ВЗЛЕТ, ПАДЕНИЕ. Снова и снова. Еще и еще. Таков был наш ритм. Таков был наш мир. С парнем вроде Джуда Райдера падаешь особенно низко, а взлетаешь под самые облака. Такова была наша реальность, наша история – история нашей любви. Мы ссорились, мы мирились. Мы обижали друг друга, мы извинялись. Мы жили, мы учились. Мы наделали немало ошибок, но ведь сумели сохранить главное! Мы сохранили нашу безумную любовь.
Такова моя жизнь. И знаете что? Моя жизнь чертовски хороша! Даже сейчас, когда я не представляю, где нахожусь.
– Ты что придумал? – шепотом спросила я Джуда, позволяя увлечь меня в черную дыру.
– Тебе понравится, – пообещал он, обнял меня за плечи и повел дальше.
От моих шагов зазвучало гулкое эхо. Значит, мы в туннеле, но в каком именно, я не представляла, потому что Джуд велел мне закрыть глаза сразу, как появился у меня на пороге этим пятничным вечером. Потом он долго вез меня куда-то на своей развалюхе, а остальное я понимала плохо: мысли путались, как это происходит с любой влюбленной девушкой.
Джуд Райдер – мой жених, а это значит, что мои мысли путаются уже в течение нескольких лет, но сегодня особенно.
У этого туннеля есть конец? Чем дольше мы шли, тем громче раздавалось эхо от наших шагов.
– Ты затеял что-то незаконное? – спросила я, не зная, хочу ли услышать ответ.
– Это вопрос с подвохом? – весело спросил Джуд.
– Это ответ с подвохом?
Джуд промолчал, зато я почувствовала, что его теплые губы близко-близко от моей шеи. Неспешный вдох, неспешный выдох – и его губы коснулись чувствительного местечка.
Я пыталась не показывать, что такая ласка сводит меня с ума. Мы вместе уже несколько лет, а Джуд по-прежнему заводит меня одним прикосновением. Вот он отстранился, а у меня от шеи к пояснице поползли мурашки.
– Самые яркие моменты сегодняшнего вечера в любом из южных штатов сочтут незаконными, – проговорил Джуд низким от желания голосом, но не сиплым, как когда он хотел меня «здесь и сейчас». Нет, я слышала сдержанность, означавшую, что он сию секунду не прижмет меня к стене и не задерет мне юбку. – Я ответил на твой вопрос?
– Нет, не ответил, – произнесла я вроде бы спокойно. Вроде бы от одного его поцелуя у меня не заныло сладко в животе. – Давай попробуем снова… – Я откашлялась, изображая безучастность. – Если мы все-таки дойдем до конца богвестькакогодлинного туннеля и попадем богвестькуда, может ли суд признать нас виновными в нарушении прав собственности?
Джуд промолчал, но я знала, что он прячет смешок. Такой низкий, рокочущий, что у меня тело все трепещет.
– Ну, раз речь зашла об этом… – начал Джуд, резко остановив меня. Он отпустил мои плечи и коснулся губами век. – Да, суд может признать нас виновными, только пусть сначала поймает. Детка, открой глаза.
Я моргнула несколько раз, желая убедиться, что у меня не галлюцинации и что я вижу реальную картину.
Мы стояли внутри «Каррьер-Доум», крытого стадиона, у выхода одного из туннелей. За три последние года я посетила почти все домашние матчи футбольной команды, но таким стадион еще не видела. В центре поля, прямо на линии пятидесяти ярдов, лежал плед, на котором стояла корзина для пикника, а по всему периметру – белые свечи в прозрачных банках. На поле царили тишина, покой и умиротворение.
Не такими словами обычно описывают футбольный стадион колледжа. И не в такое место девушка рассчитывает отправиться с женихом на свидание, ради которого он просил ее нарядиться.
Я улыбнулась: я хотела именно этого.
– Что скажешь? Тянет на незаконное? – спросил Джуд. Он обнял меня и прижался подбородком к моему плечу.
Я не могла отвести глаз от пледа со свечами. Пикник на линии пятидесяти ярдов! Да, я хотела именно этого.
– Незаконным оно будет, только если нас засекут, – ответила я, повернув голову, чтобы Джуд видел мою улыбку, потом вырвалась из его объятий и побежала к пледу.
На поле я попала впервые с тех пор, как мы с Джудом обручились на первом курсе колледжа. А казалось, что прошло всего несколько дней. Вот еще одно правило, которое я для себя вывела, живя с Джудом: чем счастливее времена, тем быстрее они пролетают. Жизнь – штука идиотская, раз счастливым людям она кажется короче, чем несчастным. Впрочем, не важно, коротка жизнь или длинна, – Джуда я не брошу в любом случае.
На линии двадцати пяти ярдов я развернулась и теперь уже пятилась назад. Джуд так и стоял у выхода из туннеля, смотрел на меня и улыбался. В его взгляде светилась такая же любовь, как в день, когда он признался мне в своих чувствах. Этот взгляд действовал на меня именно так, как взгляд парня должен действовать на девушку.
Я снова посмотрела на трибуны, убеждаясь, что мы одни. Казалось, мы у всех на виду, и это меня страшно нервировало, но часто ли случаются свидания с лучшим защитником страны на линии пятидесяти ярдов?
Такое бывает раз в жизни, и я свой шанс не упущу. Я вдохнула, потянулась к нижнему краю толстовки и стала его медленно поднимать. Джуд мигом изменился в лице – на лбу появились морщины, уголок рта задергался.
Я стянула толстовку через голову и бросила на искусственный газон. Адреналин так и бурлил в предвкушении близости с Джудом, а оттого, что случится это именно здесь, его уровень зашкаливал.
Заведя руки за спину, я расстегнула лифчик. Раз – и он скользнул по рукам и упал рядом со свитером. Джуд больше не смотрел мне в лицо. Облизнув губы, он двинулся ко мне. Призывно улыбаясь, я продолжала пятиться. Хотелось поиграть, растянуть удовольствие. И еще хотелось поквитаться за то, что именно так он часто делал со мной.
Джуд замер, едва я двинулась прочь от него. Он смотрел так, словно понимал, какую игру я затеяла. То, что он в ней на вторых ролях, заводило и бесило его одновременно. Остановилась я только для того, чтобы скинуть туфли, и в тот же момент одним движением спустила на бедра юбку и трусики. Они соскользнули на колени…
