Глава 1
— Он здесь, ты точно уверен?
Дую на окоченевшие ладони, пытаясь хоть немного их согреть от февральского мороза.
— Да, вон вход, видишь? Дальше сама.
— А как я его узнаю? Как он выглядит?
— Поверь, Бакирова ты сразу узнаешь. Брат говорил, он бугай большой, здоровый мужик с татухами на кистях.
Сглатываю, стараясь унять пробирающую дрожь в теле.
— Стой Вадь, а ты разве не проводишь меня внутрь?
— Лин, — поправляя капюшон от падающего хлопьями снега, бубнит Вадик. — Я манал туда соваться, честно. Тебе надо, ты и иди, раз уж совсем с головой не дружишь. Мне брат такое про этого черта рассказывал, ты бы подумала еще.
— Ладно, спасибо. Сама пойду.
Киваю однокласснику и перевожу взгляд на яркую неоновую вывеску “Соблазн”, висящую над большими металлическими дверьми. Похоже на какой-то клуб. Что ж, ничего страшного, правда? Не съедят меня там.
Кутаясь в куртку, которая почти не держит холода, хватаюсь за металлическую ручку и с третьей попытки все же открываю эту жутко тяжелую дверь. Не то, чтобы я совсем слабой была, но я самая маленькая в классе, из-за чего каких-то прозвищ у меня не было.
Делаю шаг внутрь, тут же чувствуя плотный запах сигаретного дыма, дерущего не привыкшее к таким запахам горло.
Я никогда не была в этом месте и даже в этом районе. Мама бы прибила меня, если бы узнала, что я вообще сюда сунулась, но мамы нет больше, как и бабушки. Последние два месяца сломали мою старую жизнь, точно грифель от карандаша, а какая она новая…я еще не знаю.
— Стоять, куда?
Чей-то низкий голос вырывает из пучины мыслей, и подняв голову, я вижу громилу в костюме на входе. Он смотрит на меня удивленно, а я невольно в куртку свою сильнее забираюсь, поправляю косу.
Внутри пробегает холодок. Куда я пришла, Господи, что я делаю? Ладно. Придаю голосу уверенность.
— Я к господину Бакирову.
— К кому?! Че ты там лепечешь?
Шкаф аж наклоняется ко мне, поэтому приходится набрать побольше воздуха в грудь, чтобы выпалить уже громче:
— К Бакирову! Дайте пройти, пожалуйста.
Моя смелость потихоньку заканчивается и достигает предела, когда к нам подходит второй мужчина. Более молодой. Парень даже.
— Что за шум, а драки нет?
— Да вот, Серый, мелочь какая-то к Бакиру рвется.
— Приветик, манюня.
Окидывая меня каким-то масляным взглядом, говорит этот парень лет двадцати, именуемый “Серым”, тогда как кажется, мне пора на выход.
— Я наверное, в другой раз…
— Стой, стой! Иди сюда, манюнь.
Этот парень меня буквально заталкивает внутрь клуба, цепко схватив за рукав куртки, и тут уже нервишки мои сдают.
— Нет, не трогай меня!
Вскрикиваю, отшатываясь от него.
— Что здесь происходит?
Этот голос. Очень низкий, командный, бархатный, с явно хрипотцой от частого курения заставляет мгновенно сжаться в комок.
Охранник-шкаф и Серый в одночасье расступаются, и я замечаю перед собой высокого здоровенного мужика с широкими плечами. У него короткие темные волосы, какой-то страшный взгляд и черная одежда. Остальное не успеваю уловить, так как быстро опускаю глаза в пол.
— Кто это?
— Не знаю, к вам говорит.
Поднимаю взгляд на секунду, и замечаю огромные ладони с тату на кистях у этого мужчины.
Судорожно сглатываю, пытаясь выглядеть спокойной, не выдавать волнения.
Боже, это и есть он! Михаил Бакиров. Тот, кто весь город наш держит в ежовых рукавицах. Бандит… Криминальный авторитет, у которого власти будет больше, чем у самого мэра. Так по крайне мере, Вадик мне рассказывал, в десятый раз уговаривая не соваться в этот клуб.
— Ко мне?
Холодно бросает, а я ловлю мурашки от его тона.
Коротко киваю. Я помню, что Вадик говорил не смотреть прямо на этого головореза, не то он злится начинает, а злить его я уж точно не хочу.
— Ну пошли.
В руке бандита что-то блестит, но что именно, я не успеваю рассмотреть. Надеюсь, не нож, очень надеюсь. Судя по тому, что об этом мужчине говорят, ему ничего не стоит лишить человека жизни, а я еще хочу пожить, очень даже.
На негнущихся ногах плетусь за Бакировым, едва ли поспевая за его быстрым большим шагом. Он в черных брюках и такой же черной водолазке, обтягивающей его широкую спину и массивные крупные плечи. По правде, его спина будет как три моих, и он выше меня почти на две головы даже сейчас, когда я надела мамины туфли на каблуке, чтобы казаться чуть старше.
Мы проходим по большому залу со столиками, после чего по длинному коридору попадаем в кабинет, где сигаретного дыма столько, что от него у меня сразу же выступают слезы на глаза и хочется кашлять.
Только теперь я замечаю, что за нами следовало еще двое мужчин, среди которых был тот самый неприятный Серый, который затолкал меня внутрь, и еще один бугай, которого я не увидела раньше.
— Кто ты, от кого?
Оказавшись в кабинете, времени на подумать или осмотреться мне не дают, и я вижу только этого Бакирова. Ох, какой же огромный, точно как медведь! Он садится за большой стол, откидывается на кожаное черное кресло, берет сигарету, подносит к губам и щелкает зажигалкой.
Закуривает.
Глубоко затягивается.
Рядом пепельница стоит, валяются какие-то бумаги, а я глаза невольно поднимаю, забыв о запрете Вадика, и просто засматриваюсь на него.
Бакиров не красивый, нет. Страшный какой-то, свирепый, жуткий. Вовсе не мальчик, взрослый мужик.
Его ладони все в синеватых татуировках, даже на фалангах пальцев есть. Руки огромные, с извилистой сеткой вен, грубые. Если сожмет такие в кулак, будет как пол моей головы точно!
Как далеко эти рисунки простираются не видно, так как он в черной водолазке, закрывающей его руки до кистей.
На лицо бандита страшновато смотреть, но то, что я уже успеваю увидеть, радости не внушает.
У него мощная шея, квадратный волевой подбородок, прямой нос, строгие губы, страшные глаза и черные брови с изломом. Жесткие волосы назад уложены, выбриты на висках. Черная короткая щетина на лице. Четкие скулы.
— Немая что-ли?
Выдыхая дым через нос, Бакиров на меня прямой взгляд переводит, и продрав сухое горло, я выдаю на одном дыхании:
— Нет, я не немая! Возьмите меня!
Выпаливаю и тут же жалею. Сглатываю от страха.
От этих слов за спиной слышится какое-то присвистывание, Бакиров почему-то закашливается дымом, и я понимаю, что ляпнула не то, точнее не так, как тренировалась миллион раз за сегодня.
Мамочки!
— Что сделать?
Грубо переспрашивает он, а я жутко нервничаю, как на экзамене, только хуже!
Пальцы дрожат, чувствую себя овечкой в логове со львами, главный из которых сидит за этим столом.
Глава 2
Я все еще не смотрю ему в глаза и слышу только, как отчаянно бьется мое сердце в этот момент. Уже где-то в горле. Я никогда не была в такой ситуации, никогда не бывала в таких местах и уж точно не общалась с бандитами.
