, какую удалось получить в беседе с очевидцем события, но избегал художественного вымысла, стараясь показать эпизод таким, каким он был на самом деле. Конечно, было непросто распутать обрывочные сведения, связать их в единое целое, но всё-таки эта идея осуществилась.
Следует учитывать тот факт, что все герои книги – это люди очень преклонного возраста, поэтому я старался не принимать во внимание то, что вызывало хоть какие-то сомнения, но избегал и углубленного анализа ситуаций, излишних подробностей и всего того, что, несомненно, уместно в исследовательских работах иного характера.
Как автор, выражаю свою признательность Татьяне Потаповой, подсказавшей название заголовка к одному из очерков – его я и вынес впоследствии в заглавие всей книги, а также Людмиле Удовиченко и Елене Жаровой, за помощь в работе над дизайном обложки книги.
Вадим Мальцев
Кузьмищево-Таруса
2022 г.
Невозможно забыть эти страшные дни
Всего семь лет было Людмиле Георгиевне Роговой (Васильевой), когда началась война. Она родилась 7 августа 1934 года в городе Ленинграде, в доме, который и до сих пор стоит на перекрёстке улиц Прядильной (ныне – Лабутина) и Климова переулка (д. № 7).
Кажется, много ли может запомнить семилетний ребёнок, к лету 1941 года ещё не успевший даже пойти в школу? Оказывается, что достаточно. Ведь ей пришлось пережить самое страшное испытание Великой Отечественной войны – Ленинградскую блокаду.
Мама Людмилы, Мария Сергеевна Богачёва, была родом из деревни Колпиново Мосальского района Калужской области. В Ленинград она перебралась в поисках своей судьбы, здесь же и познакомилась с будущим мужем, коренным ленинградцем Георгием Петровичем Васильевым, рабочим Кировского завода. В первое время мать работала на местной прядильной фабрике, а позднее, когда родилась старшая дочь, полностью посвятила себя домашним делам. Позднее, в 1939 году, в семье появится и младшая дочь Александра.
Сложно судить о мирном довоенном времени, да не оно является целью нашего повествования. Каждый, кто ещё помнит тот период, даёт своё толкование происходившим в стране событиям, но большинство опрошенных мной ветеранов и детей войны всё же вспоминает это время как один из лучших периодов отечественной истории. Остановимся и мы на этом.
О нападении нацистской Германии на Советский Союз Людмила узнала из уличных ретрансляторов – такие в народе окрестили «колокольчиками». Она и сейчас с дрожью в голосе вспоминает тот страшный день:
«Несмотря на мой возраст, я уже тогда всё понимала. Люди сначала молча стояли, слушали голос диктора, потом засуетились, некоторые куда то побежали. Многие женщины навзрыд плакали, о чём-то причитая.
Дослушав сообщение до конца, я подумала, что очень скоро всё должно закончиться. Дело в том, что как раз незадолго до нападения Германии на Советский Союз, с короткой финской войны вернулся мой отец, матрос Балтийского флота. Поэтому я, хоть и сильно испугалась вначале, то потом очень быстро успокоилась».
Бомбёжки
Вскоре начались первые налёты вражеской авиации на Ленинград. Первоначально от бомбёжек прятались там, где придётся – вплоть до помоек. Позднее, на соседней улице, в подвале одного из домов, было организовано бомбоубежище, куда жители спешили укрыться при первом сигнале тревоги.
Однажды, в августе, в городе упал подбитый немецкий самолёт. Вокруг искорёженной адской машины тут же собралась толпа местных жителей. Подошли к месту крушения и Людмила с мамой. С ненавистью смотрели они на жалкие обломки поверженного врага. Думали ли они о том, что спустя несколько лет немцы будут трусливо удирать обратно, на запад? В тот день вряд ли. Слишком силён был на тот момент противник.
С каждым днём обстановка накалялась всё больше. Как то раз Людмила заметила на улице аэростатчиков: они «вели» по проспекту Лермонтова подвязанный на тросах дирижабль. В мирное время такая картина вызвала бы восторг у любого ребёнка, но в душе у девочке осталось место только для тревоги:
«При первых звуках сирены – главное было не зевать! Мама тут же хватала мою сестрёнку в охапку и мчалась с ней в бомбоубежище. Чем быстрее домчишься до укрытия – тем больше шансов у тебя остаться в живых. В бомбоубежище местные мастера соорудили из досок лавочки – на них мы и отсиживались. И так по несколько раз в день.
Отца мы видели не каждый день – он занимался ремонтом военной техники и часто оставался ночевать на заводе. На фронт его не взяли.
При первой возможности многих детей из города эвакуировали. Кого отправили в Среднюю Азию, кого ещё дальше. Наши родители не захотели с нами расставаться. Отец сказал: «Потерпите, скоро всё закончится». На том и порешили.
В первых числах сентября 1941 года пришёл приказ эвакуировать завод вместе с рабочими и их семьями в Челябинск. Тут уж родителям ничего не оставалось, как собирать вещи. Прибыли мы на железнодорожный вокзал, расселись по вагонам, но не успели тронуться в путь, как пришло известие, что немцы перекрыли железнодорожную магистраль. Пришлось всем возвращаться обратно».
Никто из оставшихся не представлял, через какие испытания им всем придётся пройти…
Голод
После того, как немецкая авиация и артиллерия разбомбили Бадаевские склады, в городе начался голод.
«Как только мы увидели, что склады загорелись, туда сразу поехал мой дядя Миша, – делится воспоминаниями Людмила Георгиевна, – брать было уже нечего, но поискав, он нашёл «сладкую землю». Это был жжёный сахар. Во время пожара часть сахара расплавилась и напитала верхний слой почвы. Дядя Миша набрал целый рюкзак такой земли и привёз домой. С такими «сладостями» мы потом пили чай, а точнее – обычный кипяток.
Очень скоро в городе исчезли все собаки, а чуть позже – и кошки. Мария, сестра моего отца, держала овчарку. Так как кормить её было нечем, а рука не поднималась зарезать, она решила обменять собаку на хлеб, хотя прекрасно догадывалась, какая участь ожидает её дальше».
В первое время дядя Миша сильно выручал семью – иногда он отправлялся на окраины города, где можно было хоть что-то найти. В окрестностях в первое время попадались трупы лошадей, убитых при бомбёжке, иногда получалось раздобыть мороженые капустные листья. Один раз он вернулся домой с полным рюкзаком конины, но такое «изобилие» быстро подошло к концу, так как желающих отведать такого угощения было предостаточно.
