– Хот-дог с корейской морковкой, пожалуйста.
– Кетчуп, майонез?
– Да. И то, и то, – ответила я и протянула свернутую в два раза сторублевую купюру.
Была осень. Тёплая, чистая, с сухими листьями и низким ласковым солнышком. Такая, которая обычно убегает из больших городов от вечно спешащих людей, неуспевающих насладиться её красотой. Она прячется здесь, среди гор и двухэтажных зданий, чтобы смешаться с запахами поездов, скошенной травы и жареного мяса из выкрашенного в красный цвет ларька фастфуда.
И пока его владелец, высокий мужчина восточной наружности, готовил мне калорийную бомбу, я смотрела в телефон, улыбаясь одними глазами, и быстро-быстро перебирала пальцами по сенсорной клавиатуре.
– Готово, – крикнул он.
– Спасибо!
Следующие полчаса я шла, размахивая прозрачным полиэтиленовым пакетом с хот-догом, то спускаясь, то поднимаясь в горку, и пинала ботинком небольшой камешек, увлекая его за собой всё дальше из города. Зачем? Я думала, если он не доберётся вместе со мной до назначения, то обязательно случится какая-нибудь беда.
Дойдя до больших зелёных железных ворот с очень живописной коррозией в правом нижнем углу, я ненадолго остановилась, бросив на себя взгляд в стеклянный экран телефона, перешагнула через лежащие перед входом доски и нажала на кнопку радиоприёмника.
– Тебя было слышно ещё в начале улицы, – сказала я.
Он повернулся ко мне и ответил:
– Может, я таким образом привлекаю к себе внимание.
– Да неужели! И чьё же?
– Как чьё? – спросил он, подошёл ко мне, обнял за талию и посмотрел в глаза, – твоё, конечно!
Я улыбнулась, и он поцеловал меня.
– Привет, Алиса.
– Привет! Принесла тебе еды, – сказала я и протянула ему пакет с хот-догом.
Все называли его Белым. Почему? Причиной этому могла стать его фамилия или белый мотоцикл с небольшой серебряной снежинкой, на котором он ездил уже много лет. А может быть, он никогда не боролся с трудностями и при любых обстоятельствах поднимал белый флаг. Хотя последнее едва ли могло стать причиной. Но то, что в трудный для нас обоих момент он сдастся и исчезнет из моей жизни, не позволяет мне упустить шанс упрекнуть его в слабости, пусть и таким подлым образом.
Для меня он был Игорем, потому что я считала комичным называть его по кличке. Он целыми днями проводил здесь, в стареньком, пыльном гараже, препарируя свой мотоцикл, и только к вечеру выезжал на улицу, чтобы забрать меня из дома.
В тот день у меня был выходной, и я решила сама прогуляться до его гаража, который находился на краю нашего города и буквально нависал над обрывом, грозясь через пару лет провалиться в текущую внизу речку.
Игорь учил меня водить мотоцикл. Помню, как он взял мою правую руку и сказал:
– Вот здесь тормоз. Это большая красная кнопка – зажигание, маленькая – стартер. Вставляешь ключ, поворачиваешь, эту штуку переводишь вниз и затем жмёшь сюда.
Я почувствовала, как он выжимает сцепление, и меня начинает вдавливать в его тело. Мы медленно ехали по дороге, справа от нас тянулись бесконечные улицы гаражей, а слева открывался устрашающий вид на ущелье, горы и реку. Я старалась не смотреть в ту сторону.
– Нужно ехать быстрее, Алиса, иначе мы с тобой теряем равновесие, – сказал Игорь.
– Да, хорошо, – я надавила на газ, после чего он переключил передачу.
– Давай ещё, Алиса.
Пейзаж стал размываться, голова – кружиться, а номера гаражей – мелькать так быстро, что я уже не успевала их различать.
– Стой, стой, стой! – закричала я.
– Так тормози!
Я надавила на рычаг.
– Больше не поеду, тут очень страшно.
Игорь рассмеялся и повернул мою голову к себе:
– Прости, родная. С тобой всё в порядке?
– Да.
– Хорошо. Давай тогда тут немного посидим, вид просто потрясающий.
Я спрыгнула с мотоцикла, села на какой-то камень и посмотрела вокруг. Вид как вид.
Игорь открыл крохотный багажник и достал оттуда фотоаппарат. Он всегда брал его с собой, чтобы снимать всякую ерунду: то часть ржавого бака, то мусорный пакет на дереве, то мою руку в своей руке. И пока он баловался с камерой, я равнодушно перебирала свои длинные волосы, думая о том, в какой цвет можно их покрасить.
Как я с ним познакомилась? Мы начали общаться в детском загородном лагере, когда я ещё не считала его человеком, достойным моего внимания. Я тогда была слишком погружённой в свой собственный мир, а он – в переживания по моей подруге Дарине.
Вечерами в лагере все любили сидеть на больших ступенях жилого корпуса. И в тот момент, когда я заканчивала читать сто восемнадцатую страницу книжки про маленького принца, когда Света делала сорок седьмой узелок своей сиренево-розовой фенечки и когда Вова палкой расчленял, наверное, уже третьего червя, ко мне подошёл Игорь и спросил, есть ли парень у моей подруги.
Я знала Игоря давно, мы жили с ним в одном городе, но лично не были знакомы. И вообще, он мне никогда не нравился, потому что я видела в нём тупого парня, вроде тех, кто всегда ходит с друзьями, носит чёрную кожаную куртку и прячет бейсбольную биту в багажнике. Я же росла совершенно в другом мире, изолированном и придуманном мною долгими бессонными ночами. И до встречи с ним я была уверена, что эта серая реальность меня ничем не может радовать. Но за всей его брутальностью скрывался душевный человек, способный, казалось, успокоить диких, экзотических тараканов в моей голове.
Влюбилась я в него намного позже нашей поездки в лагерь. Однажды я переходила дорогу, а он проезжал мимо на своём мотоцикле. «Алиска, привет!» – крикнул он и помахал мне рукой в кожаной перчатке с обрезанными пальцами.
Я улыбнулась ему в ответ и с ужасом ощутила внутри непонятно откуда взявшееся волнение. Он остановился возле меня и предложил подвезти, и я согласилась, ещё не подозревая о том, что все истории про мотоциклистов заканчиваются одинаково. С того момента и по сей день при звуке приближающегося байка моё сердце начинает биться с такой же частотой, с какой вал в его движке совершал свой оборот. И я с волнением смотрю на дорогу, в надежде увидеть его старенький белый мотоцикл.
